Дресс-код вдохновения - Ирада Вовненко

Она вздохнула.

– О-о-о, – протянул главный редактор. – Это серьезно насчет нижней ступени. Но у меня для тебя есть задание. В такие жизненные моменты, когда кажешься самому себе кучкой мусора, важно заняться работой. Знаю, о чем говорю!

– Я готова. – Юлия присела на стул. – Какое задание?

– А такое! Один инженер-механик с автопредприятия решил начать новую жизнь и стать киноактером, причем в Голливуде. Он принялся писать письма Стивену Спилбергу, написал их довольно много, триста шестьдесят пять, потому что отправлял по письму каждый день. Желая отметить годовщину своей новой жизни, инженер-механик пошел в ночной клуб, где у барной стойки выпил подряд восемь кружек пива, потом без перерыва – шесть рюмок водки. Непринужденно завязал беседу с учтивым незнакомцем, который неожиданно остро заинтересовался вопросом стивен-спилберговской переписки инженера-механика. Однако инженер-механик не сделался этим доволен, а напротив – ударил незнакомца тяжелым тупым предметом по голове. Предмет был не так уж и тяжел – пивная кружка, но в процессе нанесения ударов превратился в острый. Драку жестко блокировала клубная охрана без привлечения органов правопорядка.

– Вечно вы раскопаете что-то этакое, – уважительно сказала Юлия. – Непременно про удары тяжелым тупым предметом.

– Ты подожди! – Главный редактор вновь закурил. – Финал истории оказался абсолютно неожиданным: следующим утром в дом инженера-механика пришел его приятель, откуда-то уже прознавший об инциденте. «Говорят, ты режиссера вчера уработал?» – спросил приятель. Незнакомец из бара оказался, как выяснилось, видным отечественным режиссером и подыскивал фактуру для своего будущего фильма. И теперь! Тра-та-та-там! Снимает инженера в главной роли своего нового фильма, угрожающего стать культовым, как это у режиссера и бывает… Короче: едешь на съемочную площадку, я договорился, вот телефоны… Сделаешь, поставим в пятничный номер. Сделаешь?

– Постараюсь. – Юлия сейчас не была уверена ни в чем.

– Старайся. – Главный редактор закончил разговор.

Юлия вернулась в свой кабинет. Коллега с некоторым испугом протянула ей трубку.

– Тут тебе звонили, – недовольно пояснила, – этот, твой… Перестарок.

– Максим?! – Юлия буквально почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она вцепилась руками в столешницу, чтобы удержаться.

– Послушай меня! – Коллега подошла близко и жарко задышала Юлии в лицо. – Не отвечай. Умоляю тебя, не перезванивай! Ты пожалеешь!

– Господи, ну что ты так переживаешь, – Юлии стало ужасно весело, – прямо из-за какой-то ерунды. Как вежливый человек, пропустивший звонок, я просто обязана… Обязана перезвонить и выяснить, в чем, собственно, дело.

– Х-ха, – закричала коллега, – вежливый! Вежливый! А Егору ты позвонила? Ведь он тебя практически спас! Где благодарность вежливого человека?

– Конечно, – кивнула Юлия, теперь все казалось таким легким, таким ясным, – конечно, я позвоню ему. Прямо сейчас!

Она взяла открытку, набрала нужный номер:

– Егор? Доброе утро. Это вас Юлия беспокоит, ваша должница. Да, да, это я. Огромное спасибо вам за все. Мне было очень, очень приятно. И за помощь, конечно, тоже – спасибо. Да. Да. Теперь все в порядке. Рада была нашему знакомству. Да. Всего доброго…

– И это все?! – подпрыгнула коллега. – А назначить свидание? А…

– Позволь, – Юлия взглянула на нее холодно, – позволь мне самой решать, кому назначать свидание, а кому – нет.

Она вышла в коридор, быстро позвонила Максиму. Экономя его время занятого человека, договорилась о встрече в этот вечер. Счастливая, уехала делать репортаж со съемочной площадки.

Юлия. Сентябрь. Resort Casual

Отправитель:

957 55 57

15 сентября 21.00

«Танечка, ты дома? Если я через час заеду, нормально? Ю.»

Они встретились в холле небольшого отеля; Юлия приехала много раньше и вышагивала перед подъездом, периодически останавливаясь и делая большие глотки минеральной воды из бутылки. Она волновалась. Она не представляла себе, как повернется их разговор, какие новые правила игры предложит ей Максим. Но знала, что ей придется принять их.

– А вот и Принцесса, – своим обычным голосом проговорил он, хлопая дверцей автомобиля. «Приехал с шофером, – подумала Юлия, – планирует выпить». А больше она ничего не подумала, потому что прижалась своими губами к его, и он крепко обнял ее, и вновь ее закрутил вихрь желания, в котором растворялись все мысли вообще.

Потом, лежа на его руке, она улыбалась, разглядывая невысокий потолок.

– О чем думаем? – спросил Максим, освобождаясь от объятия и протягивая руку за квадратным стаканом, наполненным виски со льдом.

– Да так… О любви.

– О любви? Ну, расскажи мне. О первой?

– Да, – Юлия рассмеялась, – у меня есть подруга, так вот она убеждает, что первую настоящую любовь пережила в пять лет. Они там ездили в какой-то санаторий, и вот там…

– Ну а почему бы, собственно, ей не влюбиться впервые в пять лет?

– Ну что ты, – Юлия приподнялась на локте, – это невозможно. Любовь ведь имеет некоторые условия существования, не совместимые с пятью человеческими годами.

– То есть ты в это время интересовалась только куклами?

– Не надо надеяться, – Юлия приняла от Максима бокал с вином, отпила немного, – что я ни в кого не влюблялась в шесть человеческих лет. Ого-го, скажу я тебе лихо, и это «ого-го» будет означать мальчика с фамилией Коновалов. «Коновалов очень красивый» – так говорили мои товарки по подготовительной группе.

– О, это интересно! – Максим усмехнулся. – Красивый Коновалов!

– Не помню Коновалова, но верю в его красоту. Чтобы соответствовать ей, я требовала от мамы исключительно белых колготок, и еще у меня были немецкие трусы с оборками.

Кажется, Коновалов превосходно владел танцевальным «русским шагом» и возглавлял детсадовские утренники в паре с кем-нибудь достойным. Не со мной. Потому что меня он, разумеется, не замечал.

– Бедная моя! – Максим разрезал румяное яблоко на кусочки.

– Но это нисколько не отвратило меня от генеральной идеи относиться к мальчикам по-особенному. Я претворила ее в жизнь первого сентября на школьной линейке. Моим новым возлюбленным стал ученик Хаситуллов. Замечательно, что я не помню имен этих выдающихся ребят, а вот фамилии – пожалуйста. Есть в этом что-то неестественное, мне кажется. Что-то гестаповское в этом есть, да?

– Сложно сказать. Хочешь яблочко?

– Хочу. Спасибо.

– Продолжай же!

– Тебе интересно?

– Весьма.

– Стоит ли размениваться на эту несчастную среднюю школу, прыщавый пятый, прыщавый шестой и прыщавый седьмой классы? Впрочем, прыщи в восьмом отнюдь не помешали мне полюбить одноклассника Алексея. Алексей отличался классической внешностью литовского крестьянина и крестьянской невозмутимостью характера. Был молчалив, серьезен. Мы соседствовали по парте. Вместе выполняли лабораторные работы на химии. В одной из них участвовала горелка, таблетка сухого спирта, и надо было что-то специальное кипятить. Я чиркнула спичкой, Алексей мечтательно сказал, глядя на чуть желтеющее пламя: «Что такое вообще – огонь? Что это за таинственная материя, откуда она?» Я напряглась. Мне представился реальный шанс хоть как-то зарекомендовать себя в глазах Алексея. Я должна была найти нужные слова! Подумала, пару раз моргнула и сказала вдохновенно: «Огонь, огонь… ну, это когда что-либо горит». Так позорно закончился Алексеев эпизод, а в затылок ему уже бодро дышали следующие и следующие.