Руссо и Революция. История цивилизации во Франции, Англии и Германии от 1756 г. до 1756 г. и в остальной Европе от 1715 г. до 1789 г. - Уильям Джеймс Дюрант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но не обошлось и без туч. Герцог любил дикие охоты и пьянство; Гете поначалу сопровождал его и в том, и в другом; Клопшток публично обвинил поэта в развращении добродетельного принца. Луиза боялась, что Гёте отдалит от нее мужа; на самом деле он использовал свое влияние, чтобы вернуть герцога герцогине, несмотря на то, что брак был заключен не по любви. Некоторые чиновники не доверяли Гете как радикалу движения "Буря и натиск" с языческими верованиями и романтическими мечтами. Несколько гладиаторов этого движения - Ленц, Клингер и другие - примчались в Веймар, представились друзьями Гёте и наперебой требовали слив. Когда Гете приглянулся садовый домик за городскими воротами, но рядом с герцогским замком, Карл Август лишил Гете общественного благоволения, выселив жильцов, чтобы Гете мог переехать (21 апреля 1776 года). Там поэт нашел избавление от придворного этикета и научился выращивать овощи и цветы. В течение трех лет он жил там круглый год, затем только летом до 1782 года, когда он переехал в просторный особняк в городе, чтобы заниматься своими обязанностями члена правительства.
Герцог считал его поэтом и пригласил в Веймар как литературное украшение своего двора. Но он понял, что двадцатишестилетний автор мятежной пьесы и слезливого романа становится человеком с практическим мышлением. Он назначил Гете членом бюро работ и поручил ему изучить состояние и работу шахт в Ильменау. Гете выполнял эту работу с таким усердием и умом, что Карл Август решил ввести его в состав Тайного совета, управлявшего герцогством. Один из старших членов совета протестовал против такого внезапного вливания поэзии и грозился уйти в отставку. Герцог и вдовствующая супруга умиротворили его, и 11 июня 1776 года Гете стал Гехаймер Легатсратом - тайным советником легации - с годовым жалованьем в двенадцать сотен талеров. Он сократил свое внимание к дамам. "Уже давно, - сообщал Виланд Мерку 24 июня, - с того самого момента, как он решил посвятить себя герцогу и делам герцога, он ведет себя с безупречной мудростью и житейской осмотрительностью".30 В 1778 году Гёте был повышен до мирного в то время поста военного министра, а в 1799 году - до полноправного члена Тайного совета. Он попытался провести некоторые реформы, но ему помешали корыстные интересы наверху и общественная апатия внизу; вскоре он сам стал законченным консерватором. В 1781 году он стал президентом Герцогской палаты. В 1782 году Иосиф II выдал ему дворянский патент, и он стал фон Гете. "В те дни, - рассказывал он Эккерману сорок пять лет спустя, - я чувствовал себя настолько довольным собой, что если бы меня сделали принцем, я бы не счел эту перемену столь заметной".31
С его политической карьерой переплелась самая продолжительная, интенсивная и пронзительная любовная связь в его жизни. Послушайте, как доктор Иоганн Циммерманн в ноябре 1775 года описывает одну из своих пациенток, совсем не похожую на медицинскую:
У баронессы фон Штайн, жены камергера и хозяина лошади, необычайно большие черные глаза высочайшей красоты. Ее голос нежен и подавлен. Никто не может не отметить на ее лице ... серьезность, мягкость, доброту, ... добродетель и глубокую чувствительность. Придворные манеры, которыми она владеет в совершенстве, в ее случае превратились в редкую и высокую простоту. Она очень набожна, с трогательной и почти экстатической возвышенностью души. По ее изысканной осанке и почти профессиональному мастерству в танцах вряд ли можно предположить, что спокойный лунный свет... наполняет ее сердце умиротворением. Ей тридцать три года. У нее несколько детей и слабые нервы. Щеки у нее румяные, волосы совсем черные, цвет лица ... итальянского оттенка".32
Шарлотта фон Шардт родилась в 1742 году и вышла замуж за барона Йозиаса Готтлоба фон Штайна в 1764 году. К 1772 году она родила семерых детей, четверо из которых уже умерли. Когда Гете познакомился с ней, она все еще болела от повторных беременностей, и ощущение хрупкости ее тела отразилось на скромности и сдержанности ее характера. Гете идеализировал ее, ибо в нем была кровь юноши и воображение поэта, привыкшего и получившего задание приукрашивать действительность; однако он не превзошел ее врача в прославлении. Она была чем-то новым в его женском розарии: она была аристократкой, в которой прекрасные манеры казались врожденными, и Гете видел в ней воплощение благородства. Одним из результатов их отношений стало то, что она передала ему манеры своего сословия и научила его самообладанию, непринужденности, умеренности и вежливости. Она была благодарна ему за любовь, вернувшую ей интерес к жизни, но принимала ее, как воспитанная женщина принимает обожание юноши на семь лет моложе себя - как боль роста жаждущего опыта и самореализации духа.
Это не было любовью с первого взгляда: через шесть недель после вступления в веймарский кружок он все еще писал стихи о "прекрасной Лили" Шёнеманн.33 Но 29 декабря 1775 года доктор Циммерман отметил, что Гете пробудился к "новым достоинствам и красотам Шарлотты". К 15 января он пытался сопротивляться зарождающемуся очарованию; "Я рад уехать и отвыкнуть от тебя", - говорил он ей; к 28 января он полностью сдался. "Дорогой Ангел, - писал он ей, - я не приду на суд. Я чувствую себя слишком счастливым, чтобы выносить толпу. ... Позволь мне любить тебя, как я люблю". И 23 февраля: "Я должен сказать тебе, о ты, избранная среди женщин, что ты поселила в моем сердце любовь, которая делает меня радостным".34
Она написала много ответных писем, но от этого первого периода сохранилось только одно. "Я так оторвалась от мира, но теперь он снова стал мне дорог, дорог через тебя. Мое сердце упрекает меня; я чувствую, что мучаю и себя, и тебя. Полгода назад я был так готов умереть, а теперь уже не готов".35 Он был в экстазе. "Тому, что делает со мной эта женщина, нет объяснения, - сказал он Виланду, - если только не принять теорию трансмиграции. О да, когда-то мы были мужем и женой!"36 Он воспользовался супружеской привилегией ссориться и мириться. Шарлотта - Циммерману, май 1776 года: "Неделю назад он удрал от меня, а потом вернулся переполненный любовью. ... Что он в итоге
