И аз воздам - Ирина Чернова

В Делькоре не было такого загазованного воздуха, как у нас, и гулять по мощеным улицам по вечерней прохладе было приятно и легко. Я прошлась по мостовой, дожевывая отломанную корку и с наслаждением вдыхая ароматы вечера, как сзади раздались крики. Ну и идиоты, чего лететь во весь опор-то, люди ведь на улицах, сшибут еще запросто!

— Чего стоите, барышня? — дернули меня за руку в сторону, — ждете, чтобы лошадью зашибло?

Подлетевший экипаж чудом не смял нас обоих, я повернулась, чтобы поблагодарить незнакомого человека и в тот же момент почувствовала, что лечу головой вперед прямо в открывшуюся дверь… упс… мать… ерш… это еще что за новости?

— Сидеть, — приказал голос рядом и в спертом пространстве ощутимо пахнуло крепким потом, — будешь дрыгаться, получишь по голове. Орать тоже не советую, вмажу по зубам. Поняла?

Пришлось сознаться, что поняла, тем более, что следом за мной прыгнул вовнутрь и тот, кто закинул меня. Против двоих мужиков не поспоришь.

— Вы кто? — попыталась я нащупать слабое звено.

— Кто надо, — ответили сбоку, — сиди и молчи. Когда приедем, все узнаешь.

Прыгать на ходу из этого вида транспорта в длинном платье — чистое сумасшествие, а когда рядом бдят два мужика и подавно… ну ладно, посижу. Заодно подумаю, что тут за очередная напасть приключилась на мою голову. Первой мыслью было проклятье Райшеру, поскольку я полагала, что он остался неудовлетворенным и не успокоится еще долго, но поразмыслив, я все-таки отмела эту версию. Бейрис другого поля ягода, вот слухи пустить он может, на приемах гадить тоже, даже подкараулить тоже мог, все правильно, было дело, кроме одного — он все делал сам, не прячась за исполнителей. То ли эти исполнители ему не подчинялись, то ли он ставил себя выше всех и своим поведением говорил, что никто ему не указ, то ли просто брезговал чужими руками, но факты подтверждали именно это. Тогда в голову полезли другие мысли, от которых я упорно отмахивалась, как от надоедной мухи, но они не улетали и не растворялись в воздухе… Орвилл. Кроме него больше никто не мог приказать этим людям сцапать меня на улице, тем более, что сделано это было точно так же, как и тогда, полтора месяца назад, разве что на этот раз были не Деррик и Петерс, а кто-то другой. Отсюда встает вопрос: зачем? Правда, еще оставалось непонятным, почему не у него дома, но это уже могло иметь под собой любое другое основание, например, дома это делать не принято или нельзя, чтобы видели слуги. Лучше бы сказал честно и в глаза, по крайней мере это получилось бы более по-мужски, чем то, что сделано сейчас. И куда это мы едем, господа хорошие? Господа молчали и я продолжала вариться в собственных мыслях, строя самые различные предположения. Может, клятвенно пообещать, что я уеду в Бернир и никогда не вернусь в Делькор? Да полноте, поверят ли?

— Вылезай, — распахнувшаяся дверца не давала приличного обзора, но и озирать было особенно нечего — над головой крыша, вроде как под навес заехали, вокруг стены темно-серые, ворота высоченные, закрывающиеся за нами с противным звуком, вроде двор какой-то? — да проходи вперед, не стой, — один из мужичков ухватил за плечо и от него потянуло потом и несвежей одеждой, — пошли, нечего озираться!

— Куда идти-то? — постаралась я спросить как можно более миролюбиво, чтобы не злить понапрасну.

— Вперед топай, — хватку мужик не ослабил, разве что перестал волочить меня в своем темпе.

— А долго еще? И… куда это вы меня привезли?

— Недолго, — мужик подумал и добавил, — поговорить с тобой хотят, так что не упирайся, пока не поговоришь, отсюда не уйдешь.

Упираться и так было невозможно, но раз со мной хотят только поговорить, то ничего ужасного в этом я не видела и даже облегченно вздохнула, чуть прибавив шагу. Плохо, что вот так пригласили, но у нас дома тоже всякое бывало, хорошо хоть не в багажнике привезли или в мешке!

Пройдя по бесконечным коридорам, мы пару раз спустились-поднялись на пролет лестницы, еще раз завернули и мой провожатый толкнул дверь, куда мы и ввалились. Ой, что это, тюрьма, что ли? Комната маленькая, окошко под потолком как щель, только кусочек темного неба виднеется, стол слева от входа стоит со стулом, прямо посреди комнаты еще два тяжелых стула напротив друг друга, только у одного спинка короткая совсем.

— Садись, — мужик неохотно отцепил потную лапу, я потерла плечо и встала около стульев, а он отодвинул подальше стул с нормальной спинкой и ткнул во второй пальцем, — сюда садись. Жди, сейчас придут, — сам же отошел в сторону и стал ковыряться в зубах, поглядывая на входную дверь.

Сидеть на жестком стуле было неудобно, я поерзала на костях, потом тоже смотрела с мужиком на дверь, потом опять заерзала и откинулась на короткую спинку, заканчивающуюся где-то чуть выше лопаток. Она оказалась жутко неудобной и вдобавок выгнутой, а в спину врезалась какая-то часть на ее верху… ну что за идиотская конструкция! Хлопнула дверь сбоку, мужик чуть не подскочил на месте и понесся к столу… нет, к входной двери, но в комнату вошел еще один, похожий на первого, с таким же неприметным лицом.

— Чего сидишь? — рявкнул второй, обращаясь почему-то к первому. — Тебе что сказали делать, забыл?

Первый помчался к окну и встал там, а следом за вторым в комнату вошел… Энтони Крайден и сел на услужливо подставленный ему стул.

— Ну здравствуйте, госпожа Валерия, — улыбнулся он и напряжение от незнакомой обстановки отпустило, я немного расслабилась и села поудобнее в ожидании обещанного разговора, — мне хотелось бы с вами поговорить, но делать это дома у Орвилла я посчитал лишним. — Энтони еще раз обаятельно улыбнулся и вальяжно расселся на стуле, закинув ногу на ногу и я машинально повторила его действия. — Здесь нам никто не будет мешать.

При этих словах первый мужик заломил мне руки назад, стиснув их за спинкой стула, второй захлопнул дверь и кинулся на подмогу к первому, потому что сперва я просто оторопела от неожиданности, а потом стала вырываться из его потных лап, дергаясь во все стороны. Будь этот мужик один, мне бы это удалось, несмотря на разницу в весе и силах — уж больно мокрыми были у него руки, но второй завернул плечи так, что я чуть не взвыла от боли, выгнувшись на проклятом стуле дугой.

— Голову, голову ей держите, идиоты! — Энтони подскочил ближе и почти навис сверху, но получил от меня ногами куда-то ниже пояса и отскочил со скоростью, совершенно не вязавшейся с его комплекцией. — Ну ты и дрянь… — выбрав момент, он опять встал надо мной, с силой зажав ноги под платьем так, что брыкаться я уже не могла, только тяжело дышала, пытаясь выдраться от мужиков. — Голову, я сказал! — потные ладони сжали щеки и виски так, что было не повернуться. — В глаза смотри, в глаза, я приказываю, — ввинчивались в мозг слова Энтони Крайдена, который жестким взглядом проникал прямо под череп, — смотри мне в глаза!