Писания про Юного мага - SoNew

— Там же только две кровати? — возразила деловитая гномиха.

— Вот и положи пацанов на одну, а девчонок на другую. Чай не беременные буйволицы, уместятся, — усмехнулся Тарсод. — Но прежде я хотел бы показать кое-что тебе, Эритан. Вот на этом клочке кожи мать этой девочки записала ее имя. Записала, потому что ей-то отрезали язык, когда взяли в плен. Твои бойцы когда-то, я помню, упоминали некого Норитана-Големщика, пока ты не заставил их прикусить языки. Похоже, это его дочь.

— Дочь Норитана? — жрец нетвердыми шагами подошел к Тарсоду и взял лоскут кожи из его рук.

— Ну да, гляди сам, ее мать написала: Катрина, дочь Норитана, — Тарсод ткнул пальцем в выцветшие строки.

— Жив ли этот Норитан? И где его сыскать?

Жрец внимательно посмотрел на Кых, словно сравнивая ее с неким неведомым эталоном. Потом подошел и опустился перед девочкой на колени, глядя на нее снизу вверх.

— Норитан — так звали меня до посвящения Марф, — сказал он негромко. — Слава богине, мое ожидание окончено. Я сам поведу свой отряд! Катрина — это я придумал когда-то так тебя назвать. — он смотрел на Кых жалобно, почти испуганно. — Прости меня, дочка, что я так поздно нашел тебя. А мама…

— А мама пропа-ала… Ее угнали в шахты-ы! — мгновенно приняв эту ошеломляющую новость всей своей измученной душой, Кых неожиданно для всех и для себя по-детски заревела. — Ой, папа, папочка, вдруг она еще жива-ая-а! — и она бросилась жрецу на шею.

Глава 58. Пламя мести

Марусенька размашисто шагала через цветущую луговину, сшибая ножнами меча желтые звездочки гусиного лука. Дриады и грибы, чуя ее ауру, отступали за поваленные колонны и стволы деревьев. Парочка совсем тупых диких орков кинулась было на гномишку, но была повергнута двумя ударами меча. Седди меланхолично следовал за своей спутницей. По крайней мере, в этом месте ей ничего не угрожало. Гном скрыто позевывал в кулак, понимая, что предложение передохнуть сейчас будет встречено в штыки.

Они мотались по эльфийским землям с самого рассвета. Давно высохла на солнце роса, тени укоротились и снова начали вытягиваться, теперь уже к востоку. Они обшарили заброшенную крепость, переполошив тамошнюю нежить и пропахнув запахом склепа. Отыскали потайную комнату, в которой околдовывали Сонечку, и умудрились проникнуть в нее как дракон — через каминную трубу, перепачкавшись в жирной саже и чуть не переломав себе ноги. Тайное убежище было пусто. Разорванные книги, разбросанная мебель, неаппетитные ошметки у камина и массивное кресло с разрезанными веревками — все совпадало с рассказом Сонечки. Но в этом помещеннии никто не появлялся уже несколько недель. В комнате стоял непереносимый смрад мертвечины. На столе гномы обнаружили кошель с золотом, сумку, наполненную различными свитками и пузырьками и волшебную книгу, тонко и зло загудевшую, когда Седди попытался открыть ее.

— Сунь это все в сумку, — скомандовала Марусенька. — Может, пригодится кому.

Они старательно поискали в комнате второй выход, но не нашли его. Маг мог покинуть комнату только через потайную дверь.

— Может быть, дракон убил и его тоже? — с надеждой спросил Седди.

— Ты забыл? — возмутилась гномишка. — Если бы он погиб или хоть в выморок попал, мы бы с Сонечкой расколдовались.

— А, ну да, — смутился караванщик. — Но тут его все равно нету. И все это выглядит так, словно он бежал прочь в большой спешке.

— Или словно он собирается со дня на день вернуться сюда, а пока отсиживается где-нибудь, — возразила упрямая девчонка, топнув ногой. — Ну ничего, у меня-то он вымороком не отделается!

И они продолжили поиски. Обшарив Парящую деревню, окрестные рощи, пещеры в холмах, развалины каких-то сооружений, перебив несколько сотен мелких монстров по дороге, Марусенька наконец плюхнулась на склоне холма и начала вынимать из своей торбы кульки и кулечки с едой, которые ей напихала заботливая Халана, жена Тарсода. Запахло чем-то настолько вкусным, что у Седди мигом запищало в животе.

На холщовой тряпочке гномишка разложила хлеб, лепешки, соленую черемшу, жареное мясо, копченое сало, домашние колбаски, куриные грудки, сыр и сырные шарики, жареные в масле. Появились из ее торбы и духовитые маринованные грибы в горшочке, и хрустящий репчатый лук, и куски пирога с рыбой. Завершила это все томленая простокваша, отсвечивающая розоватыми, плотными слоями, в бутылке, заткнутой чистой тряпочкой. Хитро поглядывая на Седди, гномишка нарочито неторопливо выудила из карманов десяток сладких пирожков, правда некоторые из них оказались раздавленными, явив миру свою ягодную начинку.

— Ну куда нам столько еды? — задумчиво спросила Марусенька, косясь на караванщика. — Нужно было половину отдать кому-нибудь. Например, тем нищим у храма.

— Да ты что? — чуть не захлебнулся слюной гном. — Это нам с тобой как раз на один ужин! А у храма не нищие никакие, там больные ждут исцеления.

— Больные тоже кушать хотят… — Марусенька еще хитрее покосилась на Седди и потянула угол скатерки, словно собираясь убрать все обратно в торбу. Гном зарычал и скорее схватил в обе руки кусок мяса и половину лепешки.

— А я думала, что ты не голодный! — рассмеялась Марусенька.

— Да я дракона бы сейчас съел! — простонал гном с набитым ртом. — Тут все такое вкусное!

— Я тоже голодная, — кивнула ему довольная гномишка и принялась набивать рот так, словно еда могла вот-вот растаять в воздухе.

— И как ты все это дотащила целым! — удивился Седди, откинувшись на спину и дожевывая последний пирожок. Марусенька, тоже не переставая жевать, собирала остатки пиршества. Теперь все их запасы могли уместиться в один кулек. Пустая бутыль тихо гудела, когда налетал ветерок.

— Так и дотащила. Если б я не дотащила, что бы ты ел, а? — гномишка очень гордилась собой. — Только пирожки все равно раздавились, — огорченно вздохнула она. — Это в трубе, наверное.

— Ничего себе! Пирожки! Как ты бутыль не грохнула — вот в чем фокус.

— Не знаю, — протянула гномишка. — Может, она небьющаяся просто?

— М-м… — промычал Седди. Солнце садилось, и спать хотелось до такой степени, что даже азартные вопли тренирующихся внизу новичков не мешали ему.

— Нет уж! — отряхнула штаны Марусенька. — Я не эльф, чтобы за просто так в лесу ночевать! В Парящей деревне отличные гостевые, пойдем да ляжем по-нормальному!

Седди нехотя поплелся за неутомимой Марусенькой. Его радовало, что их поиски окончились неудачей. Он помнил, что магистр Лежен высказался о способностях клирика-ренегата весьма уважительно. А Марусенька действительно растеряла часть своих смертоносных навыков. Сопротивлялось ли ей Сонечкино тело, или вернувшаяся память подсказывала, что в жизни гномишки есть что-то помимо точных ударов и молниеносных атак, но даже походка девушки снова стала мягче, плавнее. Однако, упрямство ее никуда не делось, и караванщик был уверен, что им предстоят еще более яростные поиски в ближайшие дни. Неудача только взбудораживала Марусеньку.