Время инверсий - Владимир Васильев

Девушка эта хоть и выглядела совершенно обыкновенной, все же вызывала у Шведа смутные подозрения. Не так уж много людей знает об Иных и Дозорах. И, как правило, это отнюдь не рядовые в обществе люди. Поэтому Швед, поразмыслив, набрал Ефима, который, по идее, должен был вместе с Симоновым дожидаться наверху.

Как только Ефим ответил, Швед окончательно убедился: да, Ефим тут, на верхнем этаже.

– Спустись в кабак, – попросил Швед без обычных телефонных реверансов.

– Хорошо. – Ефим ничуть не удивился. – А Симонова брать?

– Бери, – велел Швед и отключился.

Он не стал отводить глаза или как-нибудь иначе маскировать разговор. Собеседница, чьим именем Швед традиционно не поинтересовался, если и прислушивалась к нему, внешне никак не прореагировала – ловко пилила медальоны ножичком и не торопясь вкушала. Похоже, ее совершенно не заботило, кто сейчас объявится и зачем.

«Ну и ладно», – подумал Швед и сосредоточился на стейке.

Он успел слопать половину, когда со стороны кухни в зал вошли Симонов с Ефимом – тоже, видать, поленились по улице обходить. Подошли, присели. Ефим выглядел невозмутимо, а у Симонова, напротив, на физиономии явственно читалось любопытство, хотя, если принять во внимание возраст приятелей, все должно было обстоять ровно наоборот.

– Привет, Ефим, – поздоровалась девушка; Шведу показалось, что она сделала это нарочито небрежно, даже не взглянув на Ефима.

Швед с интересом воззрился на приятеля. Нетрудно было догадаться, что Фима мучительно пытается вспомнить имя девушки и не может. Наконец он сдался и обратился к магии – быстро и ловко пошарил в собственной пассивной памяти. В обиходе заклинание называлось «записнуха».

– Привет, Марго.

«Марго, значит», – отметил Швед машинально.

– Времена изменились, – буднично сообщила девушка. – Мне разонравилось имя Марго. Теперь меня зовут Рита.

– Ну, тогда здравствуй, Рита, – пожал плечами Ефим.

– А мы тебя знаем! – неожиданно встрял Симонов. – Ты вчера от нас в троллейбусе пряталась!

Марго, то есть Рита, на Симонова лишь покосилась. А затем в упор посмотрела на Шведа.

– Ну что? Убедился? Мы действительно знакомы.

– Убедился. – Швед решил не юлить. – С людьми, которые не врут, всегда приятнее иметь дело.

Тут к Ефиму и Симонову сунулся официант с меню. Ефим тыльной стороной ладони отстранил протянутую книжицу и обратился к Шведу:

– Я еще нужен, шеф?

Обращался он сухо и официально.

– А что, у тебя дела?

– У меня всегда дела.

– Занимайся, – вздохнул Швед.

Ефим тотчас встал и направился к выходу. Официант вопросительно таращился на Симонова. Этот, разумеется, никуда уходить не собирался и без колебаний потребовал две по сто и коктейль для дамы.

Официант с облегчением упорхнул к бару.

– Я не буду, – предупредил Швед.

– Я тоже, – присоединилась к нему Рита.

Симонов сразу поскучнел. Его следовало немедленно отвлечь, иначе примется канючить, поэтому Швед моментально изобрел вопрос:

– Игорь, а куда Бермас делся? С этим… как его… Ринатом?

– Да они еще на Подоле откололись, – сообщил Симонов. – Мы с Ефимом приехали, как ты велел, и ждали. Ну, выпили немного…

– Кто б сомневался, – фыркнул Швед.

Симонова нужно было спровадить, но это выглядело бы так, будто Швед пытается Риту склеить, хотя на самом деле ему нужна была только информация о доме на Мельникова и его обитателях.

И тогда Швед решился.

«В конце концов, маг я или не маг? Второго, между прочим, уровня, пусть и со временным прогибом. Шеф Дневного Дозора, ведущий расследование, да еще под наблюдением Инквизиции и Светлых. Мне действительно нужно это воздействие, и катитесь вы все со своими разрешениями…»

Он щелкнул пальцами, и Рита застыла, как механическая кукла, у которой закончился завод. Второй щелчок, и Рита повернулась лицом к Шведу. Глаза ее стали пустыми, лицо – неподвижным, а память – открытой и податливой.

В следующие несколько секунд Швед считал оттуда все, что его интересовало, и даже несколько больше, потому что воспоминания – не домик из костяшек домино, ткни – и рассыплется, а там уж выбирай нужную. Воспоминания переплетены, наложены друг на друга, связаны в цепочки, которые, в свою очередь, свиваются в тугие клубки. Берешь что-либо одно, неизбежно вытянешь попутно еще что-нибудь.

В главном Рита не врала. Некто Денис действительно задолжал ей денег, неожиданно много – аж двенадцать тысяч евро. Рита действительно за ним следила и действительно отметила странность обитателей дома номер восемь по Мельникова, как разодетых в пестрое «хозяев», так и похожих на Дениса «обдолбанных».

Интереснее другое. Денис, к удивлению Шведа, оказался тем самым парнем, который жил в съемной квартире на улице Зодчих и чья подруга недавно обращалась к Шведу. Подругу, к слову сказать, звали Леной, и Рита ее, опять же, знала, но особой дружбы с ней не водила. О связи Дениса и Лены она не подозревала.

И еще одно. Беседку на крыше дома у остановки, напротив Мельникова, восемь, Рита тоже отметила и полагала ее неотъемлемой частью тамошних странностей. Но смолчала о ней намеренно. Только вот из каких соображений – Швед разобраться не смог, для этого следовало копать глубже, а он и так влез на территорию, где умел сравнительно мало. В чужую память он вообще вторгался впервые в жизни, если не считать основательно уже подзабытых практических занятий в школе магов.

А с Ефимом Риту связывали давние и очень запутанные отношения, разбираться в которых Швед счел излишним.

Он еще раз щелкнул пальцами, отпуская Риту, и лицо ее вновь стало живым, а не каменным. И глаза прояснились.

Девушка шевельнулась, несколько раз моргнула и неловко звякнула вилкой о фарфор. Потом взглянула на Шведа.

– Ты… колдовал, да?

Швед молча смотрел на нее. Даже Симонов притих и не встревал.

– Не заснула же я за столом! – сказала Рита, закипая. – Все вы, блин, одинаковые… м-маги хреновы!

Она резко встала, грохнув креслом. За дальним столиком обернулись. Официант, как раз одолевший половину пути от бара до их столика, запнулся, но сразу же опомнился и повлек поднос с напитками дальше.

Рита, швырнув на стол бордовую салфетку, стремительно, практически бегом направилась к выходу, благо дом на Мельникова, восемь, приучил ее носить кроссовки.

Швед быстро прикинул: останавливать ее или нет? Пока прикидывал, Рита оказалась у самых дверей, но именно в этот момент Швед решил, что нет смысла ее задерживать. Пусть себе идет. Единственное, что Швед сделал, это наспех прицепил к ней метку – эдакий магический маячок, который несколько дней будет исправно сообщать, где он находится. Будет нужна – найдут по маячку, а не понадобится – через недельку маячок сам собой развеется, причем девушка даже ничего не почувствует и не заподозрит.

Официант как ни в чем не бывало переставлял посуду с подноса на стол, в том числе и коктейль, предназначавшийся для Риты.

– Почему ты дал ей уйти? – спросил Симонов, когда официант закончил и удалился.

Швед неопределенно передернул плечами. Облечь собственные нестройные мысли в слова в данный момент он затруднялся.

– Да фиг с ней, – вздохнул он в итоге. – Пока надо переварить все, что напроисходило за последнее время. У меня уже голова пухнет. Знаешь, правильно ты сделал, что водки заказал, давай махнем. Только без продолжения, сразу предупреждаю.

Симонов и этому был вполне рад – немедленно потянулся чокаться. В этом был он весь – лентяй, сибарит и пьяница.

Зато свой.

Швед едва успел закусить, как в ресторан вошли трое посетителей. Все трое – Иные. И все трое – Инквизиторы.

У Симонова смешно вытянулось лицо. Швед просто стал мрачным.

События следовали одно за другим, не желая дать хотя бы немного времени на передышку.

Возглавлял троицу Совиная Голова, одетый, что странно, в цивильный светлый костюм и сетчатую шляпу. Двое других, необычайно рослые и широкоплечие, не изменили обычным серым балахонам и оба несли по мощной «сфере невнимания». Они однозначно выглядели как охрана, хотя такому зубру, как Совиная Голова, охрана вряд ли требовалась.

Приблизились. Охранники остались стоять в двух шагах от стола, Совиная Голова присел на место Риты и брезгливо отодвинул в сторону тарелку с остатками медальонов. От бара чуть ли не бегом кинулся на помощь официант с подносом. Совиная Голова терпеливо дождался, пока он приберет на столе и отойдет подальше, потом вынул откуда-то (Шведу показалось – просто из воздуха) небольшую шкатулку, окутанную первоклассной магической защитой. Вторым движением Инквизитор откинул крышку и застыл в ожидании.

На Шведа он ни разу не взглянул.

«Что ж, – подумал Швед без особого сожаления. – Намек более чем прозрачный».

Он вынул из кармана найденный на чердаке «фонарик-зажигалку» чужих магов и аккуратно положил его в шкатулку. Совиная Голова тотчас закрыл крышку и убрал шкатулку, на первый взгляд – просто под стол.