Триединый - Генсо-но Ками
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почему, когда подростки делают какую-нибудь гадость, у них появляется этот идиотский смех? — подумалось мне. — Надеюсь, я так гнусно никогда не ржал: будто долбанутый бабуин в джунглях…
Сзади послышались шаги. Повернувшись, я увидел еще троих, неторопливо перекрывавших мне путь к отступлению. Выглядели они копиями выбравшихся из-за двери бутафорского здания — черные маски, деревянные мечи.
Если это не часть какого-нибудь школьного испытания или обряда посвящения, то, похоже, я встрял.
— Ну, и по какому поводу маскарад? — поинтересовался я вслух, надеясь, что мой голос не дрогнет. — Решили в грабителей поиграть? Так у меня денег особо нет.
— Не нужны нам твои деньги! — выкрикнул кто-то позади. — Ты ответишь за то, что посмел оскорбить саэри Одджид!
Я развернулся боком, чтобы держать в поле зрения всех и начал медленно отступать спиной к стене.
— А-а, — протянул я, — так вы симпы Танирис! Это она шавочек послала или вы по собственному почину стараетесь?
— Замолчи, инкилинос’ун! Твоим грязным ртом нельзя даже произносить ее имя!
Ситуация выглядела очень скверно. Тренировочные мечи в умелых руках — это гарантированные серьезные травмы. А если по голове прилетит — тут, пожалуй, сотрясением не отделаешься. Да и вообще, эти разозленные придурки могут забить меня насмерть.
Впервые с момента появления в этом мире, я ощутил себя в опасности. Даже когда Эзерин рассказывал о демонах, это так не пугало. Если какие-то твари действительно вторглись на Сагинею, это произошло где-то далеко и не касалось меня лично. Как в нашем мире война в Африке или на Ближнем Востоке. Вроде и бегают за тридевять земель какие-то бармалеи, вроде опасны — но все это не часть твоей жизни и воспринимается чем-то виртуальным. Здесь же вооруженные ублюдки находятся всего лишь в нескольких шагах, и с каждой секундой расстояние уменьшается.
Сердце колотилось, как сумасшедшее, во рту пересохло. Я лихорадочно размышлял, сумею ли прорваться, если резко брошусь в сторону тех, кто перекрывал путь к выходу из Серого переулка? И осознавал, что с их реакцией и навыками фехтования, шансов у меня нет.
Первым напал тот, что верещал об оскорблении Одджид. Опередив остальных, он атаковал меня вертикальным рубящим ударом — прямо по учебнику. Не осознавая, что делаю, я слегка отклонился влево, дав мечу со стуком врезаться в стену там, где только что была моя голова. Практически одновременно с этим, чуть подшагнул вперед и хлестко ударил ногой в промежность противника. Выронив меч, тот зашипел и скрючился, вцепившись руками в причинное место.
— Ты подло дерешься! — заорал кто-то из товарищей пострадавшего.
— А вшестером на одного нападать — это прям по дуэльному кодексу? — с презрением выплюнул я.
И вдруг осознал, что страх прошел, а сердце бьется в спокойном ритме. Ну, может, совсем чуточку быстрее.
Удары мечей посыпались со всех сторон. Я закружился, уклоняясь. Воздух гудел, деревянные клинки проходили в миллиметрах от моего тела.
Метнувшись в гущу противников, я привел их в замешательство. Воспользовавшись этим, я занял и удерживал позицию, в которой между мной и основной группой нападавших всегда находился один говнюк.
Я и сам не понял, что произошло, но через пару мгновений рослый ученик, отделявший меня от прочих, со стонами полетел на землю, держась за вывихнутое запястье, а рукоять его меча лежала в моей ладони. Остальные на миг застыли.
— Как он так быстро… — удивленно вырвалось у кого-то.
— Снова какой-то грязный трюк, — отозвался другой. — Ну-ка, давайте все вместе!
Это им не помогло. Легко парируя лавину ударов, я задавался вопросом, почему считал их хорошими фехтовальщиками? Ведь их движения грубы, размашисты и совершенно неточны. Не бойцы, а корм для демонов…
Самое удивительное, что посторонние мысли не мешали сражаться. Телом словно управляли извне. Ноги двигались быстро, меч свистел, рассекая воздух. Минуты четыре от силы — и устроившие засаду засранцы, корчась и стеная, валялись на мостовой.
— Дилетанты, — отбросив меч, я развернулся и пошел прочь.
Меня одолевало странное чувство. Я совершенно не испытывал гордости от того, что только что победил сразу нескольких противников. Наоборот, сокрушался, насколько слаб. В руках и ногах не было мощи, ударам не хватало резкости, и вообще, координация движений оставляла желать лучшего… Блин, я ощущал себя каким-то инвалидом! С этим срочно требовалось что-то делать.
* * *
После происшествия в Сером переулке возникло несколько вопросов.
Прежде всего, меня интересовало, каким образом я сумел одержать верх над группой старших учеников. Особенно, учитывая мою полную бездарность в области фехтования. Если легкость в овладении языками, географией и прочим я мог объяснить воспоминаниями Виктора Ардисса, то для внезапно проявившихся боевых навыков обоснования не находилось.
Перебирая версии, я предположил было, что таким образом раскрылся мой Дар. Но логика вместе с интуицией твердили, что это не так. Дары во всем своем многообразии, были чем-то совершенно иным. Конечно, имелся шанс, что я ошибаюсь, так как не владею достаточным объемом информации в этой области. Но все же мне казалось, что мои действия во время схватки никоим образом не связаны с магией этого мира.
Была еще вещь, то и дело заставлявшая мысленно возвращаться к бою в Сером переулке. Один из нападавших назвал меня «инкилинос’ун». На диалекте западной части Иризии это означало «сын инкилина». Сама фраза и странный тон, в котором мешались отвращение и брезгливость, наводили на предположение, что это не обычное оскорбление. За этим явно что-то стояло. И я намеревался выяснить, что именно.
Наконец, обдумывая события того вечера, я припомнил встречу с Мунирой. Последнее, что она мне сказала, было «шесть». Тогда я не понял смысла, но позже предположил, что это могло относиться к количеству поджидавших меня ушлепков. Если это так, откуда она узнала? Видела, как они туда шли? Или вовсе — была заодно с ними? Нет, вряд ли: она не стала бы меня предупреждать… если, конечно, это было предупреждением. Что ж, судя по всему, при случае необходимо побеседовать с Мунирой Сендэлл.
