Всему вопреки - Салли Стюард

В два гигантских шага Бен вернулся к Мэри, взял ее за плечи, поднял со стула и притянул к себе. Слезы текли из его глаз, по-детски размазываясь по щекам.

— Ох, Мэри, прости меня! Это я впустил Чарльза в нашу жизнь. Я хотел помочь ему… и вот что из этого вышло. Это я во всем виноват!

— Не смей говорить так! Во всем виноват Чарльз. Только он, и никто другой. И это его нам надо остановить, пока он не причинил вреда тебе, нашему ребенку или еще какой-нибудь женщине.

— Ты права. Его надо остановить. Завтра же утром я позвоню в полицию его родного города и выясню, что именно Чарльз имел в виду под словом «опять». Раскопаю все, что удастся… и с этим пойду к шерифу.

Бен теснее привлек к себе Мэри.

— Все будет хорошо, — прошептал он, касаясь губами ее уха. — Вот увидишь, все будет хорошо.

Мэри прижалась к мужу, почти веря, отчаянно желая верить, что так и будет. Ее Бен всесилен. Он все уладит и охранит от беды и ее, и будущего малыша.

— Ребенок, — очень тихо сказал Бен. — Это и вправду ребенок Чарльза?

И цветок надежды, едва оживший в душе Мэри, снова канул в бездну беспросветного отчаяния.

— Нет! — она замотала головой. — Это наш ребенок! Наш! — И, тут же сникнув, жалобным шепотом добавила: — Я не знаю…

Секунду, которая показалась Мэри вечностью, Бен безмолвно прижимал ее к себе, а затем отстранился и взял за подбородок ее мокрое от слез лицо, вынудив посмотреть ему в глаза.

— Все верно! — с силой произнес он. — Это наш ребенок. Мне наплевать, чьи у него или у нее будут глаза. Мне наплевать, кто посеял семя, породившее эту жизнь. Это наш ребенок.

Мэри хотелось заверить Бена, что отец малыша — он и только он, что дитя унаследует его зеленые глаза, темные волосы, непостижимый дар огромной и жертвенной любви… Она так и не сумела выговорить ни слова, потому что разрыдалась от счастья и облегчения.

Впрочем, ее слова были и ни к чему. Бен понимал и так. Он все понимал и принимал. Ее Бен, ее замечательный муж.

Мэри молча прильнула к нему, и он крепче обнял ее.

Да, Бен позаботится обо всем. Он как-нибудь избавится от Чарльза, и тогда они втроем — Бен, Мэри, малыш — будут жить долго и счастливо до конца своих дней.

Глава 10

Джейк постучал по стене, которая отделяла его номер от комнаты Ребекки.

— Пицца прибыла!

Он отлично понимал, что поступает не слишком-то разумно, пригласив Ребекку вместе съесть пиццу, но девушка еще не оправилась от страшного удара, и ей лучше не оставаться одной.

Впрочем, именно поэтому и Джейку лучше сейчас не оставаться с ней наедине. Он не в силах ничего исправить, не в силах вернуть Ребекке то, что она утратила.

И все же Джейк не смог удержаться от соблазна пригласить ее на пиццу, точно так же, как на кладбище не смог удержаться от соблазна поцеловать ее. Непостижимым образом Ребекка Паттерсон заставляла его жалеть, что он потерял детскую веру в Санта-Клауса, что сам он не Санта-Клаус и не может принести ей в волшебном мешке чудесные дары… Например, человека, который будет любить только ее одну и заполнит пустоту в ее душе. Семью, одним словом.

Да, Джейк не Санта-Клаус, и такое чудо ему не под силу, да и никому в мире. Лишь одним он может помочь Ребекке, лишь одному научить ее: радоваться настоящему, забыть о прошлом и ничего не ждать от будущего.

В дверь постучали.

— Входите, открыто!

Вошла Ребекка. На ней были белая блузка и шорты цвета хаки, обнажавшие длинные стройные ноги. Светлые волосы стянуты на затылке в конский хвост, и по вискам курчавятся тонкие влажные завитки…

— Я приняла душ и переоделась, — сказала девушка, и Джейк лишь сейчас сообразил, что пялится на нее самым бесцеремонным образом.

— Знаю. Я слышал шум воды.

И мысленно представлял себе, как струи воды бегут по ее нагому телу, стекают каскадами с полных округлых грудей…

— Присаживайтесь, — сказал Джейк, обрывая непрошеные мысли прежде, чем они окончательно овладеют его сознанием.

— Я принесла свой стул.

Действительно, она так и сделала — Джейк заметил бы это сразу, если б не был так поглощен созерцанием ее стройной фигуры.

— Отличная идея!

Да, отличная. По крайней мере, ему не придется сидеть на кровати и отбиваться от соблазнительных фантазий.

Ребекка придвинула свой стул к столу, на котором стояли коробка с пиццей и прохладительное.

Джейк уселся напротив нее.

Так-то лучше. Кровать, конечно, никуда не делась, но она хотя бы далеко, и покрывало не измято. Сегодня утром горничная застелила кровать, расправила цветастое покрывало, не оставив ни единой складочки — и Джейк с тех пор к нему не прикасался.

Он потянулся к пицце и откусил изрядный кусок. Ребекка последовала его примеру, и несколько минут они только молча жевали.

— Неплохо, — оценила она, взяв вторую порцию.

— О да, — согласился Джейк. — Отменное барбекю, отменная пицца. Хоть что-то есть хорошее в этом городке — даже вопреки мэру Мортону и шерифу Гейтсу.

Ребекка скорчила гримаску.

— Чтобы скрасить присутствие этих двоих, только пиццы и барбекю недостаточно. Ну, и каков же будет наш следующий шаг?

«Наш», сказала она, а не «ваш». Какого черта! Похоже, Джейк уже смирился с этим. Ребекка и не думает возвращаться в Даллас, а он не в силах на нее повлиять. Оказывается, она редкостная упрямица, а ведь поначалу выглядела такой слабой и уязвимой. А теперь — полна решимости нырнуть головой вниз в зыбучий песок, который поглотит жертву целиком и никогда уже не выпустит.

Джейк не может ее остановить, да и какая ему, собственно говоря, разница?

— Библиотека, — сказал он вслух. — Хочу узнать у старушки Юнис, кто мог бы подбросить в мой кейс эту вырезку. Сдается мне, что от внимания этой милой дамы мало что может укрыться.

— Полагаешь, она скажет нам правду?

— Ну, это уже другой вопрос, и получить на него ответ можно только одним способом. Далее — мы должны узнать все, что касается Джейнел Гриффин.

Ребекка отложила недоеденный кусок пиццы и заметно помрачнела. Теперь она опять казалась хрупкой и уязвимой.

— Но ты, кажется, говорил, что она не моя мать.

— Я сказал, что мне так кажется. Если Джейнел Гриффин твоя мать, то наш добрый приятель шериф Гейтс бьет чужие фары только ради собственного удовольствия. Тем не менее, мы не можем исключить, что Джейнел как-то связана со всем этим делом — иначе почему бы наш загадочный посетитель подсунул в мой кейс заметку именно о ее смерти? На Эджуотерском кладбище есть и другие покойницы.

— Понимаю, — сказала Ребекка. — А Дорис Джордан? Она, по-твоему, рассказала нам все, что знала?