Чудесная чайная Эрлы (СИ) - Корсарова Варвара

Вздохнув, я вернулась от мыслей общих и возвышенных к более реальным и приземленным. А именно, к предстоящему неприятному разговору с Магной Бельмор.

Особняк Бельморов был величественным сооружением из темно-красного кирпича, старым, но не дряхлым. Фундамент изрядно ушел в землю, придавленный годами и массой трех этажей с башенками. Но на окнах имелись новенькие механические жалюзи, а по стенам карабкались латунные трубы – части установленных в особняке механизмов, призванных облегчить быт его обитателей.

Поколения Бельморов жили в этом доме уже несколько столетий. Отец Бельмора был знаменитыми ферромагом, как и его дед. Но последний Бельмор не пошел по стезе своих предков. Хотя у него имелись все задатки ферромага – жесткость, властность, глубокий грубый голос и сердце, что слышит лишь звон металла.

Вот только любимым металлом Бэзила Бельмора было золото, известное тем, что оно не отзывается на формулы ферромагов.

Однако Бэзил нашел способ покорить его. И помогла ему в этом самая могущественная в современном мире магия – коммерция.

Говорили, что Бэзил учился в столичной академии, но успехов не добился. И понял, что ему куда больше нравится торговать плодами ферромагии, чем создавать их самому. Начал скупать кухмистерские и фабрики, золото рекой потекло в его карманы, и Бельмор добился того, чего не удалось его отцу – не уважения, не любви, но богатства.

И вот чем закончился его путь...

Я поднялась на крыльцо и дернула ручку звонка. В доме разлилась изысканная, тонкая мелодия, от которой нежно защемило душу.

Это было удивительно и странно – я ожидала, что звонок в доме Бельмора будет грубым, резким, как звук гонга, возвещающий начало смены на заводе.

Как встретит меня Магна? Сто против одного: велит спустить меня с крыльца. Или без долгих разговоров вцепится мне в волосы.

С растениями, даже вредоносными, я умела находить язык. Я бы предпочла иметь дело с самой жгучей крапивой на свете, чем с Магной Бельмор.

Замок щелкнул, я подобралась. Дверь распахнулась, и все приготовленные слова мигом вылетели у меня из головы.

Передо мной стояла не хозяйка дома, но камердинер. Он не был человеком. Бельмор держал для домашних услуг Коптилку.

И этот Коптилка отличался от обычных рабочих и полицейских автоматонов столь же разительно, как искусно сделанная скульптура отличается от грубого булыжника.

Возникшее передо мной механическое существо было высоким, изящным. Имело тело в форме удлиненного цилиндра, необычайно длинные руки и ноги и яйцеобразную голову с едва намеченными чертами человеческого лица.

В глазницах мерцало пламя – бездымное, химическое, потому что дымоотводной трубы у автоматона не имелось. От него не пахло гарью и не несло сажей. Он благоухал лимоном и полиролью.

На автоматон нацепили форму – красный камзол и коротенькие штанишки, на его блестящей голове сидел аккуратный белый паричок.

Его и Коптилкой назвать-то нельзя. Больше всего это существо походило даже не на человека, а на латунного кузнечика. Я слышала об этих творениях ферромагов и фламмагов. Они недавно появились в столице, и каждый стоил как небольшой завод. Зато новые слуги-автоматоны отличались красотой и ловкостью и понимали куда больше команд, чем обычные Коптилки.

– Здравствуйте, – произнесла я с запинкой.

«Кузнечик» молча склонил голову и протянул ко мне руку с паучьими пальцами, которые могли сгибаться в нескольких местах. На руке красовалась тонкая белая перчатка.

Я догадалась, что дворецкий просит мою визитку.

Визитки у меня не было.

– Я к госпоже Бельмор. Меня зовут Эрла Ингольф.

Механический дворецкий приглашающе шевельнул рукой. Мне следовало войти и ждать в приемной, что я и сделала.

Автоматон повернулся и пружинящим шагом двинулся к лестнице, устланной алым ковром. Успел поставить ногу лишь на первую ступень, как на площадку выплыла Магна Бельмор, одетая в утреннее платье из бежевого шелка. Роскошная, властная, но бледная, с синяками под глазами.

– Кто там, Болт? Посетитель? – спросила она дворецкого.

Дворецкий застыл и кивнул.

Магна посмотрела на меня сверху вниз, и ее красивое лицо исказила гневная гримаса.

– Эрла Игнольф! – воскликнула она и без паузы приказала: – Болт, выстави ее вон!

Дворецкий нерешительно качнул головой-яйцом. Магна раздосадовано вздохнула.

– Болт, выставить! – прозвучало с узнаваемым металлическим призвуком. Эта была ферромагическая команда; имея в подчинении механизмы, Магна освоила некоторые простые формулы.

Болт, изделие из металла, не мог не послушаться.

Он покорно повернулся и в два плавных, стремительных шага оказался передо мной. Тонкие пальцы крепко сжали мое запястье и потянули.

– Магна, постойте! Пожалуйста! Мне нужно с вами поговорить! – взмолилась я. Дворецкий деликатно, однако непреклонно выпихивал меня в двери. Я упиралась, Магна с недоброй усмешкой взирала с лестницы на нашу возню.

– Болт, отпусти! – выкрикнула я, стараясь воспроизвести тот же металлический тон, что звучал в командах ферромагов. Злость добавила моему голосу нужную твердость, и у меня впервые в жизни вышло прибегнуть к ферромагии – до этого все мои попытки заканчивались ничем, кроме смеха Алексы.

«Не миндальничай, будь увереннее! Не проси, но требуй. Металл должен знать, кто его хозяин!» – говорила она.

Что ж, теперь я не миндальничала, была готова требовать, и Болт внял моей команде.

Он выпрямился и застыл, металлические пальцы разжались. Я внутренне возликовала.

Магна топнула ногой.

– Болт! – повысила она голос.

– Магна, да выслушайте же меня! Я не нападала на вашего мужа. Меня подставили, но я хочу найти виновного. Я могу помочь Бельмору! Я же витамаг. А ваш муж теперь... дерево. Дайте мне на него взглянуть, вдруг у меня получится вывести его из этого состояния! Тогда он сам расскажет нам, что случилось.

Новая команда не прозвучала. Магна скрестила руки на груди и смотрела на меня, изогнув бровь.

Я ждала, затаив дыхание. Если Магна с ходу отмахнется от моего предложения, это можно считать доказательством ее причастности к преступлению. Конечно, она не захочет, чтобы ее коряга-муж заговорил и выдал имя подлинной преступницы!

Пусть мне не удастся поговорить с Магной, но кое-какую ценную информацию я все же получу.

– Да что ты о себе возомнила, девчонка? – воскликнула Магна с великолепным презрением. – Витамаг! Ха! Был тут уже один витамаг. Очень красиво летел головой вниз с лестницы. Чертов тупой ублюдок заявил, что мне лучше сжечь Бэзила, как полено! – закончила она с яростью. – И ты думаешь, что сможешь помочь?

– Вряд ли у меня получится, – ответила я тихо. – Но я бы хотела попытаться. Витамагия – тонкая наука. Живая природа капризна. У нее бывают предпочтения. Растению может не нравиться витамаг, и оно не станет откликаться на его команды. Но другому витамагу оно подчинится.

– Вот кто теперь мой муж – живая природа! Растение! Дерево! – фыркнула Магна. – Ладно, поднимайся. Пойдем, взглянешь, во что превратился мой муж. Я уже настолько отчаялась, что готова на все – даже слушать твой скулеж.

Магна стремительно зашагала по длинному коридору. Я едва поспевала за ней. На ходу рассматривала обстановку: мебель богатая, но строгая, много резного дерева, позолоты, гравюр с изображением мрачных городов. Никаких цветов и безделушек.

Наконец Магна распахнула двойные двери, и мы вошли в жарко натопленную темную комнату.

Горел очаг, шторы были наполовину закрыты. Трещали поленья, постукивали стенные часы.

У камина стояло массивное кресло, и я вздрогнула, увидев в нем неподвижный силуэт.

– Вот он, полюбуйся, – резко сказала Магна.

На слабых от волнения ногах я приблизилась к камину. Как изменился Бельмор за две недели? Во что он превратился?

Изменился он сильно; процесс одревеснения продолжался.