Пленница Хозяина Жемчужных Холмов (СИ) - Ерова Мария Александровна

«Боже, что я несу» - подумал он затуманенным сознанием. Но Закхард сейчас настолько плохо себя чувствовал, что ему было всё равно даже на собственные мысли.

- Вы не ужасный. – подала голос Алессандра, страшно смущаясь. – Просто это… неприлично. Вы – мужчина, я – незамужняя девушка…

Должно быть, её щёки и уши уже полыхали красным, но лорда Дэнривэла это хоть немного отвлекало. Полумрак помещения, в котором они сейчас находились, не позволял видеть подробностей, зато можно было представить себе это. А ещё то, что девушка всё же повернётся сейчас к нему, отбросит ненужный стыд и подойдёт ближе. Ещё ближе…

Похоже, навязчивое желание переросло в стойкую галлюцинацию. Закхард увидел Алессандру близко, так близко, что сердце пропустило удар. Она смотрела чуть застенчиво, но всё же смело, и больше не пыталась спрятать взгляда.

А потом её прохладная ладонь легла ему на лоб.

- Вам плохо… - прошептала она обеспокоенно.

Закхард расплылся в болезненной улыбке.

- Это просто морская болезнь. Но мне лучше, когда ты рядом. Не уходи, пожалуйста…

Его ладонь накрыла её, и дэригон блаженно прикрыл глаза. Но иллюзия не хотела сидеть молча, и продолжила разговор.

- Что же всё-таки произошло между Вами и капитаном? – задумчиво произнесла она.

Если бы это была сама принцесса, лорд Дэнривэл ни за что бы ни сказал ей об этом. Но его так тянуло поговорить с девушкой, что её иллюзии, порождённой его больным мозгом, он мог сознаться в чём угодно.

- Мы повздорили, а потом подрались. И так оказались за бортом…

- Но из-за чего? – удивилась ненастоящая принцесса.

- Ты же знаешь, из-за чего спорят мужчины. – усмехнулся Закхард

- Не знаю. Они могут спорить из-за чего угодно…

- Из-за женщины, Сандра. Мы подрались из-за тебя…

Принцесса замерла, вглядываясь в его лицо, словно пытаясь понять, шутит он или говорит серьёзно.

- Я никому тебя не отдам, слышишь? Никому…

Глаза Закхарда были плотно закрыты, словно он уже уснул. Должно быть, так и было, и он просто разговаривал во сне.

- Вы просто бредите. – тихо произнесла Алессандра. – Вот пройдет Ваша болезнь, и Вы забудете, что наговорили мне сегодня…

В ответ ей послышалось лишь прерывистое дыхание дэригона. Похоже, он все-таки уснул…

***

А она ещё долго не могла прийти в себя от его откровенности, пусть и вскрывшейся лишь с болезнью измученного морской качкой сознания. Вот почему он так не радовался мысли плыть морем, и не разделял её восторга, когда смотрел на него. Вероятно, Закхард уже путешествовал морем, и не единожды, и каждый раз оно было для него испытанием на прочность.

Во сне он всё ещё продолжал прижимать её ладонь к своему лбу, и принцессе это не было неприятно, даже наоборот. Она словно почувствовала свою нужность, и близость лорда Дэнривэла уже не напрягала. Теперь она без неприязни могла рассмотреть его лицо, мелкие шрамы, разбросанные по коже, выраженную линию тёплых губ, что уже успели своровать у неё поцелуй, тёмные щетинки над ними и на щеках, чёрные прямые брови.

Девушка протянула руку, поочерёдно касаясь всего этого, очень осторожно водя тонким пальчиком, чувствуя, как вздрагивают, напрягаясь под ним, мышцы лица. А ведь Закхард и в самом деле был красив, только что поняла Алессандра, продолжая безбоязненно его рассматривать, чувствуя, что вряд ли он сейчас проснётся. Но красота его была сугубо мужской, не ювелирно-точёной, как красота лорда Персифаля, и почему-то сейчас осознание этого заставило её хорошенько подумать, так ли уж нравился ей белокурый Сильвей. Скорее её чувства были надуманной эйфорией, что присуща праздникам и юным глупышкам вроде неё. И не так уж он был ей нужен на самом деле.

Любовь? Да что она о ней знала на самом деле?

Права была Аллора. Красивый образ со временем может истлеть, разбившись о горькую реальность жизни. А настоящие чувства возникают, не спрашивая и не советуясь с головой. Алессандра бы очень сейчас хотела сказать, что плевать ей на ненавистного лорда Дэнривэла, но… Почему же тогда она сидит с ним рядом, жалея его, касаясь своей ладонью, вместо того, чтобы попытаться придушить подушкой? Но теперь одна мысль о том, что с ним что-то может случиться вызывала в ней необъяснимую тревогу.

Она не хотела уходить, она хотела быть рядом. И плевать, что он похитил её из родного, пусть и разрушенного, дома. Себя Алессандра понять уже не пыталась. Кажется, вот она какая, эта любовь…

Закхард беспокойно завозился во сне, а принцесса, приобняв его, прижалась к нему, наконец-то признавшись себе в чём-то очень важном. Странно, но на душе вдруг потеплело, и она успокоилась и задремала на широкой обнажённой груди лорда Дэнривэла, вслушиваясь в стук его горячего пламенного сердца.

Глава 21

Алессандру пробудили прикосновения губ Закхарда и шумное дыхание у виска. Пальцы касались её плеч и спины, с неким нажимом, но не позволяя себе ничего лишнего. Что это? Он решил ей вернуть её же несмелые вчерашние ласки? Неужели он всё же почувствовал их и решил, что теперь ему всё дозволено? Или просто не выдержал близости с женщиной, ведь однажды лорд Дэнривэл уже едва смог сдержаться, а теперь, когда она была непозволительно близко, вероятно, уснув рядом с ним…

Девушка зашевелилась, делая попытку отстраниться, выбраться, пугаясь своих ответных желаний больше, чем того, что мог сделать с ней этот мужчина…

Он не отпустил, наоборот, нежные поцелуи приобрели интенсивность. Закхард, коснувшись её ушка губами, вдруг зашептал прямо в него:

- Прошу, Сандра, мы же не делаем ничего дурного. Я чувствую, что ты хочешь этого, не меньше, чем я. И мне уже тяжело молчать, быть с тобой рядом, спать с тобой рядом, и делать вид, что мне всё равно…

Принцесса вскочила, как ошпаренная, испуганно выставив руки перед собой, словно собралась защищаться.

- Не трогайте меня! Не смейте ко мне прикасаться!

Закхард замер, отрезвлённый такой реакцией девушки. Он словно только проснулся, только осознал, что всё это не сон, и, кажется, ему стало очень стыдно…

Он поднялся, спешно натянул высохшую одежду, стараясь даже не смотреть в сторону Алессандры.

- Прости. – прошептал он. – Такое больше не повторится…

И поспешил поскорее убраться из каюты, подальше от неё.

А принцесса, прижав руки к груди, пыталась таким образом успокоить разбушевавшееся сердце.

- Глупая! - ругала она сама себя. – Дура просто!

Ведь ей и правда хотелось того же, что и Закхарду. Он не ошибся. Да только позволить она ему этого не могла! Пленница! Она просто пленница, вообразившая, что станет нужной своему пленителю после того, как тот получит желаемое. Влюбилась?! Может быть. Но ведь это ничего не значит. Мало ли что он говорил тогда. Мало ли, чего она себе нафантазировала, рассматривая вчера лицо лорда Дэнривэла.

И горько, и обидно, но реальность рушила и не такие розовые мечты. В конце концов, принцесса была не так глупа, чтобы верить каждому слову этого мужчины. Куда он её везёт? Зачем? С какой целью?

Вопросы роем мух жужжали в голове, но ни на один из них она так и не получила ответа. А ведь если бы Закхард действительно воспылал к ней светлыми чувствами, то наверняка бы предоставил ей выбор – быть с ним или отправил бы обратно к отцу. Но почему-то до сих пор этого не сделал.

Всё это Алессандра понимала – умом. А вот сердце продолжало тянуться к нему, да и не только сердце. От утренних поцелуев лорда Дэнривэла её едва не утянуло в бездну страсти, она бы сдалась, прояви он ещё немного настойчивости, и тогда бы ничего уже было не исправить. Но, хвала Великим, ей хватило ума и гордости прекратить это.

Только почему тогда она не испытывала радости, осознав это?

***

Только на свежем воздухе Закхард осознал, насколько душно было в их маленькой каюте. Что он наделал, зачем раскрыл свои чувства перед принцессой?! Не сдержался, не смог устоять перед её манящей близостью, едва почувствовав, что она спит рядом. Повёлся, как юнец, на слабость собственного тела, желание обладать недостижимой, что отравила собой не только тело, но и душу.