Кампучийские хроники - Виктор Притула

Спустя три года ещё одна группа советских специалистов попала в засаду по дороге в Кампонгтям. Погибли все.

Возникает вопрос, откуда полпотовским партизанам становилось известно о передвижении советских специалистов? Ведь засады были далеко не случайны. И ещё один вопрос, почему офицер безопасности из советского посольства не обеспечил их охрану? Казалось бы это его прямая обязанность…

Ответ на первый вопрос мне дали кхмерские друзья Сомарин и Муй. В то время во многих Министерствах НРК работали сторонники «красных кхмеров». В царившей неразберихе первых месяцев после изгнания полпотовцев из Пномпеня, когда у людей не было никаких документов, разобраться кто просто кхмер, а кто с «красной подкладкой» было практически невозможно. Поэтому о наших с Трубиным передвижениях по стране я никого и никогда не ставил в известность. Так было надёжнее.

Что же касается деятельности наших «соседей», комментировать её не хочу. Но гибель советских специалистов в обоих случаях останется на их совести.

Об этом стало известно в полдень 9 ноября 1980 года.

Ник Ник приехал из посольства багровый.

— Они запретили нам выезд!

— Кто они?

— И кхмеры, и вьетнамцы, и наши посольские… Это катастрофа!

— Люди ведь погибли, Николай Николаевич!

— Но нам необходим Ангкор-Ват!

Ему были нужны кадры национальной гордости кхмеров. Всё равно, какой ценой. Он их получил. Мы Сашкой добрались всё-таки до Ангкора. После чего началась посольская интрига по нашему удалению из страны.

ВЬЕТНАМСКИЙ ДРАЙВ

Глава первая

Шеф, кина не будет!

Сентябрь 1980 год. Пномпень

— Шеф, — говорит Павлик, — нужно отказываться от съёмок?

— Паша, это невозможно. Мы живём здесь, на гостевой вилле, только потому, что снимаем кино.

— Шеф, кина скоро не будет!

— Это ещё почему?

— «Кодак» йок!

«Я так решил ещё с утра: сегодня точно напьюсь,Сегодня кончатся все деньги, сегодня — пиво и блюз!О, я — hoochie coochie, о, я — hoochie coochie man,Перекати мое поле, мама: я обессилел совсем».

Всё имеет обыкновение заканчиваться.

К концу августа у нас с Пашкой осталось метров двести кинопленки «Кодак», немного магнитофонной ленты и по триста долларов на брата.

Возможно, у кого-то из читателей сложилось мнение, что мы в Пномпене пьянствовали и донжуанствовали дни и ночи напролёт, но это не совсем так. Трубин — человек малопьющий. Мог позволить себе пару баночек пива в адовой жаре. А так, он был почти трезвенник.

Да и ваш покорный слуга пил водку чаще в силу необходимости, чтобы не загнуться от диареи. Но суть не в этом. Не стану я оправдываться относительно того — пил, не пил…

«Я позвоню по телефону, ты мне скажешь „ОК“.Я подсчитаю всю наличность, я займу у друзей.О, я — hoochie coochie, о, я — hoochie coochie man,Перекати мое тело, мама: я обезвожен совсем».

В Пномпене мы спасались работой. После аккредитации не прошло и семи недель, как Павел обескуражено заявил, что киноплёнки хватит еще на три-четыре сюжета, если снимать не один к трём, а один к полтора. А это означало, что практически каждый кадр должен был стать единственным.

Мы привезли два яуффа (металлические короба цилиндрической формы) в которых лежали круглые коробки с драгоценным (купленном на валюту) французским «Кодаком». Что-то около трёх тысяч метров плёнки. Остальная плёнка (примерно тысяч пять метров) должна была прийти в двух ящиках грузовым рейсом в Хошимин. Но вот уже прошло почти два месяца, а о грузе ни слуха…

Я «бомбил» докладными записками начальников из Гостелерадио, засыпал «слёзными письмами» ханойских коллег. Но груз пропал… Представители «Аэрофлота» в Ханое ничего о его судьбе сказать не могли. А руководство Гостелерадио СССР, похоже, о нас благополучно забыло. Этому обстоятельству только бы радоваться! Это так замечательно, когда начальство забывает о твоём существовании. Значит всё «ОК»!

Почти два месяца мы с Павлом жили в этом блаженном забвении.

«И наплевать, что я небрит, и что в грязи мой левый шуз —Сегодня мы напьёмся в совершеннейший блюз!О, не будь я hoochie coochie, не будь я hoochie coochie man!Перекати моё поле, мама, перекати мою душу, мама,Пока я не вышел совсем».

Сергей Чиграков — «Hoochie Coochie Man»

Глава вторая

А тут ещё одна дрянная новость…

Мы регулярно посылали отснятые нами телесюжеты, их регулярно показывали в программе «Время» и воскресных выпусках «Международной панорамы». Начальство было сыто, а что до овец, то разного рода клеркам, занимавшимся вопросами снабжения зарубежных корпунктов, похоже, наши проблемы были до лампочки. Пномпень — это так далеко. И связи никакой, кроме тех записок, которые я через корсеть отправлял на имя высокого начальства.

А тут ещё одна дрянная новость…

«Руку жали, провожалиВрали срали распевалиУбийственную песенку матёрую которуюУшами не услышатьМозгами не понять».

Егор Летов «О святости, мыше и камыше»

Какой-то славный мальчик из какого-то могучего «отдела снабжения зарубежных корпунктов всем и вся» отправил контейнер с мебелью, и прочими предметами быта (как-то: холодильники, стиральные машины и пр. и пр.) через морской порт Одессу в морской порт Хайфон (СРВ). То ли мальчик не удосужился заглянуть в атлас мира, то ли что ещё, но контейнер наш на морском судне, минуя кампучийский порт Кампонгсаом и вьетнамский южный порт города Хошимин (сайгонский), должен был оказаться на самом севере Вьетнама в хайфонском порту. А почему бы не отправить его в Гонконг? Но кого е…т чужое горе? Тем более мальчиков из могучего «отдела снабжения зарубежных корпунктов всем и вся». Они то свою работу сделали. Главное, есть бумажка!

«Я видел секретные карты.я знаю, куда мы плывём.Капитан я пришёл попрощатьсяс тобой и с твоим кораблём.Я спускался в трюм, я беседовал тамс господином Начальником Крыс —Крысы сходят на берег в ближайшем портув надежде спастись.На верхней палубе играет оркестрИ пары танцуют фокстрот,стюард разливает огонь по бокалами смотрит, как плавится лёд.Он глядит на танцоров, забывших о том,что каждый из них умрёт.Но никто не хочет и думать об этом,пока „Титаник“ плывёт».

Илья Кормильцев — «Титаник»

Нашему «Титанику» под названием советский социалистический строй оставалось десять лет плавания.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});