Шестеренки ведьминой любви - Ольга Пашнина

Мама порхала, счастливая, остаток дня и ворковала, как мне понравится праздник. Особый скептицизм у меня (и радость у нее) вызвал наряд: короткое легкое платье из белоснежной ткани, чуть просвечивающей на ярком свете. Ладно, не буду танцевать на фоне заката, и сойдет. Не могу сказать, что не ношу платья, но в таком я выглядела уж совсем маленькой девочкой. От косичек, которые заплела мама, отбиться не удалось даже с воем, зато обувь я отвоевала и отправилась на праздник в легких лодочках. Мама пошла босиком.

Папа сидел в гостиной и читал. Он не слишком довольно осмотрел нас, поджал губы и спросил:

– Мел, родная, а ты уверена, что это хорошая идея – так одевать Арию и тащить на вашу… м-м-м… сходку?

– Да, любовь моя, – счастливая мама подбежала и быстро поцеловала папу в макушку. – Разве она не очаровательная маленькая музочка?

«Очаровательная маленькая музочка» натянуто улыбнулась, но получился скорее оскал.

– По-моему, Ария не в восторге от этой идеи, – поделился мыслью папа. Разумной мыслью!

«Послушай его! Ну, послушай же!» – твердила я про себя.

– Глупости! – Мама рассмеялась. – Она просто стесняется идти со мной на праздник. Но будет весело, увидишь, Арюш. Тайлус, откроешь нам портал?

К моему великому сожалению, упорствовать отец не стал. Без долгих разговоров открыл портал прямо в гостиной, и мама взяла меня за руку.

– Будем рано, Тайлус. Утром!

Мы шагнули в сияющую арку. Первое, что я почувствовала, был запах травы, цветов и костра. Потом, когда глаза оправились от света из портала, сумела рассмотреть место, куда нас вынесло.

Музы собирались на берегу озера, где должны были зацвести ирисы – последний раз в этом году. На огромной поляне уже были разведены костры, установлены палатки и лавочки с угощениями и разными безделушками, всюду бегали музы в разномастных, но неизменно светлых платьях. Мужчин среди них было мало, но все же иногда таковые попадались.

– Осмотришься или пойдем знакомиться? – спросила мама.

– Осмотрюсь!

– Тогда гуляй, я пойду, отмечу наше присутствие. Угощайся, бери все, что понравится. Это праздник муз, здесь нет ни денег, ни обмена. Все общее.

– Ладно.

Когда мама исчезла в толпе, я несколько растерялась. Куда идти? Что смотреть? Голодной я не была, хватать безделушки и украшения тоже как-то не приучена. Весь этот шабаш казался мне таким далеким, неестественным, чуждым.

Но вдалеке я заметила палатку с напитками и отправилась туда. Конец лета все же был не самый теплый, и от чашечки чая в сгущающихся сумерках я бы не отказалась. Что ни говори, а вид на озеро открывался просто невероятный.

– Привет, юная муза, – улыбнулась мне… хозяйка палатки или кто? – Чего желаешь выпить? Клюквенный морс, молочный котейль, пунш? А может, особый чай, чтобы эта ночь прошла незабываемо?

Сказав это, муза как-то загадочно улыбнулась и закатила глаза.

– Вы что, тут наркотики употребляете?

– Нет, – рассмеялась муза, – это лишь чай с пыльцой ириса. Она снимает тревогу, расслабляет и дает приток энергии природы.

– Нет, спасибо. – Я решила все же воздержаться. – Есть простой чай?

– Разумеется, есть! С чабрецом? Лимонной ромашкой? Лунным жасмином?

– А можно с горячей водой?

Надо было взять себя в руки и перестать язвить, но при мысли, что где-то там Марианна развлекается в компании Ольберта, бобров, Лукаса (и, возможно, Саймона), мне делалось совсем тошно.

– Спасибо. – Я взяла дымящуюся кружку и с наслаждением отхлебнула горячий чай.

Муза ничуть не обиделась. Они вообще существа милейшие и добрые, редко когда ссорятся или говорят гадости. Так и не скажешь, что я наполовину муза. Мне вспомнилась Шер, и захотелось утопиться в кружке с чаем.

– Попробуй маковые пирожные, они отлично подходят к чаю! – посоветовала мне напоследок муза.

Пирожное я попробовала и действительно оценила нежный бисквит с легким маковым кремом. Не так уж и плохо оказалось на шабаше, особенно когда горячий чай начал приятно согревать. Я порадовалась, что надела туфли. Как этим музам только не холодно босиком?

– По глади воды, погладь и иди…

– Что? – Я обернулась, услышав нечто, напоминающее заклинание вызова какого-нибудь демона. Чуть позади меня стоял белокурый кучерявый парень. Он вдохновленно смотрел на заходящее солнце.

Вот! Вот он точно принимает что-то!

– Вдоль сна на закат, где каждый тебе рад…

– Это что? – спросила я после паузы, так как декламация явно предназначалась мне.

– Это стихи.

– Хм, так сразу и не скажешь. Сам написал?

– Ага. – Парень расплылся в улыбке. – Я Грейд, а ты Ария, да? Мама велела с тобой познакомиться. Она сказала, ты дочь Мелодии и здесь впервые.

– Да, занесла нелегкая. Значит, ты поэт?

– Да, я сын Румбы, музы танца. Но сам вот склоняюсь к поэзии. Ты больше любишь рубиновый век или период расцвета магиалистики?

– А ты считаешь, жидкости с магическим потенциалом описывает краевая задача фон Кассандра или теорема Руди-Морфеуса?

– Что? – Грейд несколько раз моргнул, и я заметила, какие невероятно длинные у него ресницы.

– Вот и не выпендривайся, – посоветовала я.

Неприятный парень, и упасите боги, если он продолжит читать мне свои стихи.

– Ты равнодушием дыша, меня гнобила не спеша…

– О, волшебные шестеренки, – пробормотала я.

– А я улыбке твоей рад…

– Слушай, Грейд, вали в закат!

– Ария! – от толпы одинаково одетых муз отделилась мама и спешила ко мне, готовой уже избить бедного Грейда. Тот, конечно, не понимал, чем так меня разозлил, а я догадалась лишь в конце нашего короткого диалога: я разозлилась, что мама попыталась меня с кем-то познакомить.

– Ребята, а чего вы в сторонке стоите? Идемте, скоро начнется самое интересное. Как только солнце совсем зайдет, зацветет ирис.

– А потом мы его будем ловить? – это была попытка пошутить. Согласна, несмешная, но мама совершенно серьезно кивнула.

– Да, Арюш, все музы войдут в озеро и будут ловить ирис. Та, которой он дастся в руки, непременно в этом году встретит свою любовь.

– И ты будешь ловить? – уточнила я.

– И я, разумеется.

– А папа твою любовь не выгонит, если поймаешь?

– Глупенькая, – рассмеялась мама. – Много лет назад я встретила твоего папу в тот день, когда поймала ирис.

– Представляю, как ты с животом ныряла. – Я фыркнула.

– Вот в кого ты такая? Все шутки шутишь, – добродушно хмыкнула мама. – Иди, возьми браслетик.

Мы проходили мимо палатки с милыми украшениями из камней и разных кристаллов. Муза протянула мне насыщенный фиолетовый браслет из круглых камушков. На ощупь они были холодные и гладкие, почти как шестеренки.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– О, познакомься с Румбой, мамой Грейда.

Как и положено музе танца, женщина была грациозна, изящна и утонченна. Но видимая хрупкость могла обмануть разве что самого невнимательного человека: Румба обладала очень сильными ногами и крепкими руками. Ее светлые волосы вились, да и вообще Грейд оказался на нее очень похож.

– Ария, я о тебе столько слышала! Твоя мама постоянно о тебе говорит. Ты познакомилась с Грейдом? Вам наверняка будет интересно пообщаться. Грейд, может, пока не принесли угощение, покажешь Арии пещеру лунного света?

– Ой, я не люблю пещеры, – попыталась вежливо отказаться я.

При мысли, что придется идти в какую-то пещеру с доморощенным стихоплетом, было немного не по себе.

– Она очень красивая. Сходи, – поддержала подругу мама. – Главное, быстро. Ритуал начнется минут через двадцать, как раз успеешь.

– Идем! – Грейд просиял и по-хозяйски схватил меня за руку. – Я знаю короткий путь.

– Вот! После этой фразы обычно всех по лесу с собаками ищут! – Но всерьез мои слова никто не принял, родительницы только рассмеялись и умиленно помахали нам вслед.

Короткий путь Грейда лежал через такие буераки, что я мигом пожалела в принципе о том, что явилась на праздник. Я была в обуви, а он? Как босиком передвигаться по таким кочкам, корням и веткам? Мы карабкались куда-то наверх, и я шла сзади. Парень порывался пропустить меня вперед, но лично мне спокойнее было, когда платье задирается на глазах у местных белок, а не местного поэта.

– Пришли, – неожиданно произнес Грейд.

Я преодолела последнее скопление камней и действительно оказалась перед входом в небольшую пещеру, заросшую сиренью.

– Откуда в такое время сирень? – удивилась я.

– Она всегда здесь цветет. Шикарный запах, да?

Запах действительно был невероятный, весенний и очень тонкий. Я потрогала нежные листики – и впрямь настоящие!

В пещере было чуть прохладнее, чем снаружи, но на эту прохладу я не обратила внимания, потому что прямо посреди пещеры было небольшое озерцо с невероятно голубой водой. Над поверхностью озерца летали какие-то светящиеся мотыльки, а в потолке, словно специально сделанное руками мага, зияло идеально круглое отверстие.