Первый кубанский («Ледяной») поход - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через несколько минут из дома вышел батюшка с вестовым. Все бывшие во дворе радостно приветствовали священника. Его очень любили в отряде за его дружеское отношение, всегда готового прийти на помощь нуждающемуся. Вестовой набрал воды в ведро и поставил около священника, и гигант предложил батюшке умываться первому.
– Да мы оба свободно сможем. Дай-ка, братец, кружку – я полью нашему командиру, а он мне затем…
Гигант подошел к забору и, опершись об изгородь, глядя на колыхавшееся полотно отрядного значка, поставленного у ворот, глубоко задумался. Его мысли улетели домой, где он оставил дорогих и близких его сердцу родных. Как-то они там живут среди этих «апостолов мира», кровью заливших города и села любимой страны…
Вспомнилось ему недавнее еще детство, школа… училище… служба… война. А ведь жизнь улыбалась ему. В 29 лет ему уже доверили эскадрон, и он получил почти все боевые награды… Правда, пару раз его и ранило, но Бог милостив – выздоровел. Открытая жизненная дорога лежала впереди, и неожиданно эта жуткая, никому не нужная революция… Он еще на фронте видел, как торжествовал враг, как безнаказанно занимал страну, три года сопротивлявшуюся…
Он видел, как в огне грандиозного пожара гибли ценности, рушились те устои, которые были основой семьи… И в это поистине кошмарное время только отдельные голоса призывали к борьбе за восстановление порядка, и среди этих голосов он выбрал Корнилова и пошел за ним безоговорочно…
Налетевший ветерок расправил полотно значка и заиграл им в воздухе. Глядя на него, опять нахлынули воспоминания о полке, где он начал свою службу… и опять мысли о еще незабытых днях… История полка; биография одного из лучших сынов Дона и России – легендарного Якова П. Бакланова, героя Кавказа, имя которого знают и в Азии и в Европе. В честь и память его назван полк; да не только полк носит его славное имя, но и добрый десяток новых поселений (станиц и хуторов) и вновь открытых школ народных и ремесленных… Так Дон чтит своих героев-сынов. Нашему командиру-великану посчастливилось поступить в полк под сенью того же значка, который был с Баклановым во всех походах, во всех боях.
Враги хорошо помнят черное полотно значка, на котором серебром вышит череп со скрещенными костями, а внизу надпись: «Чаю воскресения мертвых…»
Кто-то тихо позвал его, он оглянулся. В нескольких шагах стоял батюшка.
– О, это вы, отец?
– Да, вижу, что ты опять призадумался около значка, а время уже и чайку попить, – сказал батюшка, подходя поближе. – Я вообще заметил, что ты уже несколько дней чем-то озабочен. Может, я могу помочь?
– Да что-то очень тоскливо, а почему – не знаю; да это пройдет, – ответил гигант.
– Да я не примечал, чтобы ты тосковал; ведь давно вместе служим. А вот вижу, что ты какой-то не свой, и думаю сам – отчего это? Хотя, конечно, ведь причин-то много, а все-таки нам поддаваться нельзя. Посмотри, как хорошо вокруг, весна настоящая, солнце-то как греет! Ну, пойдем, а то и чай будет холодный, да и хозяюшки будут волноваться… – и, взяв его за руку, направился с ним в хату. В это время из большого сарая вышел вестовой, а за ним два коня, весело помахивая головами. Батюшка первый заметил коней и проговорил, смеясь: – Мы с одной стороны идем, а наши кони с другой, всегда вместе, – и весело окликнул коней, которые в ответ радостно заржали и прибавили шагу.
Кони подошли к своим хозяевам и трогательно терлись головами. Вестовой, отошедший в сторону, мрачно смотрел на коней.
– Почему ты такой мрачный? – спросил батюшка, подходя к вестовому.
– Да командирский конь чудит чего-то, не ест как следует и не пьет, только мочит губы, а ветеринар после осмотра говорит, что конь совершенно здоров. Ума не приложу, в чем дело, – ответил вестовой.
– Выглядит вполне здоровым, посмотри, как он ласкается к своему хозяину, – проговорил священник.
Действительно, конь терся мордой о плечи хозяина, а потом положил голову на его плечо и тихо заржал… словно жалуясь на что-то, что его беспокоит. Командир ласково погладил его по шее, провел рукой по морде и, взяв недоуздок, передал вестовому, который отвел и привязал коней к телеге, наполненной сеном.
– Вестовой злится на меня за то, что я верю больше ветеринару, но как же иначе? – сказал командир батюшке.
– Ты же знаешь, как вестовой предан тебе и как он любит вообще животных. Вы оба живете как родные братья. Если он очень волнуется за тебя и коней, то это только потому, что он заботится о тебе как о родном. Он так же беспокоится и о коне, ибо конь для казака – родной брат. Ну, пойдем, – сказал батюшка, и оба скрылись хате, где в одной из комнат на столе стоял горячий самовар.
Гостеприимная пожилая хозяйка налила чай в стаканы и поставила перед ними. В это время дверь открылась и кто-то попросил разрешения войти.
– Входите, – ответил начальник.
– Дежурный по кавалерии, – раздался рапорт офицера.
Начальник выслушал рапорт и пригласил дежурного офицера к столу.
– Я должен собрать все сведения и ровно в 8 часов быть у генерала Маркова. Благодарю вас, господин есаул.
– Тогда после доклада приходите к нам, и наша хозяюшка и мы угостим вас малороссийской колбасой, – вставил батюшка.
– Благодарю вас еще раз и постараюсь быть. Теперь это большое лакомство. Бог знает, что будет через час, – ответил офицер и вышел из комнаты.
– На сегодня мы приданы арьергарду, которым командует генерал Марков. Интересно, какие новости принесет дежурный, – сказал начальник.
Прошло не меньше часа, пока дежурный вернулся и на вопрос, что нового, поделился услышанным.
– На сегодня отряды кавалерии соединены в один отряд под общей командой полковника Глазенапа и приданы штабу генерала Маркова, который командует Офицерским полком. Полковник Глазенап уже получил приказ о выступлении в 10 часов. Я узнаю, какое приказание будет для нас.
– Это хорошо, что мы подчинены полковник Глазенапу. Он боевой офицер и большая умница, – проговорил войсковой старшина Никитин. – Я помню полковника Глазенапа по Юго-Западному фронту. Почти с самого начала войны он доставил немцам много неприятностей, так что немцы даже объявили денежную награду за его голову.
– Да, я тоже помню, – сказал есаул Власов. – Помню, как молодежь стремилась попасть к нему. Я эти последние дни присматривался к составу нашей Добровольческой армии, и мне бросилось в глаза, что половина, если не больше, все та же молодежь, которая
