Уинтерер. Зимний меч. Книга 1 - Чон Минхи

мимо Бориса и Евгнена и направилась к Ромаваку. Походка девочки была легкой, но полной такого достоинства, что, несмотря на маленькую фигурку и юное личико, встать у нее на пути было сложно. Один из наемников, окруживших Ромавака, повернулся к ней и сказал:

– Наятрей, тебе нет нужды вмешиваться.

Девочка не ответила. Ее маленькие губы были плотно сжаты.

Вдруг она рывком вскочила, сделала два шага вперед и, быстро повернувшись, сменила направление. Затем мгновенно развернулась и приблизилась так же быстро, как брошенные ею кинжалы. За следующими движениями уследить оказалось невозможно. Ее руки будто вытянулись, а заплетенные косы, словно в танце, рассекли тьму. Это не была атакующая техника. Ромавак растерялся, но не закричал и не упал.

Тук-тук.

В какой-то момент Наятрей приземлилась в направлении, противоположном тому, в котором прыгнула, и застыла, преклонив одно колено и закрыв лицо левой рукой, как будто в позе танцовщицы. Так мог сделать лишь тот, кто изучал подобные движения с момента, как начал ходить.

Что же произошло? Борис осознал ситуацию лишь тогда, когда взглянул на Ромавака. Из его рук исчез арбалет, а также три воткнутых в них кинжала. Девочка была искусным мастером отнимать оружие голыми руками. Даже Евгнен лишь слышал, что такая техника существует, но в действии видел ее впервые.

– Ты стала еще аккуратней. Молодец, Ная.

Наятрей поднялась и ответила командиру Тераки легким кивком. Он дал знак другим наемникам. Похоже, Тераки больше не было никакого дела до Евгнена с Борисом. Конечно, братья тоже не хотели больше с ними связываться.

Когда Наятрей шла рядом с командиром Тераки, наемник, с которым она говорила чуть ранее, последовал за ней и потрепал ее по голове. Это был мужчина чуть старше двадцати, с рыжими волосами, собранными сзади в хвост. Наятрей взглянула на него, но ничего не сказала. Не похоже, что ей было неприятно.

Отряд наемников исчез за пределами деревни. Наятрей больше ни разу не взглянула на Бориса.

Длинная колыбельная

– Думаю, они специально выбрали далекую деревню, куда нам пришлось идти всю ночь, чтобы вымотать нас, заставить потерять бдительность и заснуть.

Братьям, потерявшим лошадь, на которой ехали, некуда было идти, и они брели через поля. В южной части Травачеса было много таких территорий, где не выращивали никаких сельскохозяйственных культур. Хотя они целиком и заросли сорняками, при должной заботе эти земли можно было бы использовать, но жители страны были слишком помешаны на политике и мало интересовались расчисткой или обработкой земель.

– Похоже, что так.

Борис, кивавший в ответ на слова Евгнена, выглядел еще более изнуренным, чем накануне. Покидая Саванон, от стражника на воротах они услышали, что поблизости есть несколько деревень, а также большая крепость Гварэ. Сейчас они говорили об этом.

Евгнен с горечью сказал:

– Слишком много в мире тех, кто с самого начала приближается с намерением ударить в спину.

Братья не искали деревню. У них не было денег. Это казалось нелепым, но командир отряда наемников Тераки ушел, не заплатив обещанных денег. Евгнена и Бориса настолько поглотило возвращение Уинтерера, что они совершенно забыли о деньгах. А ту небольшую сумму, которая у них была изначально, конечно, украла шайка Яники вместе с Уинтерером.

– А ведь, если подумать, они даже не спросили, почему за нами гналось такое количество людей. Одним словом, они перебили всю шайку из двадцати человек, даже не попытавшись выяснить, кто прав, а кто виноват. Хотя, возможно, на самом деле они их и не убивали. Как бы то ни было, они не знали, не потому ли на нас напали, что мы сделали что-то не так.

Евгнен, как он всегда делал на родине, погладил и в то же время взъерошил волосы мальчика.

– Борис, ты оказался даже умнее старшего брата.

Время ужина уже давно прошло, но они не смогли ничего съесть. Прежде чем покинуть деревню, братья купили куски хлеба на последние завалявшиеся в кармане серебряные монеты, но после завтрака и обеда у них совсем ничего не осталось.

Борис никогда в жизни не был так голоден. Но сейчас больше, чем голод, его беспокоило настроение брата. Евгнен не мог успокоиться, зная, что его младший брат голодает. Борис хотел сказать, что с ним все в порядке, но не думал, что брата это убедит. О чем же он сейчас думает?

– Может, немного отдохнем?

Привал оказался таким, как они и предполагали, – ровное, заросшее травой место неподалеку от большого дерева. Там они и сели. У них не было одеяла, чтобы укрыться. Весь багаж, привязанный к лошади, тоже пропал – ни кремня, ни трута, чтобы разжечь огонь. Они оба молча смотрели в чистое поле. В темноте проглядывались лишь кончики травинок, залитые лунным светом, и братья долго ими любовались.

Борис не помнил, когда он заснул.

Проснулся он оттого, что чья-то сильная рука сжимала его горло. Он не мог дышать, метался изо всех сил, пытаясь выбраться, но все было бесполезно. Борис боролся, извиваясь всем телом. Затем что-то коснулось пальцев его ног. Он дернул ногами, а затем ступнями от чего-то оттолкнулся. Только тогда хватка на шее ослабла.

Борис, все еще не до конца отличивший сон от реальности, лежал с закрытыми глазами и дышал так тяжело, что у него заболело горло. Лишь почувствовав прохладный ветерок на шее, которую больше не сжимала никакая рука, он понял, что проснулся. И тогда осторожно открыл глаза.

Было темно. Рассвет еще не наступил. Борис огляделся, но, увидев, что рядом никого нет, перевел взгляд себе под ноги. Его внимание привлек скомканный сверток одежды. Подняв его и раскрыв, Борис понял, что это верхняя одежда Евгнена. Он догадался, что брат укрыл его, когда он уснул.

Внимательно оглядев окрестности, Борис увидел, что Евгнен лежит немного в стороне, но что-то в его фигуре показалось странным. Он развалился так, будто упал, когда его кто-то оттолкнул. Евгнен обычно спал спокойно. Борис вскочил, подумав, а не навредил ли человек, который его душил, сначала старшему брату.

Он подошел и поднес руку к его носу. К счастью, тот дышал, хоть и немного прерывисто. Борис схватил Евгнена за руку, думая разбудить, но ладонь оказалась странно теплой. Когда он коснулся лица брата, его щеки и лоб тоже были горячими. Борис забеспокоился: а вдруг это температура? Они ведь спали под открытым небом, а Евгнен еще и укрыл брата своей одеждой. Борис взял ее, встряхнул, развернул и укрыл брата, а затем лег к нему спиной, надеясь, что тому