Открытые сны Раскаяние - Мира Львова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он откинулся в кресле, положил локти на подлокотники и сцепил пальцы в замок.
— Ритмы мозга — совершенно новое направление, которое еще никем не изучено. А ваши слова про то, что можно собирать, а затем и передавать эти ритмы — звучат, как нечто фантастическое. Но именно писатели-фантасты заложили в умнейшие головы человечества идеи, которые в итоги воплотились.
Павел Федорович замер, боясь пошевелиться и отпугнуть то, что, по его мнению, поможет воплотить в реальность его мечту.
Лорд Кирби оценивающе окинул его взглядом и, прочистив горло, продолжил:
— Я хочу взглянуть на ваш проект. И мне нужны примерные расчеты по затратам.
— Хорошо-хорошо, — торопливо ответил профессор. — Но у меня нет на руках готового проекта и расчетов. Только презентация, которую показывал по ходу доклада. Я завтра же вернусь домой и в ближайшее время подготовлю необходимую документацию.
От волнения он говорил сумбурно и с трудом находил нужные слова. Спонсор — вот ради кого он так рвался на конференцию.
— Надеюсь, вы понимаете, что в случае успеха мое имя и помощь будут озвучены, а сам прибор перейдет ко мне.
— Подождите, — хотел возразить профессор, но Кирби перебил его.
— И про вас мы тоже не забудем. Вы прославитесь и будете вольготно жить где захотите. Однако, если вы не сможете добиться желаемого результата в ближайшие два-три года, то наше сотрудничество прекратится. А о неудачном инвестировании никто не узнает. Согласны на такие условия?
«Два-три года — это же уйма времени, если есть деньги и команда», — он кивнул.
— Конечно. Я согласен.
Они обменялись контактами, и лорд Джон Кирби напоследок сказал:
— Я уважительно отношусь к деньгам. Поэтому, надеюсь, что вы не будете возражать, если мой аудитор навестит вас?
— Никаких проблем, — заверил он. — Я отчитаюсь за каждый потраченный фунт.
После утверждения проекта и подписания договора, Джон Кирби отправил первую часть денег. Не прошло и месяца, как прилетел аудитор. После его дотошной проверки, профессор начал сохранять и фиксировать даже оплату одноразовых перчаток и бахил.
* * *Ярослава подвинула табурет к плите и сидя жарила котлеты. Обычно родители забирали ее из больницы и обязательно привозили что-нибудь поесть, но в этот раз она хотела остаться наедине с собой, чтобы не выслушивать стенания мамы и не видеть укор в глазах папы. Она понимала их переживания, потому что сама погружалась в кому с паническим, почти животным страхом. Но благодарные глаза пациента и эйфория от победы перекрывали негативные чувства. К тому же сегодня был особенный день. Она в первый раз столкнулась с нерожденным ребенком. В реальной жизни он мог стать кем угодно, но сознание Константина сделало его скрипачом. Возможно, он когда-то сам мечтал играть на скрипке.
Ярослава сняла котлеты с огня, переложила в тарелку и поняла, что не хочет есть одна. Она набрала номер соседки Нади.
— Надь, приходи ко мне ужинать.
— Так-то мы уже поели, — замялась она.
— Мне нужна компания.
— Ну, ладно. Приду.
Ярослава не успела дойти до двери, как Надя принялась дергать за ручку. Она прижимала к груди бутылку вина.
— Вообще-то я не в этом смысле, — запротестовала Ярослава, но Надя шагнула в квартиру и безапелляционно заявила:
— Полезно для пищеварения.
Спорить совсем не было сил, поэтому Ярослава обреченно кивнула и захлопнула за ней дверь. Они сели за стол и повернулись к телевизору, по которому шел очередной нудный сериал.
— Что случилось? — спросила Надя и закинула в рот оливку из хрустальной пиалы.
— Ничего. Просто устала.
Ярослава ела котлету, закусывая свежим огурцом, и пыталась вникнуть в происходящее на экране. Надя разлила вино по бокалам и жадно хлебнула.
— Как хорошо! Наконец-то перестала грудью кормить, и теперь можно выпить. Что-то ты совсем, мать, вымоталась. Не думала я, что профессия психолога такая трудная.
Ярослава пожала плечами и отпила глоток красного вина. Сладкая жидкость приятно проскользнула по пищеводу и оставила теплый след. Когда-то давно она сказала Наде, что работает психологом с тяжелобольными людьми, и та искренне в это верила.
— Чем на этот раз тебя загрузили? — спросила она и захрустела огурцом.
Ярослава скользнула по ней взглядом и непринужденно спросила:
— Надь, а ты делала аборт?
Надя закашляла, и из глаз брызнули слезы.
— Подавилась…Вообще-то, это личное дело каждого, — огрызнулась она и вытерла глаза салфеткой. — Но если тебе интересно, то — отвечу. Нет! Никогда! У меня трое детей, которых, кстати, я совсем не планировала. Но теперь жизни без них не представляю.
Она выдохнула, допила вино и снова наполнила бокал.
— С абортницей работала?
— Нет. С мужем.
— И что он? Жалеет?
— Жалеет, — тихо ответила Ярослава и переключила канал. Скучный ведущий в коричневом костюме брал интервью у пожилого человека.
— Оставь, — напряглась Надя. — На днях показывали эту программу. Интересно.
Ярослава взяла бокал и прислонилась к спинке стула. Ведущий сверился с записями и спросил:
— Павел Федорович, какие исследования вы проводите?
— Во-первых, это различные виды томографии. С применением рентгена и магнитного резонанса. Во-вторых, это клинические наблюдения.
— Можете подробнее рассказать о клинических наблюдениях? — ведущий изображал интерес, хотя то и дело поглядывал на наручные часы.
— Конечно, — Павел Федорович уставился в камеру, и у Ярославы по спине пробежал неприятный холодок. — Мы разговариваем с человеком, следим за его поведением, проводим различные тесты.
«Знакомый голос. Откуда я его знаю?» — подумала она.
— Понятно, — между тем продолжал ведущий. — Интересные случаи были в вашей практике?
— О! — воскликнул профессор. — Их было столько, что можно растянуть на несколько программ.
— Поведайте нам хотя бы об одном.
— Ну хорошо, — он задумчиво прикусил нижнюю губу. — Не будем уходить далеко. Произошло буквально в прошлом месяце. К нам обратился мужчина, который спит всего два часа в день, и ему хватает,
