Открытые сны Раскаяние - Мира Львова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что мне делать? Жизнь свою рассказать? — равнодушно спросила Инна, поправляя прическу.
— Как вам будет легче. Только обязательно правду и без утайки. Мне нельзя здесь долго находиться, — напомнила Ярослава.
— Ну раз нельзя, то, чего тянуть. Выложу все начистоту.
Инна обхватила себя руками, посмотрела наверх и начала говорить:
— Вышла замуж я рано. В девятнадцать. Гриша был на десять лет старше и один воспитывал двухлетнюю дочь. Его жена умерла от рака за год до нашего знакомства.
Инна говорила сухо, будто зачитывала текст. Поэтому Ярослава начала беспокоиться, что это не то воспоминание, которое может помочь. Однако прерывать не стала.
— К девочке я относилась хорошо, заботилась о ней. Через три года у нас родилась общая дочь. Моя любимая Алина, — при воспоминании о дочери тон стал мягче, и появилась легкая улыбка. — Алиночка — моя копия. Такая же кудрявая и шебутная. Я не знаю, что со мной случилось, но дочь Гриши начала меня раздражать. А через несколько месяцев, я вообще ее возненавидела. Не хотела видеть и слышать. С огромным трудом заставляла себя за ней ухаживать, кормить и мыть. Чтобы не ссориться, Грише ничего не говорила, но полностью переключилась на свою Алину.
Тут колодец закружился, превращаясь в вихрь. Они очутились на берегу реки. С ракитовых кустов в воду падала листва. Густая высокая трава на берегу пожелтела. Солнце клонилось к закату. Река резко изгибалась налево и на повороте образовался песчаный пятачок. На нем играли две девочки.
— Это же они! — воскликнула она и побежала к детям, путаясь в высокой траве. Ярослава последовала за ней. Вдруг Инна провалилась по пояс, угодив в трясину.
— Помоги мне, — обратилась она к Ярославе и протянула руки. — Мне самой не выбраться.
Но тут младшая девочка, встала и неуверенно шагая, приблизилась к реке.
— Нет! Алина уйди от воды. Нельзя! — Инна схватилась за траву и начала подтягиваться, но та не могла ее удержать, и Инна вновь проваливалась.
Тем временем, что-то привлекло внимание девочки. Она попробовала ногой воду и смело ринулась в реку.
— Не-ет! Алина, стой! — истошно завопила Инна и, что было сил, стала карабкаться наверх, на берег.
Но девочка заходила все глубже и глубже. Вода ей доходила уже до груди, когда Инна взмолилась:
— Валечка, помоги. Спаси Алину.
Старшая девочка уронила куклу, с которой увлеченно играла, бросилась за Алиной и выволокла ее за руку на берег. Ярослава с облегчением выдохнула. Она с огромным трудом сдержала себя, чтобы не вмешаться.
Инна сумела дотянуться до кустарника и выбралась из трясины. Спотыкаясь и цепляясь за траву и кусты, она добралась до девочек. Схватила Алину и, рыдая, прижала к себе.
— Доченька. Милая моя. Любимая. Мое солнышко, — приговаривала она в перерывах между поцелуями, которыми осыпала крошку.
Тут ее взгляд упал на Валю, отряхивающую куклу от песка.
— Валечка, подойди ко мне.
Девочка послушно кивнула, подошла и опустилась рядом с ними.
— Ты тогда спасла Алину, а я накричала на тебя из-за того, что она была мокрая. Ты всегда помогала мне, нянчилась, а я только искала повод, чтобы обидеть тебя. Прости меня, пожалуйста.
Она притянула девочку к себе, обняла и поцеловала:
— Спасибо тебе, мой ангелок. Какая же я была дура! Но я исправлюсь. Я сделаю все, чтобы ты меня простила.
Когда они вернулись в колодец, Инна опустилась на землю, обхватила колени и сквозь слезы рассказала об отношениях с Валей.
— Я испортила ей жизнь. Из доброй, нежной девочки вырастила наркоманку. Она меня никогда не простит. Никогда, — сокрушалась она.
— Простит, — Ярослава погладила женщину по спине. — Будьте с ней искренны. Также, как сейчас со мной. И сделайте все возможное, чтобы спасти ее.
Ярослава шумно выдохнула, встала с кровати и поплелась в ванную, чтобы смыть тяжелое воспоминание. Она умылась, расчесала волосы и заплела их в косу. По пути в комнату, заглянула на кухню, чтобы попить воды.
«Интересно, чья это машина? У нас новые соседи?» — подумала она, разглядывая черный микроавтобус, стоящий под окнами.
Ярослава вернулась спальню, нырнула под одеяло, и, чтобы отвлечься от мыслей об Инне, вспомнила Сергея.
Сергею было двадцать два года, когда он попал под грузовик на мотоцикле. Шлем спас, но от сильного удара и болевого шока, он впал в кому. Ярослава переместилась в его сознание и попала в темную непроходимую чащу. Сергей оказался на удивление сговорчивым и сразу ей поверил.
— А у тебя жених есть? — спросил он и подмигнул. Ярослава опешила и не сразу нашла, что ответить.
— Нет и не надо. Ты не о том думаешь, — возмутилась она. — Я же объяснила, что мне нельзя здесь долго находиться. Лучше вспоминай, что ты натворил.
— Почему сразу я натворил? Может мне натворили, а я сдачу дал, — обиделся он.
— Хорошо, — кивнула она и приободрилась. — Значит, ты знаешь о чем говорить. Я тебя внимательно слушаю.
Он отвернулся и начал ковырять ногтем мох на старом дереве. Где-то вдали пронзительно закричала птица, отчего оба испугано вздрогнули.
— Тебе же здесь не нравится, — она подошла вплотную и положила руку ему на плечо. — Давай выбираться. Всего-то и надо, что честно все рассказать. Обещаю, никто ничего не узнает. И я тебя тоже не буду осуждать. Я прекрасно понимаю, что всякое бывает в жизни.
Сергей кивнул, но продолжал молчать. Ярослава предприняла еще одну попытку достучаться до него:
— Тебя ждет мама, она постоянно плачет и молится. Кома — опасное состояние. Чем дольше ты здесь находишься, тем хуже твоему телу. Многие с трудом открывают глаза и потом долго восстанавливаются. Чем быстрее ты проснешься, тем легче и без последствий встанешь на ноги.
В густой темной чаще что-то хрустнуло, и Сергей дернулся.
— Здесь страшно, — поежилась Ярослава, поглядывая на него. — Быстрее бы вернуться, а то вдруг хищник какой-нибудь вылезет.
— А что, хищники в коме тоже водятся? — испуганно прошептал он и начал озираться.
— Конечно, — соврала
