Ранние кинотексты, 2000–2006 - Георгий Юрьевич Дарахвелидзе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А потом пришел Серджо Леоне, и все изменилось. «Однажды…» — это, правда, неожиданный шедевр для меня. Обязательно надо посмотреть более ранние спагетти-вестерны. Хотя, говорят, они были хуже. А это 1968 год. Клаудия Кардинале, Чарльз Бронсон, Генри Фонда, Джейсон Робардс и какие-то знакомые лица, не знаю по именам. Кардинале хороша. Ее красивые выразительные глаза очень важны в этом фильме, потому что все построено на крупных планах. Из-за этих крупных планов я и боялся за Бронсона, потому что не считал его до этого актёром вообще. А здесь — ты глянь, со своими стеклянными глазами, как будто слепой, даже к месту. И губная гармошка во рту весь фильм — очень классный мотив, который играет важную роль в звуковом оформлении и отыграется и в сюжете (в конце выясняется, кто на самом деле этот Бронсон). Очень интересно и нетривиально прописаны отношения всех героев, на иронии и острословии, причем без всякого пафоса и надуманности. Я это люблю, как ты знаешь.
Оператор Тонино Делли Колли поработал на славу. Взять хотя бы крупные планы. А режиссура — так это вообще нет слов. В последнее время ее так трудно разглядеть на экране, что непонятно, чем занимаются режиссёры некоторых фильмов. Здесь же кладезь авторских находок. От всяких милых мелочей до неожиданных приемов и высоких метафор. Скажем, я был просто в диком восторге от цепочки моментов, связанных с хромым богачом-бандитом. Он все время ходит на костылях, а когда подходит к картине в своем поезде, на которой изображены волны, то за кадром мы слышим шум этих волн, и видим, как по-своему несчастен этот человек. И знаешь, как он погибает? Умирая, он ползет к грязной луже, плюхается туда лицом и лежит. А мы слышим тот самый шум волн. Правда, здорово?
И вообще, как я сказал, звук играет очень большую роль. Я едва ли не впервые обратил внимание, насколько искусно им можно пользоваться. Вся начальная сцена, когда бандиты ждут поезд, на котором должен приехать Бронсон, снята без слов: жужжание мухи, вода, капающая с крыши на шляпу одного из гангстеров. А потом начинаются эпизоды, которые все давно уже выучили наизусть и растаскали на цитаты. Сразу после титров Бронсон приезжает и говорит:
— Ребята, почему вас тут двое и нет того, с кем я должен встретиться?
А они ему:
— Мы, кажется, не сможем все отсюда уехать. Похоже, мы взяли на одну лошадь меньше, чем надо.
— Нет. На две больше.
Через пару секунд Бронсон спокойно уходит.
Сюжет довольно простой на первый взгляд, а на самом деле закрученный и с массой неожиданных поворотов, которые (что приятно на фоне массы фильмов с надуманными интригами) не выглядят как сцены в духе «а-вот-оно-как-все-на-самом-деле!» из дешевых детективов. Короче, живет мужик, воспитывает троих детей. Жена умерла, но сейчас он ждет другую — Кардинале должна приехать. И как раз в тот день, когда это должно случиться, их всех убивают гангстеры. Кстати, очень интересно решена сцена. Тихая, мирная жизнь семьи. Дочка засматривается на птичек — точно таких, каких пару минут назад ходил стрелять ее отец на обед. И тут — выстрел! Что думает зритель? Наверное, это отец опять выстрелил, недостаточно ему двух принесенных птиц. Общий план издалека, тишина. Девушка падает замертво. Крик отца, он бежит к дочери. Потом еще серия выстрелов. Вся семья мертва, кроме мальчика. Мы пока не знаем, кто стрелял. Из кустов выходят один за другим гангстеры. Гениальная музыка Морриконе. Просто гениальная, у меня нет слов. Дописываю письмо и бегу покупать тот двойной диск с его мелодиями из вестернов, который мы видели в переходе на «Пушкинской». Пацан стоит и молчит. Один из бандитов говорит: «Что будем с ним делать, Фрэнк?» — «Раз уж ты назвал меня по имени…» Жестоко и беспощадно. Бандиты искали деньги, мужик богатый был. Денег не нашли. Кардинале приезжает, а тут все мертвы. Понемногу интрига начинает раскручиваться. Мы понимаем, кто такая Кардинале, что именно было богатством этого мужика и так далее. Не буду рассказывать, в чем суть, а то потом смотреть будет неинтересно.
И, наконец, финальная сцена дуэли двух героев. Без лишних слов. Все равно понятно, кто победит. Но как решено режиссёрски! Пока они становятся на позиции для выстрела, во флэшбэках начинает проявляться ранее размытое лицо человека, идущего по направлению к камере… Под феноменальную музыку Морриконе все проясняется окончательно, и мы узнаем, кто же все-таки этот самый Бронсон. Выстрел. Фонда спрашивает: «Кто же ты такой, черт возьми?». А Бронсон («молчит, когда надо говорить, и говорит, когда лучше бы помолчать») делает то, что сделал много лет назад Фонда в его адрес, когда сам Бронсон был еще мальчиком — кладет Фонде в зубы свою губную гармошку. Фонда все понял перед смертью.
Подумать только, смотрю лишь второй фильм у Леоне и опять в восторге. Не знаю, какими будут мои отношения с другими спагетти-вестернами, но если так пойдет и дальше, этот режиссёр явно может присоединиться к братьям Коэнам и Алану Паркеру на моем субъективном режиссёрском Олимпе.
Счастливо, удачи, побольше хороших фильмов.
Георгий.
~
В сентябре 2001 года я начал работать кинокритиком в журнале «Total DVD». В мои обязанности входило писать рецензии на новинки современного проката, но я решил оставить в этом сборнике только рецензии на фильмы известных режиссёров или те, которые кажутся интересными как факт истории. Работа в «Total DVD» была хорошей
