Отряд-5 - Алексей Евтушенко

Уйсам развязали ноги и руки, сотник взял флаг, и все четверо направились по берегу к лагерю.

Остальных к этому времени робот Рурик, одного за другим, уже поднял на край обрыва.

Оба уйса шли впереди. Хельмут и Руди, держа пальцы рядом со спусками винтовок, а стволы на сгибах локтей, отставали на два шага.

– И никаких глупостей, – сказал Хельмут им в спины. – Если что, умрёте первыми. Это понятно?

– Понятно, – ответил лучник Альфар.

– Сотник, не слышу ответа.

– Я всё понял, – сказал сотник, чуть повернув голову.

Они прошли уже пару десятков метров по песку в прямой видимости тех, кто находился в лагере и на кораблях, но пока их, кажется, не замечали.

– Забыл спросить, – сказал Дитц. – Зачем вы двое вообще решили отдалиться от лагеря?

– Разведка, – неохотно ответил Усгерик Аххан. – Лично хотел убедиться, что всё чисто вокруг. Лучника взял на всякий случай. Альфар хорошо стреляет.

– И лично потом доложить начальству, – закончил за него Хельмут. – Ладно, не важно. Будем считать, не зря сходили.

Их заметили через несколько секунд.

В лагере тревожно запели то ли рожки, то ли горны, и казавшаяся до этого хаотичной масса людей пришла в быстрое упорядоченное движение.

В момент были расхватаны копья, стрелы, щиты и топоры. Подразделения строились в боевые порядки. Лучники занимали выгодные позиции для стрельбы. По бортам стоящих на якоре кораблей выросли специальные щиты. Уже были слышны резкие отрывистые команды командиров, чей-то лихой пронзительный свист и снова пение рожков.

Не доходя сотни шагов до линии солдат, вытянувшейся поперёк пляжа и ощетинившейся копьями, Дитц скомандовал:

– Стой.

Пленники остановились.

Двое солдат подались в стороны, из-за линии вышел уйс в блестящей, до колен, полностью закрывающей руки кольчуге, подпоясанный широким поясом с мечом и шлеме с ярким красно-жёлтым плюмажем на голове. И два лучника по бокам с длинными луками и стрелами на тетивах.

Начались переговоры. Вышедший вперёд военачальник оказался тысячником и вёл себя весьма надменно. Чтобы вернуть его к реальности, Дитц выстрелил в стоящую на берегу бочку с пресной водой. Результат впечатлил всех настолько, что через три минуты на переговоры явился главнокомандующий. Был он толст, низкоросл и лыс; облачён в тонкой работы доспехи и шитый золотом плащ и начал с угроз, заявив, что оба пришельца находятся под прицелом как минимум сотни лучников.

– Стоит мне отдать приказ, и вам не поможет ваше оружие, бросающее молнии, – заявил он.

– Стоит отдать приказ мне, и вам уже никогда не придётся отдавать приказы, – ответил Дитц. После чего сказал в рацию: – Саша, давай!

Восемь молний пронеслись над пляжем со стороны обрыва и вонзились в два, стоящих рядом на якоре, корабля. Громкий крик изумления, пополам со страхом, вырвался из сотен солдатских глоток, когда вверх взлетели фонтаны пара, в проломленные борта ниже ватерлиний хлынула морская вода, и оба красавца-корабля синхронно, медленно, но неуклонно начали крениться на борт и пошли ко дну. Команды обоих попрыгали в воду и теперь, фыркая и поминутно оглядываясь, плыли к берегу.

– Следующие будут по людям, – пообещал Дитц. – Кстати, вы и ваши тысячники первые кандидаты на трупы.

Велга, Дитц, Майер, Вешняк и Хейниц, расставив ноги и положив руки на висящие на груди винтовки, почти в одинаковых позах стояли на песке и глядели в сторону моря. Солнце светило им в спины, и на песке лежали длинные, уже вечерние тени. Остальные члены Отряда занимались устройством на ночь и приготовлением ужина.

В море ещё были видны все тридцать два корабля уйсов. Они отошли от берега на вёслах с полчаса назад, а теперь поставили паруса, поймали ветер и с каждой минутой становились всё меньше и меньше, удаляясь к горизонту.

– Я думал, будет хуже, – сказал Хейниц. – Думал, придётся убивать.

– Всё ещё впереди, – ответил Вешняк. – Они вернутся.

– Интересная мысль, – сказал Велга. – Почему так думаешь?

– А куда им деваться? – пожал плечами сержант. – Их кто сюда послал? Царь. Теперь они, значит, возвращаются и рассказывают, что испугались нескольких рукотворных молний. Что царь сделает? Головы долой. И первым на плаху пойдёт главнокомандующий. Вот и думайте, что им лучше.

– Сергей прав, – сказал Дитц. – Я бы тоже вернулся. Выждал бы в море сутки-двое и вернулся.

– Тогда уж лучше пройти вдоль берега и другое место для высадки поискать, – сказал Велга.

– Можно и так, – согласился Хельмут.

– Что ж нам теперь, сидеть тут и караулить? – спросил Карл. – Да ещё и патрули снарядить по берегу в обе стороны?

– Нет, – покачал головой Велга. – Князя Дравена мы уважаем, народ рашей тоже, но в охранники ему не нанимались. Отвели беду ненадолго, и ладно.

– Надо просто поспешить в Брашен, – сказал Дитц. – Всё равно нам туда надо, а теперь и ещё один стимул появился.

– Так и сделаем, – сказал Велга.

– Кушать подано! – раздался от костра весёлый голос Оли Ефремовой. – Идите жрать, пожалуйста!

Корабли уходили всё дальше в море. Вскоре остались видны только мачты с парусами, а затем пропали и они. Солнце тоже скрылось за деревьями, росшими на горбах пологих холмов, в склоны которых постепенно переходил обрыв с севера. Кричали птицы. Золотились редкие облака. Над опустевшим пляжем плыл вкусный запах дыма и горячей походной еды, и не нужно было иметь большой фантазии, чтобы представить себе, что Отряд находится где-нибудь на Земле. Только они были не на Земле и слишком хорошо об этом знали. А если бы и на Земле, то что толку? По-настоящему вернуться домой могли только Влад Борисов и Оля Ефремова. Возможно, Свем Одиночка. Все остальные не хотели об этом даже мечтать. Той Земли, тех стран и времён, в которых они родились и выросли, давно не существовало. Да и сами они изменились настолько, столько испытали и повидали, что уже не знали, где их дом и нужен ли он им вообще. Зачем, если ты молод, удачлив и впереди целая вечность? Ещё не кончились дороги, которые нужно пройти. А значит, дом подождёт.

Глава восьмая

Дождь хлестал в высокие стрельчатые окна каминного зала. Казалось, где-то там, за каменными стенами, стоял беспечный великан, достающий головой до верхушки донжона, и поливал Замок из гигантского садового шланга. В целях санитарии и гигиены.

Координатор сидел в кресле с высокой спинкой у пылающего камина и задумчиво смотрел на потоки воды, стекающие по ту сторону разноцветного стекла. Он любил дождь, любил сидеть в непогоду у огня в каминном зале со стаканом крепкого (из тысяч и тысяч алкогольных напитков всех доступных цивилизаций и времён Координатор отдавал предпочтение сорокалетнему грайду с планеты Шиванд, выдержанному в скорлупе гигантских орехов дерева бейнах) и ни о чём не думать. Вернее, думать, что он ни о чём не думает, а просто отдыхает. На самом деле именно в такие минуты ему часто приходили в голову мысли, которые позже превращались в концепции, планы и реальные дела.

Распахнулись двустворчатые тяжёлые двери, и в каминный зал вошёл Распорядитель. Его длинные седые волосы были, как обычно, собраны на затылке в два хвоста. На худых широких чуть сутулых плечах болталась мягкая светло-серая рубаха навыпуск. Так же на Распорядителе имелись широкие, едва достающие до лодыжек, чёрные штаны и весёленькие сандалии ярко-жёлтого цвета на босу ногу.

Он молча подошёл к столику с напитками, подумал, плеснул себе в высокий стакан грайда, долил лимонадом, пододвинул ближе к огню второе кресло и уселся напротив Координатора. Молча отсалютовал стаканом, сделал глоток и уставился в огонь.

– Как дела? – осведомился Координатор.

– Ты ещё спроси, какие у меня творческие планы, – хмыкнул Распорядитель.

– Смешно, – согласился Координатор. – Особенно должно быть смешно тем, кто смело мешает благородный грайд с вульгарным лимонадом.

– Это хороший лимонад, – сказал Распорядитель. – Домашний. Одна знакомая на Земле делает.

– Русская?

– Почему русская? Американка. Из Теннесси.

– Ясно. Кстати, о людях. Ты в курсе, что произошло с Пирамидой?

– Ещё бы.

– Что думаешь по этому поводу?

– Людей погибших жалко, – сказал Распорядитель. – Годные были люди, подходящие. Но наш Отряд жив, и это уже хорошо.

– То есть ты предлагаешь не вмешиваться?

– С чего бы? Я вообще не вижу ничего сверхординарного в данной ситуации. Пирамида – это власть. А за власть испокон веков идёт война. Особенно среди нашего брата гуманоида. Пусть сами разбираются, у нас своих дел достаточно. Но сварогам, если честно, я не завидую.

– Да, – согласился Координатор. – Однажды они уже имели дело с Отрядом. И вот теперь снова на те же грабли. – Он помолчал и добавил: – Давай-ка выпьем за Отряд. Пусть живут, и пусть у них всё получится.

– Давай. – Распорядитель протянул руку, и два толстостенных тяжёлых стакана столкнулись с глухим крепким стуком.