Незваный гость - Б. П. Уолтер

Мне показалось, что он надеялся проскользнуть внутрь незамеченным. Не успел я спросить, с кем он разговаривал, как он добровольно сообщил:

– Извини, я просто разговаривал с Али.

Я никак не отреагировал, так что он продолжил:

– С моим коллегой, помнишь? У одного из ирландских издателей, с которым мы работаем, случился потоп. Нам, наверное, придется отложить некоторые из проектов. Это кошмар.

Я не удержался и поднял брови:

– И Али позвонил тебе по этому поводу в Рождество?

Мэттью засмеялся – странным напряженным смехом, совсем для него нехарактерным.

– Он мусульманин, так что не празднует, и это я позвонил ему. Вчера я не ответил на его электронные письма, и он слегка заволновался. Мы работаем над важной книгой, о том, как современная западная экономическая политика намеренно ухудшает положение бедных.

Его лицо оживилось и стало энергичным, выдавая увлеченность темой. Мне захотелось закатить глаза в ответ, но я остановился. В последние годы мы с Мэттью избегали слишком много обсуждать политические и социальные проблемы. Раньше я никогда так сильно не замечал разницы в наших взглядах, а если и замечал, то просто шутил, что он один из «модных левых» или «шампанских социалистов». Сейчас его горячность по вопросу мнимой несправедливости мира начала раздражать меня больше, чем обычно.

– Ну, надеюсь, все это как-нибудь утрясется, – сказал я и развернулся в сторону гостиной, но он снова заговорил у меня за спиной.

– Знаешь, я, наверное, проедусь. У меня что-то голова болит. Надо проветрить мозги.

Я снова развернулся, теперь уже к нему.

– Ты уверен, что все хорошо? – спросил я, делая шаг ближе и внимательно глядя на него.

Он смотрел мне не в глаза, а куда-то в область шеи.

– Да, я уверен. Просто покатаюсь немножко, воспользуюсь пустыми улицами.

Я продолжал смотреть на него:

– Хочешь, я поеду с тобой?

Он покачал головой и положил ладонь мне на плечо.

– Нет-нет, я буду в порядке. Возвращайся в гостиную. Расскажешь мне, чем закончится «Холодный дом», или что мы там смотрели.

__________

Маму озадачило решение Мэттью поехать покататься, чтобы проветрить голову.

– Наверное, парацетамол или что-нибудь еще был бы лучше, чем садиться за руль? – спросила она, оторвавшись от руководства по выбору роскошного на вид набора бельгийских трюфелей.

– А по-моему, звучит весьма разумно, – сказал отец. – Я всегда замечал, что хорошая поездка по сельской местности творит со мной чудеса.

– При условии, что ему не слишком плохо, – ответила мама.

– Он не болен, – сказал я, садясь на место. – Просто рабочие вопросы.

– О, понятно, – сказала мама, возвращаясь к шоколаду. – Почему он думает о работе в Рождество?

Я слегка пожал плечами и повернулся к Титусу. Он был поглощен драмой, разворачивающейся на экране, и лишь коротко взглянул в нашу сторону, не особо вникая в разговор.

– Знаете, я думаю, эти даже лучше, чем «Гранд крю» Пьера Марколини, – сказала мама, демонстрируя поднос с шоколадными конфетами.

К половине десятого вечера я заволновался. Я начал поглядывать на часы примерно через час после отъезда Мэттью. Теперь прошло уже два часа, и мои родители тоже начали недоумевать.

– Он не писал? – спросила мама, подходя к окнам гостиной, чтобы посмотреть, не видны ли на подъездной дорожке огни автомобиля.

– Нет, – ответил я, включая телефон в, должно быть, сотый раз за час.

– Он не мог вернуться в Лондон? – спросил отец, наливая себе еще бренди. Меня всегда поражало, как много алкоголя он мог выпить без какого-либо видимого эффекта.

Я покачал головой:

– Без предупреждения – нет. Да и нет причин. Его офисы закрыты до Нового года.

Время подобралось к без десяти десять, когда наконец хлопок входной двери заставил всех поднять головы. Я сразу же вышел из гостиной в коридор и в сторону входной двери.

– Где ты был? – окликнул я Мэттью.

– Извини, – покачал он головой. – Чертова машина сдохла.

– Что?

Я подошел к нему, пока он вешал пальто и снимал обувь.

– Знаю. Просто сдохла посреди узкой проселочной дороги. Где-то рядом с Голдхэнгером, кажется. Я ужасно боялся, что кто-нибудь вылетит из-за поворота и врежется в меня. Пришлось идти через канавы и поле, чтобы добраться до места, где ловит связь. Вызвал ремонтников. Им потребовалось сто лет, а потом машина просто снова завелась.

Я порядком растерялся от всей этой информации.

– Как… что?.. Так ты приехал на ней домой?

Мэттью кивнул:

– Да, она снаружи. Но они сказали, что ей нужен полный техосмотр. Я сказал им, что это может подождать до возвращения в Лондон.

Он улыбнулся и положил руки мне на плечи.

– Все хорошо, я в порядке. Мне просто жаль, что я заставил тебя волноваться.

Я улыбнулся от облегчения, что он вернулся живым и здоровым, а не валяется окровавленный в перевернутой машине на какой-нибудь темной пустынной дороге.

Конечно, Титус тоже обрадовался, что его папа нашелся, но через некоторое время предпочел пойти в кровать с одной из больших книг, которые ему подарили на Рождество. Мои родители сели смотреть поздний показ фильма про Джеймса Бонда, так что мы с Мэттью решили лечь пораньше. Мой желудок был все еще слишком полон после обеда, и я не мог заснуть, так что через пару часов сел и стал смотреть на неподвижного и мирно спящего рядом мужа. «Я схожу с ума? Это просто ревность или моя склонность все контролировать? Или происходит что-то странное?»

Мне не нравились эти мысли. Не нравилось ощущать неуверенность в том, кого я любил так сильно и страстно, как только может человек. От этого я чувствовал себя грязным или запятнанным, словно облитым той невидимой краской, которую банки и денежные хранилища используют, чтобы отпугивать воров. Еще несколько секунд я смотрел, как поднимается и опускается грудь Мэттью, после чего встал с кровати и натянул штаны и футболку.

В коридор доносился шум телевизора из гостиной. Это проблема больших старых домов – повсюду эхо. Я тихонько спустился по лестнице, рассчитывая найти что-нибудь перекусить, когда дверь в гостиную открылась и оттуда вышел отец.

– Чарльз? Я думал, вы пошли спать.

Я замер, словно подросток, которого поймали, когда он поздно пробирался домой.

– Да, я… не могу заснуть.

– Там много еды, милый, если ты голоден, – крикнула мама из гостиной, уменьшив громкость, так что голос Дэниела Крейга стал тише.

– Все хорошо, – крикнул я в ответ.

Отец посмотрел на меня, как будто пытался что-то решить. Я всегда считал его взгляд проницательным, даже когда был ребенком, и теперь он словно догадывался, что что-то не так и,