Приданое для Царевны-лягушки - Нина Васина

- А-а?! - Платона подкинуло от этого ужасного звука. Он сел и несколько секунд смотрел на Веню с топором в руке.

- Аврора пошла в спальню... - тяжело дыша, начал Вениамин. - То есть в спальню молодоженов - в гостиную!..

- Нет!.. - в ужасе прошептал Платон, покрываясь холодным потом.

- Да! И стала рубить топором пианино! По всему дому стоял страшный треск, мы кричали, а ты спишь

тут?!

- Пианино? - ничего не понял Платон.

- Пианино! - пискнула из коридора невидимая Аврора.

Веня тут же захлопнул дверь ногой. Через секунду дверь опять с силой распахнулась, шарахнув по стене. Зашел совершенно голый Федор, волоча по полу обмякшую Аврору.

- Тони! - тихо, но многозначительно заявил он - Если ты не присмотришь за кошелкой, я за себя не ручаюсь! - и с силой запустил Аврору по паркету.

Она проскользила почти до кровати, остановившись у коврика. Подумала и прилегла на него головой, прошептав еле слышно:

- Зарублю...

- Минуточку! - опомнился Платон, увидев, что племянники уходят. - Я не могу спать с этой женщиной! Я не могу оставаться в одной комнате...

- Господь Всевидящий простит меня за грехи... - прошептала Аврора.

- Какие еще грехи? - склонился с кровати Платон. - Вы тут грешить собираетесь? Немедленно убирайтесь спать. Немедленно.

- Платон Матвеевич, - прошептала Аврора внизу.

- Что еще? - тоже перешел на шепот только было улегшийся обдумать эту идиотскую ситуацию Платон.

- Я пьяная очень.

- А кто вас просил напиваться?!

- Я пьяная, не могу хорошо объяснить, чтобы вы поняли...

- Вот только объяснять мне ничего не надо, ладно?

- Надо, Платон Матвеевич! - уверенно заявила Аврора и вдруг тихонько всхрапнула.

Не поверив, Платон опять склонился вниз головой. Спит! Честное слово спит! Он сел, не представляя, что делать. Заснуть в одной комнате с этой женщиной он не сможет, это понятно, но куда ее деть? Разве что отнести потихоньку на диванчик в кухне?.. Спала же она там все это время...

Пробравшись на цыпочках в кухню, Платон открыл крышку-сиденье и к своему удовлетворению обнаружил там маленькую подушечку из его кабинета, плед и простыню. Наскоро застелив диван простыней, он опять же на цыпочках вернулся в спальню, поднял одной рукой Аврору и отнес ее на кухонный диван. Укрыл пледом с головой. Подумал и еще накрыл голову подушечкой. Тихонько вернулся в спальню. Забрался под пуховое стеганое одеяло, лег на спину...

Вероятно, сон не успел захватить его полновластно и мгновенно, как в первый раз. Платон услышал глухие удары из-за стены, вскочил и бросился в коридор. Из библиотеки уже выбегал Веня.

Дверь в гостиную была двойная, распашная. Платон столкнулся в двери с племянником, несколько секунд они протискивались в комнату, мешая друг другу, и Платон в эти секунды увидел сначала глаза Илисы из вороха кружевного постельного белья - испуганные, огромные. И только потом - Аврору, размахивающую у пианино красным пожарным топором на длинной ручке.

Подбежавший Веня обхватил сзади Аврору, заваливая ее, а Платон ухватился за топор.

- Как же вы не понимаете! - еле ворочая языком, объясняла Аврора. - Нельзя такого допустить!

Вениамин, ухватив рукой под подбородок, уволок ее из комнаты. Аврора елозила ногами по полу и, жестикулируя, все пыталась объяснить свою ненависть к пианино и тупость присутствующих, допускающих наличие этого инструмента в комнате для молодоженов. Платон вышел, пятясь и прижимая к себе пожарный топор. Осторожно прикрыл створки двери. Перевел дух.

Аврора, уронив голову на грудь, сидела на полу в коридоре, прислоненная спиной к стене, и похрапывала.

Отдышавшись, Веня назидательно произнес:

- Тони! Как же ты не уследил?!

- Где она взяла топор? - не слышит его Платон.

- Тони! Нельзя допустить, чтобы пианино пострадало.

- Я знаю, где! - понял Платон, показывая на полуоткрытую входную дверь. Она выходила в подъезд! У нас же пожарный стенд на втором этаже!

Он уверенно отправился вернуть топор на место и, только спустившись на несколько пролетов, заметил, что одет совершенно неприлично. Белая рубашка, бабочка, семейные трусы и носки.

Стекло пожарного стенда оказалось разбито. С большими усилиями, стараясь не пораниться торчащими осколками, Платон кое-как приладил топор на держатели. В этот ответственный момент мимо него наверх по лестнице пронеслись двое мужчин с оружием и в омоновской экипировке. Платон почуял неладное и поднимался наверх быстро, переступая ногами в носках через две ступеньки.

Он немного опоздал. Омоновцы были уже в коридоре. Вениамин лежал на полу, закрыв голову руками. Аврора сидела там же и похрапывала. В живот появившегося в дверях Платона уткнулось дуло автомата.

- Сигнализация! -. простонал он, хватаясь за голову.

Двести долларов.

- Ты чего столько отвалил? - удивился поднявшийся с пола Вениамин. - Они же один раз приехали.

Платон в ответ потряс выпрошенными у служивых наручниками.

Они посмотрели на спящую Аврору. Потом Платон просительно и жалобно глянул на Веню.

- Нет, Тони, - покачал тот головой, отступая. - Это твоя заморочка, ты с нею и разбирайся. Я ее к себе в комнату не возьму. Боюсь, зашибу ненароком. Я еще не отошел.

И хотя Веня настаивал, что лучше не оставлять кошелку без присмотра даже в наручниках, Платон перетащил и пристегнул Аврору к трубе батареи в кухне. Он положил на пол плед, чтобы ей было не совсем уныло лежать. Потом принес рулетку, измерил расстояние от батареи до диванчика и ушел к себе совершенно успокоенный: если она оклемается и захочет лечь на диван, расстояние вполне допустимое, чтобы устроиться с вытянутой пристегнутой рукой.

Вернувшись в спальню, Платон не смог сразу забраться под одеяло - его слегка трясло, лоб был потный. Он походил туда-сюда по комнате, посмотрел на часы. Половина восьмого... На этот раз процесс залезания под пуховое одеяло был значительно ускорен. Но заснуть Платон долго не мог - прислушивался и сильно иногда жмурился, прогоняя видение Авроры, пробравшейся к молодым с выдернутой из стены батареей и размахивающей ею над головой. Потом наступил наконец блаженный миг перехода от реальности к условному отображению жизни - Платон задремал и уже начал было поворачиваться на правый бок... Но ноге что-то мешало, сквозь сон он удивился - что там может лежать?.. А когда проснулся, понял, что там, в ногах, копошится кто-то живой.

Как в кошмаре, он сел и осторожно потянул на себя одеяло, стараясь не анализировать ощущения своей правой ноги, на которой явно лежал кто-то теплый и живой.

Одеяло медленно ползло вверх, открывая сначала ворох чего-то белого и кружевного, а потом - голову и полные розовые локотки в оборках кружев.

- Платон Матвеевич, не тяните на себя одеяло, - спокойно попросила Илиса и тоже села.

Поскольку Платон только замычал с отчаянием глухонемого, она ухватила ручкой край одеяла и на-.тянула его на себя, укладываясь.

Сидя Платону было думать совсем невмоготу. Он упал в подушки, уставившись в потолок.

- Можно я сниму ваши носки? - попросила Илиса.

- Нельзя! - категорично выпалил Платон.

- Но они же грязные!

Дернувшись, Платон подтянул к себе ступни и смог, наконец, задать вопрос:

- Что ты здесь делаешь?

- Поспать пришла, а вы тут...

На это Платону сказать было нечего. Тошнотой предчувствия неприятностей накатывал вполне естественный вопрос: какого черта эта девчонка делает в его кровати в первую... первое брачное утро и что думает об ее отсутствии молодой муж... Но Платон не успел все это сформулировать без излишней агрессивности. Дело в том, что он явственно услышал ритмично повторяющиеся звуки за стеной. Он так удивился, что опять резко сел. Прислушался. Сомнений быть не могло. Это содрогался разложенный в гостиной диван - ложе для новобрачных.

- Платон Матвеевич, ложитесь. Давайте попробуем поспать хотя бы часик. Я очень устала, - попросила из-под одеяла Илиса.

- Это невозможно, - прошептал Платон. - Я не смогу так спать. Я!.. Я отказываюсь участвовать в этой авантюрной бессмыслице. Что происходит? Слышишь - там, за стеной?.. Почему бы вам всем не оставить меня в покое? - Голос его набирал силу и агрессивность. - Почему бы вам, уважаемая невеста, не залечь в ванной? В вонючей воде! В любимом, так сказать, месте земноводных и пресмыкающихся!

- Там занято, - спокойно ответила Илиса.

- Неужели? - не поверил Платон. - И кто же там находится?

- Там Аврора лежит, кофе пьет.

- Неправильный ответ, - злорадно заметил Платон. - Она не может лежать в ванной. Она прикована наручниками к батарее в кухне!

- Платон Матвеевич, ты только не волнуйся, ладно? Вытяни ногу.

- Зачем это?

- Я пощекочу тебе пятку, и ты заснешь. И мне дашь поспать.

- Это черт знает что такое! - возмутился Платон, выбираясь из кровати. Вылезай!

- Не вылезу, - придушенно ответила Илиса, укрывшись с головой. - Мне очень нравится твое одеяло.