Игра Пустых (СИ) - Линник Елена

— Мика, а теперь ты можешь его поднять "Воскрешением"?

Он посмотрел на меня с такой искренней ненавистью, что мне стало несколько не по себе.

— Могу, — процедил он, — Дай мне немного времени.

Он уселся прямо перед останками и начал кому-то молиться о нетленной душе, правда, непонятно, чьей именно. Не нравится мне его отношение, с таким союзником до меня монстры не доберутся — сам раньше пристукнет. Правда, сейчас я ему, по моему же плану, ещё нужна, да и клятва его пока что сдерживает. А вот после выхода из подземелья нужно будет драпать очень быстро и максимально далеко, а то кто знает, какую изощренную пытку способен придумать бывший светлый. В моём мире святая инквизиция придумала в своё время множество хитроумных устройств для максимально откровенного разговора и подогревания интереса к теме.

— Хина, — льдисто-голубые глаза прожигали меня насквозь, — Ты можешь придумать любой другой вариант, чтобы только мне не пришлось это делать?

Слова о том, что мне жаль под этим взглядом словно комом застряли у меня в горле. Если бы был способ завязать наше спасение на себя, то я бы конечно воспользовалась им. Но, похоже, что здесь я действительно бесполезна, поэтому только отрицательно качнула головой.

Мика отрывисто вдохнул, резко повернулся к костям и использовал своё "Воскрешение", которое у Тёмного паладина, конечно же, заменилось "Поднятием нежити". Останки монстра зашевелились и рассыпались пылью, а из неё, будто из-под земли, вылез другой скелет. Он показался мне выше, по сравнению с упокоенным нами ранее, а его кости выглядели прочнее. Судя по всему, Мике удалось призвать слугу более высокого уровня, чем был монстр, послуживший основой. И это очень хорошо, это просто замечательно! Сейчас игровые условности на нашей стороне. Итак, моя очередь.

Подойдя ближе к недовольно щелкающему челюстью костяку, я наложила на скелет по очереди проклятье и отравление. Сначала наш боец задымился, как я и ожидала, но не серым, как после ауры Мики, а чёрным дымом. А вот после яда он здорово изменился внешне: на его побелевших костях прибавилось странных наростов, а глазницы стали испускать слабый голубой свет.

— У нас получилось, — я радостно хлопнула в ладошки и с гордой улыбкой повернулась к союзнику. Он, хоть и не разделял моей радости, криво ухмыльнулся в ответ, и скомандовал своему слуге защищать нас от врагов.

Пока мы с боем дошли до двери и брошенного мною светового кристалла, из нападавших врагов Мика поднял ещё девять скелетов и я их усилила. Десять слуг оказались максимальным на этот момент количеством для тёмного паладина, но, с учётом их увеличенных крепости и скорости, они оказались достаточно сильны, чтобы ни один из их прежних собратьев не нанёс нашей группе хоть сколько-нибудь значительного урона. Ауру проклятий, по общей договорённости, проверили в момент, когда рядом с нами не осталось ни одного врага. Оказалось, что наши проклятья не конфликтуют и скелеты-слуги значительно усилились, но в первом же бою выяснилось, что их кости не выдерживают собственную силу и крошатся, а восстановить их, увы, не получилось ни моим ядом, ни "Возложением рук" Мики, которое теперь стало наносить урон живому и лечить нежить. Пришлось ждать респауна монстров скелетов и заменять весь десяток слуг, усиливая их только одним проклятьем.

Возле двери по общему согласию сделали перерыв. Мика пытался заставить пару призванных существ взять мечи и атаковать врага оружием, а я, взяв в руки вновь найденный второй световой кристалл, аккуратно заполняла его собственной маной. За этим полезным медитативным делом я не заметила, как уснула от усталости, вновь проваливаясь в ненавистную Тьму.

Краткий полёт через бездну поющих осколков привёл меня туда, куда я стремлюсь: в огромный город. Среди десятков тысяч чужих я без труда нашла собственный осколок и заглянула в него, чтобы утонуть.

___

— Проснись, рабыня, тебе снится сон, — слова сопровождал знатный пинок по рёбрам. Хилва из мёртвого дома Торар сразу же откатилась в угол клетки, подальше от мерзкого слизняка, назвавшегося её хозяином, чтобы избежать второго пинка. Во сне была бездна и песни, а ещё была приятная, родная темнота пещер, синий свет домашних миног успокаивал, но Хилве почему-то нужно было вернуться на поверхность. Или не Хилве? Отряхнув с беловолосой головы остатки странного сна, тёмная эльфийка выжидательно уставилась на мужчину, когда-то купившего её у отца за пару золотых. Хилва бы с удовольствием выточила расчёску из его костей, но он заходил в клетку только в присутствии трёх метких слуг с арбалетами. После прошлой попытки достать его шею, она долго залечивала раны от болтов, а забинтованный хозяин грязно ругался и не давал еды.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Хватит дрыхнуть, бестолочь. Пора отработать корм, дармоедка! — прикрикнул он.

Выйдя из клетки, мужчина тщательно закрыл замок и только после этого бросил внутрь кусок хлеба, пару плохих кинжалов и небольшую флягу с водой. Дроу отломила кусочек чёрствого хлеба и сразу положила его в рот. Наученная горьким опытом, воду она не стала пить сразу, сначала принюхалась. Сонным порошком или травой на этот раз не пахло, горечь рвотного или сладость афродизиака Хилва тоже не почувствовала. Вода была постоявшей, немного подтухшей и тёплой, но, кажется, без особых добавок, а это значило обычный бой на Арене, а не удовлетворение желаний жаждущих экзотики толстосумов. Эльфийка с удовольствием напилась.

К моменту, когда за ней пришли молчаливые слуги, покатившие клетку к арене, Хилва уже доедала свой хлеб. Подхватив ножи и легко удерживая равновесие, она размяла затекшие суставы и мышцы, готовясь к бою. Хорошо драться ночью, свет не сжигает глаза, не слишком жарко и легко спрятаться в тенях. Когда клетка встала возле входа на площадку, Хилва приникла к решётке. Не то, чтобы ей очень хотелось драться, но иногда первой увидеть врага означало победу. Кроме песка, каменного круга в середине и множества белых камней, наваленных по всей арене, она не видела ничего необычного в неверном свете луны. К сожалению, полог тишины уже повесили, поэтому шум трибун не было слышно. Жаль, кто-нибудь неподалёку обязательно обсуждал бы свои ожидания от боя, а это могло здорово облегчить поиск и убийство неизвестного противника.

Опустившаяся решётка дала знак начала боя. Хилва сделала глубокий вдох и осторожно вышла на прохладный песок. Наслаждаясь ощущением ночной свежести, ненадолго замерла, затем присела и моментально растворилась в тенях. Дроу пронеслась лёгким ветерком по всей площадке, но, не увидев даже следа врага, замерла недвижимым изваянием у стены, выжидая. Время загустело и ползло мимо ленивой улиткой, а врага всё не было.

На каменной площадке загорелся красным магический кристалл. Красный это не хорошо, Хилва не знала ничего хорошего, что имело бы красный цвет. Красными были магмовые слизни, огненные элементали и саламандры, которые плевались огнём с поразительной и неприятной точностью. Красными были ядовитые мантикоры и неуловимые бабочки-кровопийцы. Красными были плотоядные розы и мухоморы двухметрового роста, одним пинком убивающие всё живое. Красной была открытая рана и вытекающая кровь. Неприятный красный цвет, всегда приносящий серьёзные проблемы.

Внезапно под светом красного кристалла белые камни вокруг начали подниматься из песка. Это вовсе не камни, а человеческие черепа, в глазницах которых горит красное обманчивое пламя. Сегодняшний противник — нежить, прятаться в тенях бесполезно. Хилва недолюбливала врагов, против которых её кинжалы были почти бессильны, и умертвия как раз таковы. Да ещё и скелеты, которым нужно размозжить кости, чтобы убить, а сделать это зубочистками, названными кинжалами только по причине великой гордыни их создателя, достаточно сложно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Эльфийка начала танец на месте в ожидании сложного боя. Несколько раз переступив лёгкими порхающими движениями изящных ног, изогнуться, проверяя гибкость поясницы. Поиграть на пальцах ножами, поймать лезвиями лунный свет, изящным движением бедра уходя от костлявых протянутых рук. Отступить на пару танцующих шагов в сторону, пропустив атаку мимо себя, затем ускорить движение руки с кинжалом и усилить его разворотом, вбив кинжал в основание черепа, раздробив атлант. Поворот, почти пируэт, удар ногой и череп улетает далеко, ослепленное тело шатается на месте, хватая воздух, а Хилва грациозным прыжком уходит от костлявого захвата. Кувырок, следующий монстр тянет руки, уворот снизу и удар практически вслепую под лодыжкой. Удача! Кинжал дробит мелкие косточки предплюсны и стопа скелета отваливается, заставив врага потерять равновесие и пошатнуться. Момент не упущен: прыжок вверх и вперёд, поворот в воздухе с упором на пустую черепушку и снова хруст слабых шейных позвонков. Приземление в полуприсяде, скольжение вбок, кувырок и снова удар…