Повесть о генерале Данне, дочери Маары, Гриоте и снежном псе - Дорис Лессинг

В армии Агре его товарищами по отряду были такие же мальчишки, как он, с таким же опытом побегов, рабства (один раз ему довелось быть рабом), войн, вечной неприкаянности. Отряд был частью полка, которым командовал капитан Данн, и несколько раз он назначал Гриота для выполнения особо важных заданий. «Ты хороший мальчик, Гриот».

А еще в армии Агре проводились учебные занятия — на них солдат обучали самым разным наукам. Гриот попал в класс, где учили читать и писать на агре и еще говорить на махонди и чарад. Гриот слышал, что на этих языках говорят повсюду в северном Ифрике. К тому времени он и сам выучил несколько фраз на дюжине разных наречий. Потом армия Агре пошла в наступление на Хеннес, и Гриот был в передовых войсках. Он узнал, что капитан Данн дезертировал из армии, и решил бежать вслед за ним, а точнее — вслед за тем, что ему удавалось разузнать или прослышать. Это было похоже на погоню за привидением в темную ночь.

Потом до Гриота дошли слухи о ферме и о том, что Данн был там вместе с сестрой, Маарой. Когда Гриот добрался туда, его снова расспрашивали о прошлом (в который уже раз), но он неизменно натыкался в своих воспоминаниях на ночь, полную огня, криков и смерти.

Из всего, что он помнил, самым ярким пятном был Данн, капитан Данн, ради которого он и пришел сюда, в Центр.

Гриот сидел за столом в большом зале, где освещение менялось в зависимости от погоды и времени суток, и ждал Данна.

И Данн пришел. Он пришел и узнал, что Маара умерла, и теперь лежит на кровати в своей комнате. Когда Гриот заглянул, чтобы проверить, как чувствует себя Данн, тот проговорил:

— Все в порядке, Гриот. Уходи. Оставь меня в покое, Гриот.

Три года он сидел и ждал возвращения Данна. Теперь он сидит и ждет, когда Данн проснется и снова станет самим собой, Данном, станет генералом Данном, займет свое место во главе армии, во главе своей армии, армии генерала Данна, армии Красного Одеяла — так теперь солдаты называли себя.

Но Данн не выходил из комнаты.

Али, который в своей стране был лекарем, сказал Гриоту, что нужно быть терпеливым. Тем, кто испытал сильное потрясение, потеряв любимого человека, иногда требуется долгое время, чтобы опять начать жить.

Гриот поблагодарил Али, которым восхищался, которому всегда был признателен, однако про себя подумал, что в его армии (в той толпе людей, которую он называл армией) не было, пожалуй, ни единого человека, который не потерял бы одного или нескольких близких: детей, родителей или вообще всю семью… но ведь никто из них не лежит на постели часами напролет, не шевелясь и не говоря ни слова.

Часто, когда Гриот видел, что Данн не выходит из комнаты и снежный пес терпеливо сидит с ним, он брал Раффа на прогулку, приводил его к собакам. Поскольку Рафф только изредка оказывался в компании с другими снежными псами, они вели себя с ним настороженно: стояли вокруг него, повиливая хвостами, принюхивались… Однако Рафф не хотел надолго оставлять хозяина. Когда он уходил с Гриотом погулять, то всегда оглядывался на Данна и негромко лаял. Таким образом он сообщал (и всем это было понятно), что скоро вернется.

Иногда Гриот опускался перед Данном на колени, клал одну руку на голову снежного пса, чтобы тот не волновался, и говорил:

— Данн, господин, Данн, генерал…

И наконец Данн начинал приходить в себя; он шевелился, потом садился на кровати:

— В чем дело, Гриот?

Данн был так худ, так болен; казалось, что его отрывают от каких-то глубоких размышлений или долгого, бесконечного сна.

— Господин, я бы хотел, чтобы ты вышел на воздух — чуть-чуть подышать, погулять, а? Тебе будет полезно. Это нехорошо, все время лежать, Данн.

— Хорошо, Гриот, это очень хорошо. — И Данн снова проваливался в сон.

Затем Али посоветовал Гриоту разговаривать с Данном, даже если ему кажется, что тот не слышит. Поэтому Гриот приходил и говорил:

— Не хочешь узнать, как у нас идут дела, господин?

Несмотря на то что Данн не отвечал, Гриот рассказывал ему обо всем, что делал, как он организовал поставки питания, сколько пряжи заготовлено, сколько ткани выкрашено, и о том, что в лагере множество людей, знающих разные ремесла, которым можно было бы обучить остальных.

Конечно, больше всего Гриоту хотелось рассказать Данну о найденном тайнике и о песчаных библиотеках, спрятанных там, но он ждал подходящего момента, когда Данн наверняка будет слышать его. Может, он даже встанет и начнет расспрашивать.

— Данн, господин, давай пройдемся вдоль обрыва.

— Хорошо, но только не сейчас. Давай завтра, Гриот.

Гриот говорил с Данном долго, пока не начинал сипнуть, и тогда уходил, а Данн оставался лежать, неподвижный и беззвучный, словно выброшенная на берег рыба.

Рядом с Данном всегда находились два солдата, которые присматривали за ним. Однажды один из них прибежал за Гриотом.

— Господин, генерал начал разговаривать. Иногда он говорит сам с собой, а иногда с нами.

— О чем он говорит?

— Вспоминает разное. Хорошее и плохое, кое-что такое, чего я бы не хотел знать. Еще он говорит о Мааре. Мы слышали, что это его сестра, господин.

— Да, она умерла, и в этом все дело. Ясно?

— Да, господин.

— Но ты не беспокойся, он выздоровеет.

Почему Гриот так сказал? Кто ему обещал, что Данн непременно выздоровеет? Сам он, кажется, совсем к этому не стремится.

Что, если Данн умрет? Что тогда? Ляжет ли Гриот на кровать, сделавшись безучастным ко всему? Одна лишь мысль об этом привела его в состояние, близкое к панике. Гриот не мог представить себе жизнь без Данна. Данн — это то, ради чего он живет. Его генерал Данн.

Что толку от бесконечных размышлений, Гриот все равно не мог во всем этом разобраться. Данн заболел, узнав о смерти горячо любимой сестры. Одним словом — из-за любви. Ну да, Маара была приятным человеком, да, была… была.

«Где-то в самом начале моей жизни, до той ночи, полной огня, криков и смерти, у меня тоже была семья. У каждого человека должна быть семья. В той первой армии, где я был мальчиком-солдатом, меня называли сиротой. Если меня звали сиротой, значит, раньше у меня были отец и мать. Возможно, и сестра у меня тоже была».

В армиях, где ему довелось служить, попадались не только мальчики, но и девочки.

И в его армии они тоже есть. Из маленьких воинов Гриот уже набрал целый батальон, и вскоре придется создавать батальон девочек. Девочки, девушки. Значит, со временем появятся и младенцы. Когда это произойдет, его армия будет напоминать не военный лагерь, а обычное поселение. Что ему остается делать? Всех этих людей нужно кормить и одевать, и самое время было выступить в поход на Тундру — но для этого ему нужен Данн, а Данн лежит на своей кровати и отказывается вставать.

— Что мне делать? — прошептал Гриот в безысходности, сидя за столом в большом зале.

Али услышал и откликнулся:

— Терпение, господин, будь терпелив. Горе — как яд. Оно отравляет.

И что же, значит, все беженцы, что собрались сейчас около Центра и каждый из которых несет в себе трагедию, тоже отравлены? И сам Али отравлен? Гриоту так не казалось.

Солдаты, охраняющие Данна, сообщили, что больной говорит о ком-то по имени Лета.

Гриот отправил с путником послание Лете, велев передать его только в руки ей самой или Шабису.

Гриот и снежный пес гуляли по дороге, которая вела к ферме, когда вдруг из-за поворота появилась бегущая фигура. Гриот сразу узнал Лету по струящимся у нее за спиной светлым волосам. Она кричала:

— Помогите, помогите!

За ней бежали двое с палками в руках и орали вслед Лете:

— Альби, альби!

Она увидела снежного пса и остановилась. Ее преследователи тоже. Белокожая женщина и крупное животное с белой шерстью будто светились на фоне серой дорожной грязи, мутно-зеленых болот и низкого хмурого неба. Сквозь тучи пробился тонкий лучик солнца и упал на волосы Леты — они вспыхнули переливчатыми огоньками. Рафф не был обучен нападать и преследовать и никогда раньше не видел Лету, тем не менее он знал, что нужно делать. Несколькими прыжками он миновал Лету; два ее преследователя тут же пустились наутек. Снежный пес быстро их догнал, и тогда они свернули с дороги в болота. Рафф остановился на краю и посмотрел, как бандиты барахтаются в топкой жиже, потом неторопливо развернулся и прошествовал туда, где стояла Лета. Он уселся около ее ног. Аккуратная и умная морда в белой опушке оказалась на уровне груди женщины. Она протянула руку, и Рафф понюхал ее.

К ним подошел Гриот.

— Познакомься, Лета. Это Рафф, он с ледника, с севера, из-за Срединного моря.

Пес обошел женщину кругом, обнюхивая длинные светлые волосы, и коротко пролаял что-то, видимо в знак приветствия.

Эти два ослепительно белых существа, окруженные темной водой и бесцветными травами и кустами, были словно созданы друг для друга. Они составляли великолепную пару. И Гриот, которому трудно было принять Лету из-за ее необычного внешнего вида, теперь принял ее — благодаря снежному псу.