Мой вечный раб (СИ) - Дорофеева Наталья

P.s. Ты самая удивительная женщина из тех, что я встречал. При других обстоятельствах я был бы безмерно рад стать твоим вечным рабом.

Твой нелюбимый муж Ричард».

Дочитав последнюю строчку, руки задрожали и выронили на стол промокшее от слез письмо. Эли посмотрела в окно, погода на удивление противоречила ее душевному состоянию. Ветер слегка шевелил траву и листву, не давая им высохнуть под пылающими лучами солнца. Птицы щебетали, сидя на тонких ветка, сверкая своими красными хохолками. Элизабет покрылась мурашками, а капли слез холодили кожу, словно кубики льда.

«Он это сделал. Он меня изнасиловал. Ричард. И, что теперь? Я даже не знаю, что я чувствую». Эли посмотрела на письмо, отвела взгляд и снова на него посмотрела. «Нужно принять решение. Только два исхода: бросить этот клочок в Ричарда и уйти, или сжечь его, обо всем забыть и жить дальше». Девушка сложила листки по конвертам и, держа их в руке, снова посмотрела в окно. Она заметила, что георгины, которые еще несколько месяцев назад демонстративно росли зелеными закрытыми бутонами, уже распустились и стали ярко оранжевыми с краснотой у края лепестков. Это явление подтолкнуло Элизабет к решению.

«Я один в один этот цветок. Сначала жила с Ричардом взаперти, скрывая свои переживания и эмоции, а сейчас все мои мысли и чувства принадлежат только ему. Я распустилась благодаря любви Ричарда. Странно, но очевидно, что с той самой ночи мое тело, моя невинность уже тогда стали его. Он поступил так, думая о предательстве своего доверия. Он прав, это не оправдание, но вполне логичное объяснение. Почему он не смог мне сказать? Тогда мы не были с ним близки. Если так посудить, то он мой законный муж и имел право даже взять меня силой у всех на виду или же в этой спальне. Я пережила страшные вещи, но Ричард, видимо, не менее страшные муки совести. Разве он похож на человека, который с легкостью расстанется с жизнью? Однозначно, не похож. Теперь ясно, зачем он искал мне мужа. Его странные перепады настроения. За всем этим скрывалась эта тайна. Интересно, он простил себя? Наверняка нет, но сейчас он счастлив. И я счастлива. Я обещала себе не жить прошлым и должна держать слово. Настанет день и, возможно, Ричард все-таки расскажет мне… Или не расскажет. Какая разница? Я не стала любить его меньше. Он сполна расплатился с этим грехом. Если бы я узнала об этом в ту самую ночь, наверное, ушла бы от него или лично застрелила. Теперь у меня нет причин ему не доверять. Его исповедь — моя исповедь. Я его прощаю. Если когда-нибудь Ричард попросит у меня прощения, я произнесу это вслух. А, пока нет того жуткого происшествия, есть любовь, и есть семья. Моя мечта сбылась, какой смысл все разрушать? Теперь я знаю, что мучило его. Наши чувства не вспыхнули с первого взгляда, точнее сказать, вспыхнули, но совсем не те. Они постепенно развивались, после всего, что с нами приключилось, мы не сможем жить друг без друга. Я всегда буду рядом с ним. Он, наверняка, забыл об этих письмах, значит и я забуду. Таково мое решение. Я — дочь, которая благоразумно вышла за муж по желанию родителей. Я — жена, которая рядом со своим мужем и всегда отвечает взаимностью на его нескончаемые поцелуи». Девушка улыбнулась, взяла конверты и спрятала их в шкафу под своей одеждой, чтобы при возможности сжечь.

К вечеру вернулись мужчины в хорошем расположении духа, эмоционально обсуждая политические вопросы.

— По-твоему, Грегори, война разрешит все проблемы с народом? Это абсурд. Станет все только хуже.

— Я имел ввиду, что гражданская война усмирит тех, кто считает, что монархия всем пресытилась.

— Назови мне хоть одного человека, который считает, что это не так?

— Король.

— Даже он так не думает. Однако, по-другому никто не умеет жить.

— Что же тогда делать с бунтующими? Всех расстрелять?

— Только тех, кто переходит границы. Сейчас модно не просто говорить, но и пропагандировать свое мнение. Большинство людей не способно здраво рассуждать самостоятельно, этим то и опасны бунтари.

Элизабет встретила мужа на крыльце, внимательно слушая и всматриваясь в черты его лица. Он изменился за несколько месяцев. Хмурый, недовольный и жестокий взгляд исчез. Ричард помолодел душой и выглядел привлекательнее снаружи. Заметив Элизабет, он широко улыбнулся и, взлетев по ступенькам, крепко обнял ее и поцеловал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я безумно соскучился!

Эли растаяла от его прикосновений, окончательно забыв о прочитанном.

— Я тоже — сказала девушка, отражая солнечные лучи блеском своих глаз.

Грегори, наблюдая за обоими, улыбнулся и ушел. Влюбленные, не отрываясь, смотрели друг на друга. Молодые, счастливые, такие похожие двое людей, которых свели вместе губительное заведение и недопонимание обстоятельств. Оба страдали из-за той ночи в пещере, один виновный, другая потерпевшая. Рассудила их любовь, она все расставила по своим местам. Элизабет перестала вспоминать то происшествие, для нее оно больше ничего не значило, боль утихла, узнав о том, кто это сделал, она любила человека, который был причиной не только всех ее страданий и унижений, но и радостей, спокойствия, удовольствия, наслаждения, того, кто исполнил ее мечту. Она стала сильнее, умнее, осторожнее и смелее. Сложно поверить в то, что можно влюбиться в человека, который избил и изнасиловал тебя, наверное, это даже странно, но разве такие люди не достойны любви. Достойны, если они раскаиваются в своих ошибках, с мужеством смотрят своей совести в лицо, пока она тонким лезвием царапает сердце, оставляя глубокие раны, достойны, если они стараются сделать человека, которому причинили боль, счастливым. Признать, раскаяться, исправить — три слова, без которых Ричард Уэнский II не смог бы жить дальше, не окажись Элизабет в конюшне вовремя, он застрелил бы себя, глазом не моргнув, но благодаря его желанию посмотреть последний раз в лицо своей ничем не искупленной вины и сказать напоследок что-то хорошее, в корень отличающееся от привычных слов, спасло его заблудшую душу. Ричард, обнимая жену, вдыхая запах ее волос, смотрел на заходящее солнце за горизонт, а его кровоточащие прежде раны на сердце перестали кровоточить, но они и не затягивались, навсегда остались с ним, но и новых тоже больше не появлялось.

Эпилог

Осенняя покрасневшая и пожелтевшая листва под порывом ветром закружились в воздухе, как перья приземляясь на влажную землю. Солнце пряталось за облаками, хвастаясь кончиками своих теплых лучей. Эмили — маленькая девочка четырех лет — молча наблюдала за строительством скворечника, который ей разрешили родители раскрасить самостоятельно. Ее большие зеленые глазки восторженно следили за действиями постаревшего конюха Грегори, который с удовольствием исполнял все капризы маленькой принцессы и готовился исполнять капризы быстро взрослеющего маленького рыцаря Джонатана, которому на днях исполнилось два года. Прошло шесть лет с момента венчания Элизабет и Ричарда и пять с половиной лет с момента создания их настоящей семьи. Элизабет сидела в саду, читая книгу, когда ее глаза накрыли мужские руки.

— Дай угадаю, это мой самый любимый муж.

Ричард сел напротив, сверкая зубами.

— А у тебя, что есть еще мужья?

Элизабет засмеялась.

— Конечно, за одного я вышла за муж по желанию родителей, а за другого по собственному.

Ричард, улыбаясь, подался вперёд и поцеловал женскую руку.

— Хотел поговорить с тобой. Давно надо было, но смелости не хватало. Наверное, я не должен этого говорить и вовсе, но мне кажется, будет лучше, если ты узнаешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Элизабет насторожилась. — Ричард, ты, что мне изменил?

— Нет. Я сделал кое-что похуже. Давно. Почти шесть лет назад.

Эли выдохнула и тут же все поняла. Ей не пришло сразу на ум то, чем терзался ее муж все эти годы. Она понимающе вздохнула и взяла супруга за руку.

— Идем, я тебе кое-что покажу.

Ричард замешкался. — Элизабет, подожди, я же хочу поговорить.

— Идем, дорогой, тебе нужно это увидеть, тогда и говорить не придется.