Бабушки на выданье, или История о потерянном времени - Лина Ермакова

– Он любит Нину Романовну? – спросила Василиса. Она уже стала привыкать, что её бабушек можно полюбить противоположному полу.

– Уже лет пятьдесят любит. После смерти дедушки предлагал ей свою помощь. Она в отказ. А он ей стал тайно помогать. То договорился, чтобы её в клинику на нормальную должность определили, она ведь меня сама воспитывала. То придумал какое-то денежное пособие, то санаторий, да разные дела делал. Она об этом от других людей узнала случайно, когда я уже работать стал. Разругалась с ним в хлам. Он ей тогда в своей любви и признался. Предложение ей сделал. Вот уже на протяжении многих лет делает, а она всё в шутку переводит. Вот так-то.

– Офигеть! Какие-то бабушки на выданье, получаются, – удивилась Василиска. Взрослые засмеялись.

– Это для тебя, бабушки! Ни одна женщина себя старушкой не чувствует, молодая ты наша! -засмеялась Галина Алексеевна, и они с Георгием обняли свою поумневшую и недоумевающую внучку.

– Ладно, пойду к Володе и Француа, что-то уж они так активно болтают с этими красотками из эскорт сопровождения.

– Вася! – хором возмутились Галина и Георгий, – ты такие слова знаешь?

– А, что такого я сказала? Ещё и не такие слова знаю, успокойтесь! Надо внести свежие подростковые нотки в их фривольную беседу. Мне таких родственниц не нужно! – и под смех Георгия и Галины, Василиса встала и направилась к своим новоиспечённым дядям, которые, действительно, увлечённо беседовали с девушками. Как она определила, что эти пери из эскорт сопровождения, было не понятно.

Василиса подошла к ним, что-то сказала, у всех вытянулись лица, мужчины остались, девицы, как по команде встали и ушли. Василиса продолжала что-то говорить Владимиру и Француа, поставив руки в бок. Было видно, что ребят эта беседа забавляет. Они едва сдерживают смех.

– Интересно, что она им сказала? – с любовь глядя на Галину, произнёс Георгий Борисович.

– Не знаю. Но, что-то очень правильное, подростковое. Подростки не умеют лукавить. Они режут, как говорится, «правду-матку». Мой младший сын однажды мне выдал: «Ты пишешь для себе подобным», представляешь?

– Нет. Я бы твоему сыну… – немного рассердился Георгий.

– Я захотела тогда на него обидеться, но потом задумалась. Почему бы и нет? Да, пишу для таких, как я сама. Вот и Васька им, что-то вроде того выдала. Пусть знают, что у них появилась племянница Василиса Премудрая. Кстати, она дочь того самого моего младшего сына.

– Да, моя дорогая. Воспитала… – они расхохотались.

Василиса подошла к ним весьма и весьма довольная.

– Вась, что ты им сказала? – почти хором спросили Галина и Георгий.

– Что сказала? Ничего особенного. Подошла и спросила: «Слетаемся, ночные бабочки, на нектарины?» Вот и всё. Они сразу и упорхнули. А Француа и Вовке сказала, что поразборчивее надо быть с половыми связями, чтобы свой генотип не портить, – тут пришла пора вытянуться лицам Георгия и Галины Алексеевны.

– Обалдеть! – только и смогла произнести бабушка.

***

– Спасибо тебе. Семён Викторович за всё, – тихо произнесла Нина Романовна.

– Что ты, Ниночка. Я тебе благодарен за счастье видеть тебя. С того самого момента как увидел тебя впервые в белом халате и шапочке.

– Ты был на операционном столе. Наркоз на тебя так подействовал, – усмехнулась Нина Романовна, вспомнив как много, очень много лет назад оперировала Семёна в военном госпитале после тяжёлого ранения.

– До сих пор хожу под наркозом, – он взял её за руку и поцеловал.

– Сём, мы же с тобой не молодые уже, людям на смех.

– Тебе есть дело для людей? По-моему, ты свою миссию бабушки уже давно выполнила с лихвой, так?

– Не знаю.

– Зато я знаю, сколько времени мы с тобой потеряли, не хочу больше его терять! Завтра идём и расписываемся! Поняла?

Семён Викторович опустился перед ней на одно колено и торжественно произнёс:

– Дорогая моя Нина Романовна, я прошу вашей руки, будьте моей женой.

– Ну что же мне с вами делать, мой дорогой друг? Вы так давно добиваетесь моей руки… Я согласна, – тихо произнесла Нина Романовна.

Не сдерживая более своих чувств, он вскочил и расцеловал её.

– Слава Богу! Наконец-то!

Галина и Георгий стояли на террасе второго этажа и издали наблюдали за ними, сидящими на скамейке на берегу моря. Только три дня назад они вернулись вдвоём из своего свадебного путешествие по Италии и Флоренции, и вот теперь они здесь в своём уютном домике на берегу любимого Чёрного моря.

***

Свадьба, по просьбе Галины Алексеевны была скромной, ну, почти скромной, так как гостей оказалось больше, чем достаточно. О ней не стали трубить и сыграли её в доме у бабушки, куда было заказано праздничное угощение. Были только свои. Приехали все её дети с жёнами и мужьями, но без малой ребятни, оставив их на своих тёщ и свекровей. Теперь пришло время Георгию Борисовичу волноваться. Ответственный момент, знакомство с детьми его королевы. Он, Нина Романовна, Владимир, Француа, Анри и Марина просто онемели, увидев какие у неё высокие, крепкие сыновья и красавицы-дочери. Те в свою очередь критически просматривали на новоиспечённых родственников. Но после двух-трёх шуток Нины Романовны напряжённость прошла, и они стали общаться как будто знали друг друга очень давно, непринуждённо и легко.

Сюрпризом для Галины Алексеевны было свадебное путешествие в Италию. Она очень давно хотела там побывать, особенно во Флоренции. И Георгий об этом знал и втайне от неё заказал билеты. Путешествие было незабываемым и впечатляющим. Много красивых мест, встречи с интересными людьми и, конечно же, галерея Уффици.

– Ты действительно на неё похожа, очень похожа! – восторгался Георгий Борисович рассматривая картину «Автопортрет с палитрой». Естественно, подлинник ни в какое сравнение не шёл с репродукцией на развороте журнала. Краски были гораздо насыщеннее, портрет был наполнен жизнью, он просто дышал. – Даже сейчас, когда между вами такая большая разница в возрасте!

– Что ты имеешь в виду, дорогой? – смеясь спросила Галина Алексеевна. – То, что она старше меня на целых двести десять лет?

На самом деле она прекрасно понимала, что он имеет в виду. Художница рисовала себя юной шестнадцатилетней девушкой, а Галине Алексеевна сейчас было больше, больше и ещё раз больше, чем шестнадцать лет.

Георгий стоял перед этим чудесным портретом и вспоминал свою первую встречу с ним. Вернее, её репродукцией «прапрапра» и ещё раз много «пра» бабушкой. «Вот мы и встретились ещё раз с вами, мадмуазель. Я рад этой встрече. Интересно на какие ещё правильные мысли вы меня направите?»

На них стали обращать внимание прохаживающиеся между картинами туристы, особенно на Галину Алексеевну.

– Георгий, дай свои очки, – прошептала она ему.

– Зачем? Они же мужские! – в недоумении ответил Георгий.

– Плевать! Давай скорей! – зашипела на него Галина Алексеевна.

Она быстро нацепила на нос чёрные солнцезащитные очки. И вздохнула с облегчением.

Но тут к ним