Свет в океане (СИ) - "-Edelweiss-"

— Или Петтигрю.

— Ничего, отыщем, — сказал Рон. — А ещё этот подозрительный тип в Лютном как назло только мешает.

— Подозрительный тип?

— Ну ты даёшь, Гермиона! Совсем в бумаги закопалась, раз до сих пор ничего не слышала, — произнёс Гарри. — У нас тут объявился загадочный «мститель», практически Робин Гуд для магов.

— Ага! Какой-то чокнутый орудует по ночам и распугивает уличный сброд, — зевнув, протянул Рон и тут же присосался к бодрящему напитку. — Иногда от него, правда, толк есть, — ещё глоток, — грабителей вон оглушил несколько дней назад. Их только в розыск объявили, а они уже связанные на улице лежат — мелкие сошки из шайки Скабиора. Нападали на волшебниц в переулке.

— Очевидцы говорят, что неизвестный одет во всё чёрное, появляется из ниоткуда и прячется в тени. Его лица никто не видел…

— Что ты думаешь об этом полоумном? — спросил Рон.

Гермиона посмотрела в сторону.

— Не суди книгу по обложке. Если он помогает, почему бы и нет…

— Если ему нечего скрывать, то чего прячется?

— Возможно, он обезображен.

— Ага, или у него выпирают зубы, — фыркнул Рон, скосив взгляд на Гермиону — видимо, вспомнил, что когда-то эта тема была для неё довольно болезненной. — Короче, мне он не нравится. Подозрительный тип.

— Просто волшебники не привыкли к комиксам, — констатировал Гарри. — Знаешь, эстетика супергероев, «с великой силой приходит великая ответственность», (1) и всё в таком духе…

— Неправда! — воскликнул Рон. — В детстве я обожал Луни Нонби! (2) У него был плащ из кожи дракона, который отражал даже Аваду! Не говоря уже о Мартине Миггсе. (3) Его выходки — просто умора!

— О да-а, — Гарри закатил глаза, — это же так увлекательно: маггл, который живёт по соседству с волшебниками и двадцать пять страниц пытается понять, почему его унитаз разговаривает, метла танцует, а часы идут не в ту сторону.

— По крайней мере, это было забавно! — заступился за героя своего детства Рон. — Я не позволю очернять мои подростковые воспоминания!

Гермиона прикрыла рот ладонью, чтобы сдержать смешок.

— Понятия не имела, что вы таки фанаты, мальчики.

— Фанатом был Дадли. У него на полке стояла целая коллекция. А что мне оставалось, когда Дурсли уезжали отдыхать?

— К тому же, — Рон потряс пальцем, — у Мартина Миггса была двухвостая собака, которая тащила в дом всякие волшебные вещи!

— Ага, и все считали, что у Миггса съехала крыша. Я тоже читал этот комикс, и, поверь мне, Рон, магглам нарисованное в нём не покажется смешным, — сказал Гарри.

— А что говорят остальные? — спросила Гермиона, почуяв надвигающуюся ссору на пустом месте. — Про этого вашего волшебника.

— Ты имеешь в виду авроров? — Гарри задумался, подбирая слова помягче.

— Многие не в восторге, — опередил его Рон. — А кто бы был? Какой-то ненормальный мешает выполнять работу. Он сорвал несколько операций.

— Имя-то у него хоть есть?

— Насколько я знаю, люди зовут его «Молчаливый».

— Он немой? — удивилась Гермиона.

— Понятия не имею, но его никто не слышал, — объяснил Рон. — Я бы назвал его «Безмолвным чудиком».

Гарри с Гермионой прыснули. Рон вошёл во вкус и принялся предлагать версии:

— «Чудила в чёрном»?

— «Одинокий шептун», — вставил Гарри сквозь хохот.

— Неплохо, — оценил Рон с искрой веселья в глазах и с видом мыслителя постучал по подбородку указательным пальцем. — А как вам такое: «Тихий подкрадец»?

— Классное название для какой-нибудь диковинной зверюшки из журнала Лавгудов!

— «Ужас на крыльях ночи»…

Они подбрасывали новые и новые идеи, покатываясь со смеху, и не заметили, как дверь каморки отворилась. Рон резко закашлялся и приосанился, выпучив глаза — сигнализируя друзьям остановиться.

— Всё шуточки шутим, Поттер?

Гарри поперхнулся воздухом, обернулся к главе Аврората и выпрямился по струнке. Сэвидж хмуро осмотрел «стажёрскую».

— Добрый день, сэр, — подала голос Гермиона, выглянув из-за спины друга.

— Здравствуйте, мисс Грейнджер. Рад снова видеть, жаль, что повод, приведший вас сюда, не из приятных.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Это уж точно.

— Чем обязаны, сэр? — спросил Рон, запихивая пустую коробку от пиццы под стол.

— Хотел убедиться, что хозяйственный отдел обеспечил ваш кабинет окном, чтобы «стажёрская» не напоминала чулан для мётел.

— Прекрасная идея, сэр! Спасибо, — переглянувшись с Роном, Гарри улыбнулся.

— Раз уж вы спросили, у меня найдётся поручение для вас, Уизли. На седьмом уровне была замечена змея…

— Змея? А мы-то тут при чём? — опешил Рон. — Пусть этим как раз «хозяйственники» и занимаются или Мэгги из Архива. Она порой так злобно шипит, когда «магдоки» выдаёт… Вылитый змееуст!

— Привлекайте кого хотите, Уизли, но животное надо найти. Вижу, дело вас задело за живое, — Сэвидж усмехнулся. — Отчитаетесь о поимке лично перед президентом клуба игроков в плюй-камни. Сигнал поступил оттуда. К ним и так почти никто не заходит, а пока там ползает какая-то тварь, их часть коридора будут вовсе обходить стороной.

— Откуда могла взяться змея, сэр? — хмуро спросил Гарри. Память услужливо подкинула жуткий образ из прошлого: Нагини, скользящую по черновато-синему мрамору министерских коридоров.

— Предположу, что это питомец нерадивого сотрудника. Точно неизвестно. Отдел тайн от неё открестился. Впрочем, они не сознаются, даже если змея сбежала от них. У нас превыше всего бдительность, у них — секретность.

Гарри надеялся, что глава прав, и пресмыкающееся всего-навсего чей-то вырвавшийся на свободу фамильар, ведь с невыразимцами никому в Министерстве лишний раз пересекаться не хотелось.

— А змея ядовитая? — допытывался Рон.

— Пикси её знает, Уизли. Вроде бы гремучая гадюка.

— Г-гад-дюка?!

— Да, — протянул Сэвидж, осматривая комнатушку — даже проявитель врагов пощупал.

— Если я с ней до вечера провожусь, то можно мне завтра на планёрку не п-приходить?

— Даже не заикайтесь.

Гарри зажал рот рукой.

— И заведите себе, что ли, чайник, — сказал Сэвидж напоследок. — Сейчас вам свою гостью и угостить нечем.

Дверь за ним закрылась, и Рон разочарованно выдохнул.

— Ну почему никто никогда не ищет бабочек? Что мне делать со змеёй? Спалить?

— Она живое существо, так нельзя! — воскликнула Гермиона. — Подвесь её в воздух Левикорпусом.

— И получи выговор за использование несанкционированного заклинания, — пробурчал Рон.

— Как это?

— Гермиона, — сказал Гарри, — все заклятия проходят процедуру санкционирования и публикуются в «Ежедневном пророке». Сомневаюсь, что Снейп в перерывчике между шпионскими делами наведался в комиссию экспериментальных чар, чтобы регистрировать «Сектумсемпру», «Оглохни» и «Левикорпус».

— Но ты ими пользуешься.

Он усмехнулся.

— Есть у меня такая черта — периодически правила нарушать. Твои чары «Ябеда», между прочим, тоже не проходили через Министерство, и официально ты применяла «неизвестное заклятье» потенциально опасного воздействия. Что? У нас так в инструкции написано. Могу показать.

Гермиона задрала подбородок.

— Поэтому в последние годы новые заклинания — редкость! Если они и появляются, то не получают распространения. Волшебники прошлого не были связаны по рукам и ногам бумажной волокитой.

— Чистокровки на эти процедуры всегда плевать хотели, — вставил Рон. — Сами придумывали, сами пользовались, и попробуй им запрети. Мама рассказывала, как её дядя садовых гномов проклинал, чтобы те к соседям уходили. Он даже где-то записал это заклятье, но у нас дома, когда надо, ничего не найдёшь.

— Сейчас уже не поплюют, — произнёс Гарри. — Во время войны всплыло столько никому не известных фамильных проклятий… Помнишь, как Селвин тебя чуть не убил в Хогсмиде, Гермиона? А «Морсмордре»? За его применение сразу грозит Азкабан.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Гермиона опустилась в кресло и поджала губы, прежде чем снова заговорить:

— Раньше я думала, что магия — это просто. Раз она течёт в моих жилах, то я могу ею пользоваться, как захочу, ограниченная только моралью. Ведь я же знаю, что хорошо, а что — плохо.