Нежный защитник - Джо Беверли

— Только не это! — Имоджин побледнела от страха. — После всего, что он сделал?

— Должен признать, что это весьма спорный вариант — ведь вся его семейка сейчас в опале. В последней войне они предпочли переметнуться к Нормандцу. Но все зависит от того, сколько Уорбрик согласится заплатить или что он пообещает взамен. Уорбрик может решить, что Сокровище Кэррисфорда стоит любых денег, а Генрих будет только рад приручить родного брата Беллема.

Имоджин знала, что Роберт де Беллем играл на противоречиях между сыновьями Вильгельма Завоевателя, сцепившимися из-за английской короны. В мутной воде этой свары он надеялся выудить для себя изрядный кусок земли здесь, на побережье. Король Генрих наверняка уцепится за любую возможность ослабить позицию этого смутьяна. Но он не такой дурак, чтобы усилить влияние Уорбрика, добровольно отдав ему Кэррисфорд.

Похоже, Фицроджер блефовал, и она тут же решила это проверить.

— Вы все время только и делаете, что стараетесь меня запугать. — Имоджин с тайным удовлетворением отметила, что ее слова задели этого типа за живое. — Чего вы добиваетесь, лорд Фицроджер? Извольте сказать мне прямо.

В зеленых глазах вспыхнуло одобрение. Фицроджер кивнул и промолвил:

— Вашего благополучия.

— Что-то с трудом в это верится! — Пусть не думает, что она готова размякнуть от его похвалы!

— Как вам угодно. — Он равнодушно пожал плечами. — Так на ком же вы решили остановить свой выбор, мадемуазель?

Она с облегчением увидела, что он смирился с положением отвергнутого и не лукавил, когда советовал найти жениха, прежде чем явиться к королю. В конце концов наверняка найдется немало других типов, ничуть не лучше Уорбрика, готовых жениться на богатой наследнице. Имоджин снова перебрала в уме свой список женихов.

И наконец произнесла:

— Я предпочту либо сэра Ричарда из Йелстона, либо графа Ланкастера.

— Вот как? — отозвался он.

Нет, он и не думал сдаваться! Он хотел, чтобы выбор пал на него! Но Имоджин слишком претила эта игра в кошки-мышки. И она твердо проговорила:

— За вас я не выйду.

Он даже глазом не моргнул!

— Негативные решения чаще всего оказываются самыми непродуктивными, леди Имоджин. За кого же вы тогда выйдете?

Этому так или иначе следует положить конец!

— За графа Ланкастера! — выпалила она. — Он достаточно силен, чтобы обеспечить мою безопасность, и уже долгие годы считается другом нашей семьи. Он даже прислал своего личного доктора… между прочим, весьма искусного целителя… чтобы помочь моему отцу… — И с грустью подумала, что лорда Бернарда не спасли услуги даже такого опытного эскулапа.

— Тогда вам следует написать ему незамедлительно, чтобы он знал, какая ему привалила удача, мадемуазель.

Имоджин ожидала, что он будет возражать. Но столь неожиданная покорность выбила у нее почву из-под ног, и она заколебалась. А вдруг со временем ей откроется самое верное решение?

— Мне необходимо вернуть Кэррисфорду былой блеск и славу, — заявила она, — прежде чем я объявлю о свадьбе. — И она с деловым видом поднялась с кресла.

— Как вам угодно, леди Имоджин, — галантно поклонился он. — Только дайте мне знать, когда я должен буду отправить гонца.

— Я сама найду гонца для своих писем! — сердито проговорила она. Но, увидев, с какой иронией он приподнял бровь, поняла, что никого найти не сможет.

Ее так и подмывало снова залепить ему пощечину. Как ему удается разбудить в ней самые черные, самые низменные инстинкты? Но она вовремя вспомнила, что они в зале не одни.

— Очень мудро, — пробормотал он.

— Позвольте мне сразу внести ясность, — холодно процедила она. — Вы, милорд Клив, будете последним человеком во всей Англии, за которого я выйду замуж. — Она гордо вздернула подбородок и поднялась по лестнице сама, хотя ноги ее очень болели.

Де Лайл вернулся как раз к концу их разговора, и его весьма позабавила эта сцена.

— Монахи явились сюда до того, как Уорбрик захватил замок. Но все они убиты.

— Уорбрик не постесняется убить даже собственного ребенка.

Реналд смотрел, как Имоджин скрылась в коридоре на втором этаже.

— А у тебя талант — завоевывать женщин!

— Ты нашел капеллана? — невозмутимо поинтересовался Фицроджер, отрезав себе кусок сыра.

— Я отправил за ним несколько человек. Он не мог уйти далеко. Могу поспорить, ноги у него такие же скрюченные, как и руки. Он совершал паломничество в Иерусалим, но по дороге его захватили в плен и пытали какие-то язычники. Местные оболтусы трясутся над ним, как будто он святой. Кстати, он не имеет никакого отношения к тем монахам. Ругает их почем зря и обзывает распутниками и безбожниками.

— Это еще ничего не значит, — пробормотал Фицроджер. — Когда ты его найдешь, не спеши доставлять в замок.

— Да что тут происходит? То ты даешь ему пинок под зад, то хочешь вернуть! А теперь хочешь вернуть, но не скоро.

Фицроджер, как всегда в минуты задумчивости, принялся вертеть кольцо на пальце.

— Кажется, мне не помешало бы сначала соблазнить мою будущую жену. И меньше всего мне здесь нужна эта заноза в заднице.

Реналд весело рассмеялся.

— Боюсь, Тай, тебе предстоит немало попотеть, прежде чем Имоджин из Кэррисфорда захочет тебе отдаться. Или ты оглох? Она сказала, что ты последний человек во всей Англии, за которого она выйдет замуж. И, судя по ее надутому виду, она не шутила.

— А ведь ей и правда не до шуток, не так ли? — улыбнулся Фицроджер.

Глава 7

Имоджин была ужасно раздосадована тем, что даже короткая прогулка в главный зал подействовала на ее ноги самым плачевным образом, и на мягких нежных подошвах вновь открылись мокнущие язвы. Проклиная телесную слабость, она вынуждена была заставить работать свой ум. То, что она прикована к постели, еще не повод стать абсолютно беспомощной.

Она отправила Марту на поиски мальчишек, чтобы сделать их своими глазами и ушами.

Вскоре ей стало известно, кого нашли среди убитых, кто ранен, а кто пропал без вести. Как и сказал Фицроджер, все до одного солдаты были перебиты, а с ними пятеро слуг, монахи и Дженин.

— А что слышно о моей тетке? — спросила Имоджин у мальчика, явившегося к ней с докладом.

— Ее вчера похоронили в часовне! — бодро доложил тот.

— Она мертва?! — Это известие стало для Имоджин жестоким ударом. Все это время она надеялась, что тетя Констанс успела скрыться и скоро вернется в Кэррисфорд. И кому могло прийти в голову убить такую добрую леди? — Ее похоронили? — спросила она, все еще с трудом веря в это. — А мне не сказали ни слова? — На место горю пришла ярость. — Да как он посмел?!