Стеклянный шар (СИ) - Романова Наталия

Лида вздрогнула в суеверном страхе, запретив себе даже думать подобное. Иван Ефремович Фролов жив! Жив! Жив!

– Прошу, – Милославский распахнул дверь перед Лидой, наклонившись в неуместном шутовском поклоне.

Лида вошла, не дожидаясь приглашения уселась напротив начальника службы безопасности, почти интуитивно сжимаясь от пронзительно-сухого, сканирующего, анализирующего всё и вся взгляда.

– Игнат Станиславович, – коротко представился сидящий напротив. Лидия не произнесла в ответ своё имя. Без сомнений, оно было известно всем присутствующим. – Вы хорошо себя чувствуете? Вам нужна медицинская помощь? – продолжил начальник охраны.

– Хорошо, – помимо воли Лида натянулась, как струна. Медицинская помощь? Выходит, Игнат Станиславович в курсе положения Лиды. Иррационально это не понравилось, будто забрались на чистую постель грязными сапогами, оставив склизкие следы на кипенных простынях.

– Что ж. У нас к вам несколько вопросов Лидия... Константиновна, – продолжил начальник службы безопасности.

– Это допрос?

– Всего лишь внутреннее расследование.

– Меня в чём-то подозревают?

– Просто формальность. Не надо нервничать.

– Что вы, голубушка, кто же вас может подозревать? – елейным голосом вмешался Милославский. – Всего лишь несколько незначительных уточнений.

– Слушаю вас? – Лидии становилось откровенно не по себе. Она находилась в казалось бы безопасном месте, перед ней сидели не рецидивисты с тюремным стажем больше двадцати лет, в любой момент она могла встать и уйти. Впрочем, могла ли?

– Кондрашова Лидия Константиновна? – спросил Игнат Станиславович, тут же на столе возник распечатанный скан её паспорта. Для чего было распечатывать документ, если рядом открыт ноутбук? Очевидно, элемент если не запугивания, то давления. Эдакий маленький штришок.

– Да, – смысла молчать Лида не видела.

– Имя «Семенчук Олег Сергеевич» вам о чём-нибудь говорит? – она молча, в удивлении уставилась на распечатанный скан паспорта бывшего мужа. – Лидия Константиновна? – напомнил о себе глава безопасности.

– Да, Семенчук Олег Сергеевич мой бывший муж.

– Как часто вы видитесь с Олегом Сергеевичем?

– Практически никогда, – Лида в недоумении посмотрела сначала на Игната Станиславовича, ответившего на взгляд цепко, словно глядел на преступницу, попавшуюся с поличным, потом на Милославского, улыбающегося как кот, нажравшийся жирных сливок.

– Когда последний раз? – тут же задал вопрос начальник службы безопасности. – При каких обстоятельствах?

Ситуация всё больше и больше напоминала дрянной фильм про полицейских, даже «копа» было два. Один плохой, второй – хороший. Лида не помнила, когда видела последний раз Олега, обстоятельства встречи тем более. Всё, что связано с этим человеком, она стремилась забыть, вычеркнуть из жизни, замалевать белой краской, никогда в жизни не вспоминать.

Почему она вообще должна думать об Олеге, вспоминать, когда видела его, обстоятельства встречи? Какое это может иметь отношение к пропаже вертолёта, на борту которого был Иван? Не удивительно, что с ним произошёл несчастный случай, если служба безопасности занимается чем угодно, но не безопасностью клиента!

На нервах, Лида и высказала всё это двум дуболомам, которые вместо того, чтобы отправиться в таёжный лес и перешерстить каждый сантиметр земли, допрашивают горничных, садовников и учительницу, ничего не понимающую в металлургии и вертолётах! Сумасшествие какое-то!

– Но-но, голубушка, вам нельзя нервничать, – как наседка закудахтал Милославский, ничуть не смутившись Лидиной вспышки. – Водички, вот, попейте. Успокойтесь, – он протянул стакан воды, который немедля захотелось вылить на лысую голову «Карлсона». Чтоб он провалился!

– Почему же не имеет отношения? – сухо, без какого-либо выражения произнёс Игнат Станиславович. – Вероятно, только вероятно, – он интонационно подчеркнул последнее слово, – имеет самое непосредственное отношение. Лидия Константиновна, почему вы не упомянули, что Олег Сергеевич Семенчук, ваш бывший муж, приходил к вам... в гости? – он назвал число, когда Олегу пришло в голову пьяному притащиться в дом бывшей жены.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лида смотрела на мутные снимки, сделанные камерами у подъезда, не до конца понимая, что её удивляет сильнее. То, что дурацкий визит выплыл наружу, то, что она начисто забыла о нём, или то, что видеокамеры в их подъезде работают.

– Забыла, – пробормотала Лида. Она действительно забыла. Почему она должна вспоминать о выходке пьяного бывшего, когда пропал Иван? Ваня пропал!

– Что ж, в вашем положении абсолютно нормально забывать некоторые детали, – снова засуетился Милославский. Нестерпимо захотелось ударить его. Врезать со всей мочи, чтобы не отсвечивал хотя бы три минуты, наигранно изображая заботливую мамочку.

– Какое отношение имеет Олег к тому, что происходит здесь? – Лида уставилась на Игната Станиславовича.

– Такое, что вы скрыли факт общения с бывшим мужем, испытывающим серьёзные финансовые затруднения.

– Простите, я не понимаю!

– Олег Сергеевич Семенчук, ваш бывший муж, должен различным кредитным учреждениям сумму, превышающую двенадцать миллионов рублей, включая проценты. На данный момент он просрочил платежи по всем кредитам более чем на полгода. Так же, Олег Сергеевич Семенчук трудился техником на заводе, выпускающем вертолёты именно того класса, который предположительно потерпел крушение, на борту которого находился Фролов Иван Ефремович. Более того, именно в населённом пункте, откуда вылетел Фролов Иван Ефремович, проживает родной брат Олега Сергеевича, который также работал на вертолётостроительном заводе техником.

– Что?

– Также достоверно установлено, что совсем недавно вы обращались в клинику по... весьма деликатному вопросу. В случае смерти Ивана Ефремовича, – Лиду передёрнуло от сухих слов начальника службы безопасности, – ваш ребёнок получит значительную денежную сумму. Итак. Ваш бывший муж имеет мотив – многомиллионные долги, возможность – специальные технические знания, и родственника, также заинтересованного в получении денег. И всех их связываете вы и тот факт, что в случае гибели Фролова приличная часть состояния должна перейти наследнику, когда он родится.

– Это обвинение? – опешила Лида. – Вы серьёзно?

– Всего лишь одно из сотен предположений, но проверить мы обязаны все, – каркнул начальник охраны.

– Голубушка, вы не нервничайте, не нервничайте. Всё, что происходит здесь – чистая формальность. Никто всерьёз не предполагает, что мастер строительной лаборатории, – Лида понятия не имела, кем сейчас работал Олег, оказалось, мастером строительной лаборатории, – мог устроить покушение на человека уровня Фролова Ивана Ефремовича. Тем более, никому в голову не придёт обвинять вас, – «вас» он нарочито протянул, как бы подчёркивая особое положение Лиды в жизни Ивана, – в чём-то подобном. Формальность. Пустая формальность!

От «пустой формальности» к горлу начала подкатывать горечь. Лида почувствовала тошноту, не понимая собственное состояние. Нервы? Токсикоз? Голод?

– Я могу идти? – выдавила Лида, в этот раз глядя на Милославского. Она понимала наигранность его показного дружелюбия, но встречаться взглядом с Игнатом Станиславовичем не хотелось абсолютно.

– Конечно, – Милославский кивнул. – Одна незначительная деталь, если позволите?

– Что ещё?

– Зачем вы отпустили персонал? Вы понимали, что среди них может быть кто-то, причастный к произошедшему?

– Нет... – Лида растерялась.

– Вы можете идти, Лидия Константиновна, – сухо скрипнул Игнат Станиславович. – Будет лучше, если вы останетесь в особняке, – добавил он в спину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лида внутренне вздрогнула, стараясь внешне никак не показать усталость от разговора, растерянность, злость, граничащую с отчаянием.

Спустя несколько минут она оказалась в холле, ноги сами принесли туда, где оставался Марсель. Ей ещё хватит времени и возможностей упиваться своим горем, отчаянием и злостью, страшнее всего сейчас парнишке, возможно, потерявшему отца – единственного родного человека. Не по крови. По сути. По совести.