Тихая провинция (Маятник мести) - Евгений Сартинов

- Кстати, познакомься, - Федор решил соблюсти этикет, - ее зовут Виктория.

- Очень приятно, - Спирин склонил в поклоне голову и представился. А я Виктор.

Теперь засмеялись уже все трое.

- Потрясающее совпадение! - продолжал "фонтанировать" Федор. - И вообще, ты пришел вовремя. Девушка как раз заскучала, а теперь вон как глазки горят.

Виктория снова засмеялась, уже несколько смущенно.

- А вы в самом деле наш мэр? - спросила она.

- А что, не похож? - улыбнулся Спирин.

- Да нет, почему же. Только я думала вы гораздо старше.

- А, старичок такой, лет семидесяти, - пошутил Виктор.

- Ну зачем так, я же видела ваше интервью в программе новостей, это о том доме. Там вы выглядели солидней, старше.

- Да, после того случая у меня появились первые седые волосы, признался Спирин. Виктор не понимал, почему он это говорит, но ему хотелось быть откровенным именно с этой девушкой. Он ходил за спиной торопливо работающего художника и поглядывал на его модель. Виктория была не просто красива, она была молода, и на ум Спирину пришло старинное поэтическое выражение - свежа. От нее

просто веяло молодостью и красотой. Небольшой, аккуратный носик, чуть

припухлые красивые губы, снежной белизны кожа в сочетании с фантастически красивыми глазами и каскадом светло-русых волос делали ее подлинно прекрасной.

- А вы чем занимаетесь, Виктория? - спросил он.

- Вообще-то друзья зовут меня просто Вика, - сказала девушка.

- Хорошо, если вы причисляете меня к своим друзьям, то я буду называть вас так, - улыбнулся мэр.

- А так я учусь в университете, на факультете иностранных языков, сообщила Вика.

- У Виктории редкая способность к языкам, - добавил Федор, на минуту оторвавшись от мольберта.

- Ну да, - подтвердила Вика, - на первом курсе я изучала английский и немецкий, а теперь, по совету преподавателей, перешла в новую группу, изучаю восточные языки, японский и китайский.

- Потрясающе! - воскликнул ошеломленный Спирин. - И как успехи?

Девушка улыбнулась и, забавно глотая гласные, произнесла несколько фраз на звенящем восточном языке, а затем перевела их.

- "И растопить весне не удается один лишь только иней на висках". Великий

китайский поэт Бо Дзюйя.

- Это вы про мои седины? - пошутил Спирин.

- Ну что вы. Седины у вас еще не видно. Вы еще даже вполне... девушка, не закончив фразы, откровенно прикусила язык.

Виктор улыбнулся и уловил ироничный взгляд художника, брошенный в его сторону.

- Вика, а как там Петро поживает? - ехидным тоном спросил Кривошеев.

- Я давно его не видела, - призналась девушка.

- А вы в самом деле его невеста? - спросил Спирин и приостановил мерное хождение по студии.

- Ну, это он так считает. Год назад он увидел меня на свадьбе моего двоюродного брата и на весь зал провозгласил, что женится на мне.

- И вы согласились? - спросил Виктор.

Она засмеялась.

- Конечно нет. Он такой толстый, смешной.

- А разве он не женат? - вступил в разговор художник.

- Нет, разошелся.

- Это уже который раз, третий или четвертый? - Федор даже оторвался от мольберта.

- Не знаю, - честно призналась Вика.

- Узнаю Зайчика,- засмеялся Федор, - ему всегда не везло в любви.

Петька с пионерских лет страдал страшной влюбчивостью и редкой неудачливостью в своих романах. Невысокого роста, уже тогда начинающий полнеть, с крупными, постоянно мокрыми губами Рубежанский не мог похвастаться успехом у девушек.

- Почему Зайчик? - удивилась Вика.

Пересмеиваясь, Спирин и Федор на два голоса в лицах рассказали ей историю про "ушки и хвостик". Виктория смеялась до слез. Кривошеев сиял натурщица превзошла все его ожидания. Спирин, остановившись за его спиной, одобрительно кивнул головой.

- Похоже.

- Ну, а мне-то покажите!- взмолилась девушка.

- Потерпите, Виктория, немного осталось, - утешил ее Федор.

Вскоре он чуть отошел от мольберта, осмотрел портрет, поднял брови и удовлетворенно сообщил:

- Ну, пожалуй, что все. Дальше только портить.

Вика сорвалась с табурета и долго разглядывала свое изображение. К мужчинам она обернулась с довольным, сияющим лицом.

- Я в самом деле такая красивая?

- Конечно!- хором подтвердили друзья, а потом Спирин, чтобы скрыть восхищение, рассказал вовремя припомнившийся анекдот.

-Подходят к художнику, работающему на природе, "новый русский" с сыном, долго смотрят за его работой, а потом отец говорит сыну: "Видишь, сынок, как дядя мучается без "Поляроида".

- Что, брат, забрало? - тихонько шепнул ему на ухо Кривошеев. Крути, пока есть возможность. Такая девушка попадается одна на миллион. Ты на нее тоже произвел впечатление.

- Да ладно тебе, какие еще к черту возможности, - шепотом попробовал оправдаться Спирин.

- Ну да, то-то твой предшественник погиб на "боевом посту", насмешливо ухмыльнулся Федор.

Спирин поморщился, но возразить не успел. Виктория, накинув на плечи

легкую кожаную курточку, уже подходила к ним.

- Вы случайно не на машине, господин мэр? - ерничая, спросил его художник.

- Нет, отпустил.

- А жаль. Время уже позднее, и увы, мой друг мэр, но в нашем с вами городе в такую пору ходить небезопасно. Так что прийдется пойти провожать девушку до дому.

Они вышли из студии, Кривошеев закрыл дверь на большой висячий замок и снова обратился к девушке:

- Представляешь, Вика, вас провожает сам мэр нашего города!

Виктория с улыбкой глянула на Спирина и, беря его под руку, сказала:

- Я безмерно польщена. Жаль только, что никому о этом не расскажешь.

- Почему? - удивился Спирин.

- Все равно никто не поверит.

Они шли по пустынным, темным улицам, ласковое бабье лето разбросало

по аллеям первые опавшие листья, хрупко шуршавшие под ногами, ночной воздух бодрил запасенным за три летних месяца теплом. Все трое никуда не спешили, говорили о том, что приходило в голову, перескакивая с тему на тему, и даже попросили Викторию прочитать и перевести еще парочку знаменитых китайских трехстиший. Временами эту идиллию нарушали небольшие группы молодых людей, спешившие им навстречу и голоса, доносящиеся от них, и манера разговора навевали какую-то неясную угрозу. Сразу становилось тревожно.

- Куда они все идут? - не выдержав, спросил Спирин. - И почему в одну сторону?

- Как куда, конечно, на дискотеку, - ответил Федор.

- А вы, Вика, почему не спешите туда? - спросил Виктор.

- Не люблю я ходить туда, - она явно поморщилась. - Пьяное стадо обоих полов. Эта первобытная музыка, похабные шуточки диджеев, наркоманы, ширяющиеся в туалете, прямо через одежду...

Она не закончила фразу, но по тому, как ее передернуло, Спирин понял все и еще раз удивился чистоте этой девушки.

Около подъезда они постояли еще немного, говорили о чем-то не очень серьезном, Вика показала окна своей квартиры. Она ушла, а Спирину казалось, что они не поговорили о чем-то важном, он даже оглянулся назад, на засветившиеся в темноте окна ее спальни. Виктор боялся, что Федор снова начнет подшучивать насчет его и девушки, но тот молчал. Некоторое время они шли молча, а затем Спирин вспомнил, зачем он пришел к художнику.

- Слушай, а зачем ты вызвал меня сегодня? С девушкой познакомить решил?

- Да нет, - рассмеялся Кривошеев. - Слушай, на меня тут братки наезжать стали, требуют пять тысяч долларов.

- Что это они, совсем сдурели? - удивился Спирин.

- Нет, они не сдурели, тут все проще. У меня один американец на вернисаже в Москве купил три картины. Вот они и решили, что я теперь богат, как Крез.

- Поздравляю, - пожал руку другу Спирин.- А я и не слышал. Наконец-то тебя и на Западе оценили. Может, теперь и наши искусствоведы разберутся?

- Да черт с ними, с искусствоведами! Я уж не надеюсь. Нет пророка в своем отечестве, сам знаешь. Жалко, конечно, что картины на запад ушли, но... - он махнул рукой. - Я ведь что хотел попросить, замолви словечко Нечаю, пусть хоть сумму сбавит.

- А почему ты решил меня об этом просить? - удивился Виктор.

- Ну ты же с ним сейчас на короткой ноге. Не зря ты у меня про него тогда расспрашивал?

Виктора неприятно поразила догадка Федора. А он то, наивный, думал, что художник давно забыл о том разговоре.

- Хорошо, завтра у меня встреча с членами гильдии, и я с ним поговорю.

На прощание Кривошеев еще раз посоветовал ему вплотную заняться Викторией, и на одном из перекрестков они расстались. Федор пошел домой, а Спирин к ближайшей автобусной остановке.

Шел он не спеша, сначала думал о просьбе Федора, а потом все мысли его заняла эта девушка. Из задумчивости его вывели три парня, вывернувшиеся навстречу из-за очередного ларька, заманивающего слабым светом лампочки к пестрому богатству импортной жратвы.

- Эй, земляк, дай закурить, - с ходу потребовал один из них, перегородив Виктору дорогу. Он машинально сунул руку в карман, но двое остальных "земляков" так явно стали обходить его со спины, что Спирин мгновенно понял все. Последний раз в такой же ситуации он оказался в девятом классе. Вот также подошли, свалили на пол, долго пинали, а напоследок вывернули карманы. На память о той встрече у