Принц лжи - Джеймс Лоудер

«А как же тогда договор? - спросил Жергал.- По нему вашим верноподданным не грозит уничтожение ровно столько, сколько они будут поклоняться вам».

Кайрик посмотрел на Жергала, и в его покрасневших глазах читалось удивление.

- Ты хочешь сказать, что я не волен поступать с жителями моего города так, как мне вздумается?

«Нет, - ответил сенешаль. - Я просто напоминаю вам, что по законам царства…»

- Я посылал своих подданных на гибель с первого дня своего правления, - растягивая слова, произнес Кайрик. - В тот самый час, когда я скрепил печатью тот глупый договор, я тут же отдал с десяток жителей города в качестве подати Ночному Змию.

«Значит, они перестали вам поклоняться»,- предположил Жергал.

- Да, но кому решать, что является истинной верой, а что нет? - спросил Кайрик. - Сегодня я повелеваю, чтобы охоту за Келемваром объявили священным походом, поэтому с этой секунды все, кто не оправдает себя в этом походе, будут считаться предателями. - Он внимательно всматривался в сенешаля несколько секунд. - Возможно, эта твоя преданность мешает тебе выполнять свои прямые обязанности.

Жергал взглянул в глаза хозяину:

«Преданность - часть моего естества, Ваше Великолепие. Когда я был создан, чтобы следит за порядком в замке, мне сразу было дано это качество, чтобы я верно выполнял свой долг. Я был предан Повелителю Мертвых еще до своего появления».

- Когда-то ты был предан Миркулу, - заметил Кайрик.

«Да».

- А теперь ты верен мне?

«Вы полноправный хозяин замка Праха,- спокойно отвечал Жергал. - И пока вы им остаетесь, я сделаю все, что вы попросите… кроме одного - я не предам вас».

- Тогда я повелеваю, чтобы ты разорвал договор с жителями города, - сказал Кайрик, выискивая в бесстрастных желтых глазах слуги малейший признак недовольства. - Пусть тысячу из них подвергнут пыткам при всеобщем обозрении, а затем отдадут Ночному Змию или искупают в водах реки Слит. И в том и в другом случае им придет конец. - Он нервно забарабанил пальцами по подлокотникам трона, затем пробормотал: - Но этого мало.

«Уничтожай по одному каждый час, пока идут поиски Келемвара», - мрачно предложил Сокрушитель Богов.

Кайрик захохотал как безумный.

- А еще лучше, уничтожай по одному бесхребетному плебею за каждую безрезультатную минуту священного похода. - Он сомкнул костлявые пальцы на эфесе меча. - Это заставит их идти по следу не хуже ищеек, что скажешь?

«Да, не хуже самого Кезефа», - подтвердил Жергал.

Кайрик замолчал, затем его губы искривила болезненная улыбка.

- Кезеф, - пробормотал он, - ну конечно.

«Совет Высших Сил запретил сделки с Кезефом», - предупредил Сокрушитель Богов дрогнувшим голосом.

- С каких это пор тебя волнуют запреты Совета? - огрызнулся Кайрик.- Разве сами они не попрали собственные законы, отобрав у меня магию?

Сокрушитель Богов промолчал, но вместо него заговорил Жергал:

«Разумеется, мой господин. Вы стоите выше их законов. У вас есть полное право спустить с цепи Гончего Пса Хаоса».

- Подать мою чашу! - велел Кайрик, по-прежнему улыбаясь. - А затем перенеси меня в Хаос.

Сенешаль вытянул руки, и тут же появился серебряный потир, инкрустированный сотнями крошечных рубинов в форме разбитого сердца. В вечно полной чаше были слезы разочарованных мечтателей и возлюбленных с разбитыми сердцами. Влага была горькой, но Кайрику она казалась бесценным вином, выдержанным до совершенства.

- За небытие, - торжественно объявил Принц Лжи, - и за Кезефа. - Он поднес чашу к губам и осушил ее одним глотком.

В Зентильской Твердыне светало. Ринда пробиралась по убогим улочкам, руки ее онемели от многочасового труда за столом, а в глазах стоял туман от недосыпания. Утренняя прохлада ее взбодрила колючим дождем пополам со снежной крупой. Благодаря ему она хоть как-то ориентировалась, куда идет.

Улица, по которой она брела, была шире других, а это означало, что здесь можно было найти чистую тропку между кучами мусора и хлама, накиданными с верхних этажей домов. Под каждым дверным козырьком спали оборванцы, отбросы зентильского общества. Большинство из них пришло сюда умирать, ведь в эти трущобы, казалось, никогда не проникало солнце, дарующее тепло и свет.

Ринда подняла взгляд к небу и увидела, что светило уже успело спрятаться за огромные шпили Кайрикового замка, и они стояли, черные и изогнутые, как слепые гиганты, стерегущие город. «Нет, - напомнила себе девушка, - не слепые?» У Церкви Кайрика была тысяча способов заглянуть в сердца и души обитателей Твердыни.

- Помоги мне, девушка. Именем Ильматера.

К дверям «Змеиного ока» привалился нищий. Его тощую бороденку на изможденном лице покрывал иней, нос посинел от холода. Протягивая к Ринде трясущиеся руки, он молил:

- Медяк, девушка. Все что угодно.

Ринда остановилась и присела рядом с ним на корточки:

- Денег у меня нет, но я могу принести тебе кое-что из одежды. - Она взглянула в окна таверны. Там было темно. - Ты побудешь здесь? Заведение закрыто, поэтому тебя никто не прогонит.

Нищий медленно кивнул.

- А у тебя не найдется чего-нибудь выпить, пока я буду ждать? - Он пошарил под рваной накидкой и вынул пустую бутыль. - Выпивка меня согрела бы не хуже тряпок.

- Нет, - твердо заявила Ринда, выпрямляясь и отворачиваясь. - Я пришлю кого-нибудь с одеждой, совсем скоро.

Бесполезно сердиться на пьянчуг, если джин дешевле еды и доступнее глотка чистой воды, но Ринда всякий раз внутренне содрогалась при встрече с очередным опустившимся пропойцей. Живя без надежды, они топили каждодневную муку в бутылке за десять медяков. Ходур был одним из них, когда Ринда впервые с ним столкнулась, но карлик сумел выбраться из канавы. Может быть, этот старик тоже сумеет.

Всколыхнувшуюся было надежду вдребезги разбили мысли о событиях прошлой ночи. Ринда на секунду прикрыла веки, стараясь разрушить темную глыбу отчаяния. Монолит не поддавался. Над всеми ее мыслями царствовала полная безысходность, такая же огромная и неподвижная, как черный замок Кайрика. Принц Лжи полностью подчинил себе ее жизнь, по крайней мере до той поры, пока она не закончит его проклятую книгу.

«Нет, - строго сказала она себе, - он подчинит себе мою жизнь только в том случае, если я ему позволю».

В конце концов, ее ведь не сделали пленницей, несмотря на предложение патриарха Миррормейна. Если она сумеет как следует организовать свое время, то, может быть, ей удастся выкраивать несколько часов в день для несчастных. Всегда найдутся те, кому нужна ее помощь…