Светлая королева - Ольга Гайдукова

— Неужели? — отсмеявшись, заявил черноплащник. — Хотелось бы посмотреть, как у тебя это получится. Нас и числом побольше, да и мои маги посильнее твоих адептиков.

Альфард вспыхнул и, сжав кулаки, двинулся вперед, но был остановлен цепкой хваткой Магдалены. И только тут я заметила на выстроившихся в ряд эльфах магические медальоны, в которых поблескивало по меньшей мере по паре камней. Регул сжал зубы, понимая, что не всё идет так, как он задумал.

— В чем дело? — недоуменно прошептала я. — Регул, ты же говорил, что у вас слишком мало двухстихийных воинов. Откуда у твоего брата такая охрана?

— Нам Советом было разрешено взять не больше троих сопровождающих, дабы не ослаблять и без того неважный гарнизон. Но это… это не мои подданные. Я не знаю, кто в черном плаще, но дело попахивает экспансией. Похоже, Совет Конклава Эльфийских Королевств решил вмешаться. Боюсь, не в нашу пользу. Растабан, очевидно, заручился их поддержкой.

— Ну что, гений, теперь идеи есть? — мило поинтересовалась я.

Ответом был красноречивый взгляд. Если бы эльф обладал способностью им убивать, я уже лежала бы на палубе, бьясь в предсмертных конвульсиях.

— А почему Альтаир не принимает участия в нашей милой беседе? Слышала, он вроде дипломатом был или послом.

— Потому что я попросил не вмешиваться, — резко ответил Регул, — и если бы не кто-то слишком резвый и языкатый, сам разобрался бы.

Я лишь скептически фыркнула и решила предпринять последнюю попытку пробиться к разуму подруги. Или стоит называть её уже бывшей подругой?

— Послушай, Гемма, — снова начала я.

— Меня зовут Имирэль, — прошипела она.

— Пусть так, но после твоего исчезновения моя семья в опасности, твой отец… — я осеклась под снова брошенным на меня колючим взглядом, — то есть лорд Валоо захватил их и держит в подвалах своего замка.

Я едва сдерживалась, чтобы не сорваться, а могу ведь банально разрыдаться, стоит только представить, каково отцу и сестрам. Но нельзя показывать свою слабость, нельзя!

На одно мгновение на лице Геммы мелькнули обычные человеческие эмоции: удивление, негодование и, как показалось, сочувствие, а потом так же резко пропали, оставив лишь надменность и чувство собственного превосходства.

— Пожалуйста, — продолжала я, чувствуя, что выдержка меня покидает, — нам нужно вернуться, всё объяснить и освободить их.

— Считаешь, мне есть какое-нибудь дело до проблем твоей семьи? — подбоченилась Гемма.

— Но подумай хотя бы об от… о лорде Валоо, он наверняка беспокоится о твоей судьбе, если решился на подобные меры.

— Он не мой отец, — взвизгнула Гемма, заметив мою оговорку, и тон, каким это было сказано, поверг меня в глубокий шок, как и само заявление.

— Что? — завопила я, не веря собственным ушам. — Ты в своём уме?

Вот не зря говорят, дай человеку власть и деньги — и узнаешь его истинную сущность.

Гемма со злобным выражением лица качнулась в мою сторону.

— Имирэль! Немедленно прекратите эти бабские склоки! — рявкнул незнакомец.

Мы с Геммой одновременно захлопнули рты и воззрились на него, хотя явно намеревались сказать друг другу еще не меньше пары десятков лестных эпитетов.

— Имирэль, девочка моя, ты же королева, не забывай об этом никогда и не опускайся до такой позорной ругани с людишками. У тебя есть сила, чтобы поставить всех непокорных на колени и заставить просить пощады. Так продемонстрируй её нам! — толкнул пафосную речь черноплащник.

А вот тут-то мы и посмотрим, какая из тебя королева, милая подруженька. Уж чего-чего, а способностей к магии за время нашего более чем долгого знакомства я в тебе не наблюдала. В глазах Геммы на мгновение промелькнули замешательство и откровенный испуг, тут же разбившиеся об уверенный кивок Растабана. Она сложила руки лодочкой и, закрыв глаза, стала что-то нашептывать. Ну-ну, посмотрим, что у тебя получится. А вокруг, ну, решительно ничего не происходило, не считая всё крепчающего ветра, затягивающих небо черных грозовых туч и еще больше начинающей сердиться меня.

— Фи, какой фарс! — жеманно протянула я, как это делали высокопоставленные красавицы на светских балах.

Гемма злобно зыркнула на меня, впрочем, не прекращая своего бессмысленного шепота. На моих губах расцветала презрительная усмешка.

— Довольно! — потеряв надежду увидеть хоть какое-то заклинание в исполнении Геммы, выкрикнул незнакомец. — Взять их!

И события закружились в бешеном калейдоскопе. Альфард и Магдалена кинулись в мою сторону, Регул оттолкнул меня к себе за спину, когда вокруг нас словно заискрила голубоватая пленка, периодически хаотично вспыхивая искрами.

Молодой эльф упал на колени, как придавленный смертельной ношей, и побелевшими губами прошептал:

— Спасайтесь, князь, я долго не продержу щит.

И только теперь стало понятно, что это были не просто вспышки, а удары мощных заклинаний о так вовремя поставленную магическую преграду.

Магдалена и Альтаир бросились к соратнику, явно намереваясь поделиться силой, но он только отрицательно покачал головой:

— Не надо, будет только хуже. Спасайте князя, я их задержу.

Регул нервно осматривался, явно отыскивая пути к отступлению и не находя.

— Я не оставлю тебя, — прошептала Магдалена, прижимаясь ко вновь обретенному любимому.

— Уходи! — чуть было не кричал он.

Да что за бедлам! Я начала свирепеть. И краешком глаза увидела пылающий на груди Геммы медальон, похоже не оставшийся незамеченным для всех участников действия. А полупрозрачный голубоватый шар щита продолжал сжиматься по мере потери сил Альфардом и, наконец, с легким хлопком исчез.

— Ни черта у вас не выйдет! — сквозь зубы прошипела я, пронзая оппонентов ненавидящим взглядом. — Al'tea acrumendi!

И прежде, чем змейки искрящихся молний достигли нас, всё вокруг окутало золотистое сияние. Последнее, что я видела, был подмигивающий мне всеми камнями медальон на шее Геммы.

Глава 10. Грани и границы

Лечение — свет. Правильное — этот, неправильное — тот.

Я с трудом разлепила свинцовые веки и попыталась одновременно принять сидячее положение и собрать в кучу разбегающиеся мысли. Ни то, ни другое не получилось. Пить хотелось нестерпимо. Да и ощущение было, словно случайно переехала карета. Раз двадцать. Что-то частенько обмороки посещать стали — не к добру это, ой, не к добру…

Осушив кружку воды, заботливо оставленную кем-то на тумбочке, я начала вспоминать произошедшее. Вспомнить-то вспомнила, но не поняла ровным счетом ничего. Придется просить просветить.