Прыжок в бездну - Хельга Нортон

— Кон очень похож по характеру на Линка, — сказала Шейла, не отводя глаз от Чандры. — У него очень развито чувство долга. Может быть, это звучит старомодно, но им он руководствуется всю жизнь и никогда не изменяет ему. Этим он очень похож на нашего отца. Если попытаться его переубедить, перечить ему в том, в чем он убежден, то его можно легко потерять.

— Вы тоже… — Чандра запнулась.

— Я тоже что?

— Неважно. Вы очень сильная. Я уверена, что вы никогда не сомневались в своих поступках.

Шейла глубоко вздохнула и присела на край ванны. Она долго молча смотрела на Чандру.

— Не верь этому, — сказала она после паузы. — В детстве я была очень робкой. Мне казалось, что я унаследовала характер матери. Меня это очень беспокоило. Я старалась подавлять свои сомнения, бороться с неуверенностью. Мне очень хотелось укрепить свою волю. Я пробовала преодолевать любые сложные ситуации. И в конце концов одержала над собой победу.

— Линк очень гордится тобой.

— И я горжусь своим братом. Он очень надежный человек.

— Да, — с грустью произнесла Чандра. — Он именно такой.

После долгого молчания Шейла встала, ободряюще кивнула Чандре и вышла.

Чандра опустилась в горячую воду. Щеки у нее были влажными. Причина заключалась не в ванне, а совсем в другом.

Линк и Шейла устроились в гостиной. Она задумчиво перелистывала журнал, прислушиваясь к голосу Кона, который с кем-то разговаривал о возможности выяснить положение «Лансинг Фармацевтикал».

— Он толкует о Чандре? — спросил Линк.

Шейла пристально посмотрела на брата.

— Тебе она нравится?

— Слушай, она в затруднительном положении. Я только стараюсь ей помочь, — неохотно откликнулся он на ее вопрос.

— Тогда почему ты смотришь на нее, как изголодавшийся моряк, вернувшийся в порт после годичного плавания?

Линк заерзал в кресле. Его маленькой сестре не откажешь в проницательности.

— Я припоминаю, — сказал он, — что именно ты частенько говаривала, что, кроме службы, есть и другая жизнь.

Шейла опустила глаза и стала внимательно разглядывать обложку журнала.

— Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, как мы с Коном.

— Ты считаешь, что она по характеру похожа на мать?

— Не знаю. Сначала я так думала, но…

— Так же думал и я. Но, черт возьми, она так стремилась остаться на плаву. Потом она угрожала мне пистолетом, не имея ни малейшего представления, как с ним обращаться.

— Согласна. Все это так не похоже. Конечно, она… раздавлена.

Линк медленно покачал головой.

— У нее была нелегкая жизнь, Шейла. Я говорю не о материальной стороне, а… Она ушла от отца, который учил ее, что все определяется ценой. Ушла к мужу, который относился к ней как к ничтожеству и убеждал, что ее единственная ценность — ее тело. И я удивляюсь, что в ней еще остались какие-то жизненные силы.

— И ты всерьез думаешь, что сможешь стать для нее опорой?

Линк сощурился.

— Но она так напугана…

— Я вижу. Но если ты будешь нянчиться с ней, она превратится в мать. Она повиснет на твоей шее многопудовым якорем.

— Так что же я должен сделать? — сказал Линк потухшим голосом. — Отойти в сторону и бросить ее на произвол судьбы?

Шейла попыталась улыбнуться.

— Если ты чувствуешь, что в ней осталась хоть крупица мужества, то следует воспользоваться этим шансом. Ты должен развить в ней чувство собственного достоинства, стойкость и самостоятельность. Научи ее верить в себя.

— А если у нее не получится?

Шейла пожала плечами.

— Вот тогда у тебя будет право отступиться. Ты не можешь постоянно служить ей поддержкой. Даже если бы и захотел. Рано или поздно она должна прочно стать на собственные ноги.

— Я ничего не могу предположить, Шейла, — произнес Линк, уклоняясь от изучающего взгляда сестры. Он не находил ответа на пожелания Шейлы. Его тревожила и возможность навсегда надеть на себя хомут.

Чандра робко вступила на палубу «Шейлы II». В этот прохладный вечер ей было зябко даже в жакете, который дала ей сестра Линка. Линк устроился за столом, разбирая бумаги из пакета, который получил, еще находясь в доме Макквайдов. Пакет был доставлен нарочным по просьбе Кона. Чандра прошла в каюту. Линк интуитивно чувствовал, что она расстроена.

Беспокоится, подумал он. Как же, муж оказался убийцей, более того — она должна была стать следующей жертвой.

В бумагах его больше всего заинтересовало финансовое положение фирмы. Сопоставляя и оценивая факты, он попытался воссоздать целостную картину деятельности «Лансинг Фармацевтикал». Его занятия были прерваны громким урчанием в желудке.

— Это значит, — громко крикнула Чандра из камбуза, — что ты жутко голоден.

— Вовсе нет, — сказал он, вставая и направляясь на камбуз. — Но аромат чего-то вкусного разжигает аппетит.

Она застенчиво улыбнулась. Эта улыбка вызвала у него желание обнять ее. Он наклонился над кастрюлей, в которой булькало мясо, овощи, рис, сдобренные красным соусом.

— Пахнет умопомрачительно. Просто великолепно.

Линк откупорил бутылку вина и наполнил два пластиковых стаканчика. В молчании они принялись за еду. Чандра время от времени посматривала на стопку бумаг, лежащую на краю стола. Линк снова наполнил стаканчики. Чандра сделала большой глоток.

— Я знаю, что тебе будет неприятно, — начал Линк, подумав, — но я хочу расспросить тебя о Дэниеле.

— Не понимаю, чем я могу помочь тебе.

— Давай начнем с того вечера в ресторане.

— Но я уже говорила тебе.

— Да, но расскажи мне снова. Для меня важна каждая деталь.

— Но…

— Без «но», Чанни. Как ты приехала в ресторан? Был ли с тобой муж, когда появился Эл? Взял ли Дэниел какую-нибудь вещь с собой?

— Не хочешь ли ты знать, во что я была одета? — довольно резко перебила его Чандра.

Линк удивился ее резкости. В первый раз она повела себя таким образом. Она имела право на это, она имела право разозлиться. И это его тоже обрадовало.

— Да, — спокойно произнес Линк. — Как же ты была одета?

— Я… я была в синем платье, — сказала она, наконец поверив, что и это его интересует.

— Во что еще?

Она потерла виски.

— На мне были туфли, бриллиантовое ожерелье и серьги, которые Дэниел купил мне вместе с платьем.

— Он купил его?

— Да. Он покупал большинство вещей для моего гардероба.

— Платья были фривольными?

Она опустила глаза, на щеках вспыхнул румянец.

— По его мнению, они были… сексуальными. Он говорил, что такие наряды ему нравятся. Они подчеркивают мои… формы.