Сёгун - Джеймс Клавелл

— Идите с Богом, госпожа.

Она вздрогнула.

— Я не знала, что вы были христианином, Каванаби-сан.

— Я — нет, госпожа. Просто знаю, что у вас так говорят.

Марико вышла во двор, на солнышко, волнуемая разнообразными чувствами. Ее очень расстроила недобрая весть о здоровье Хиро-Мацу, и в то же время она благословляла Бога, что ожидание ее кончилось и завтра она может уехать. А теперь — в паланкин, эскорт ожидает ее.

— Ах, госпожа Тода. — Это Дзеко вышла из тени и стала у нее на пути.

— Доброе утро, Дзеко-сан, как я рада вас видеть. Надеюсь, у вас все хорошо? — Марико почувствовала внезапный озноб, машинально начав этот обычный любезный разговор.

— Боюсь, что совсем не хорошо, извините. Очень жаль, но наш господин, кажется, нас не любит — Кику-сан и меня. Когда мы приехали, нас засадили в грязный номер третьеразрядной гостиницы, — я не поместила бы туда и своих людей восьмого класса.

— Ох, простите, я уверена, что это какая-то ошибка.

— Ах да, ошибка. Конечно, я надеюсь, что это так, госпожа. Сегодня мне наконец повезло — разрешено прийти в замок, получен ответ на мою просьбу посетить Великого Господина и разрешено снова поклониться Великому Господину, немного попозже. — Дзеко криво улыбнулась ей. — Я слышала, вы тоже приходили к господину секретарю, и подумала: стоит подождать вас, чтобы приветствовать. Надеюсь, вы не возражаете?

— Благодарю, я рада вас видеть, Дзеко-сан. Я хотела бы навестить вас и Кику-сан или пригласить вас обеих к себе, но, к сожалению, не представилось возможности.

— Да, так печально. Сейчас плохие времена. Плохие для дворян, плохие для крестьян. Бедная Кику-сан совсем заболела от расстройства, что попала в немилость к нашему господину.

— Я уверена, что это не так, Дзеко-сан. Господин Торанага сейчас столкнулся с массой срочных проблем.

— Верно, верно. Не выпить ли нам сейчас чаю, госпожа Тода? Мне было бы так лестно немного поболтать с вами.

— Простите, но мне приказано идти по одному делу, а то и я была бы рада такой возможности.

— Ах да, вам же нужно на корабль Анджин-сана! Простите, забыла. А как Анджин-сан?

— Думаю, хорошо. — Марико взбесилась от того, что Дзеко посвящена в ее личные дела. — Я видела его только раз и всего несколько минут — с тех пор как мы прибыли сюда.

— Интересный мужчина, очень. Жаль, когда не видишься с друзьями, правда?

Обе женщины продолжали улыбаться, речи их были вежливы, голоса беззаботны, — обе они сознавали, что за ними наблюдают и их подслушивают ожидающие Марико нетерпеливые самураи.

— Я слышала, Анджин-сан посетил своих друзей — свою команду. Как он нашел их?

— Он ничего не сообщил мне об этом, Дзеко-сан, — мы ведь виделись всего несколько минут. Простите, но я должна бежать…

— Печально, когда не видишься с друзьями. Может быть, я могу рассказать о них. Например, что они живут в деревне с эта.

— Что?

— Да-да. Кажется, его друзья специально попросили разрешения жить там — предпочли деревню эта цивилизованным местам. Любопытно, да? Они не такие, как Анджин-сан, он совсем другой. По слухам, они говорят, что это больше напоминает им собственный дом. Любопытно, да?

Марико вспомнила, каким странным был Анджин-сан, когда она в тот день встретилась с ним на лестнице. «Теперь все понятно, — подумала она. — Эта! Мадонна, вот бедняга! Как он должен был стыдиться».

— Простите, Дзеко-сан, что вы сказали?

— Просто удивительно, что Анджин-сан так отличается от остальных.

— А вы видели их? Остальных? Какие они?

— Нет, госпожа, я не бывала там. Что мне с ними делать? Или с эта? Я должна думать о своих клиентах и о моей Кику-сан. И о сыне.

— Ах да, ваш сын.

Лицо Дзеко опечалилось под зонтиком, но глаза оставались жесткими, коричневыми, как ее кимоно.

— Пожалуйста, извините меня, но я думаю, вы не знаете, почему мы потеряли расположение господина Торанаги.

— Нет. Я уверена, что вы ошибаетесь. Контракт утвержден? В соответствии с договоренностью?

— Да, спасибо. У меня письмо о кредите рисовым торговцам в Мисиме с оплатой по требованию. На меньшую сумму, чем мы договорились. Но деньги меня интересуют меньше всего. Что деньги, когда мы потеряли милость нашего господина — кто бы он ни был.

— Я уверена, вы снова обретете его расположение.

— Ах, его расположение… Я беспокоюсь о вас тоже, госпожа Тода.

— Я всегда к вам хорошо относилась. По-дружески, Дзеко-сан. Мы могли бы поговорить в другое время, а сейчас я действительно должна идти, так что извините, пожалуйста…

— Вы так добры, меня это радует. — И когда Марико уже повернулась, чтобы уйти, Дзеко добавила своим самым медовым голоском: — Ведь у вас будет время? Вы едете завтра в Осаку, не так ли?

Марико внезапно почувствовала, как в грудь ей вонзилась холодная игла и ловушка захлопнулась.

— Что-нибудь не так, госпожа?

— Нет-нет, Дзеко-сан. Вам будет удобно в час собаки сегодня вечером?

— Вы слишком добры, госпожа, о да. Вы сейчас собираетесь встретиться с нашим господином, вы бы не походатайствовали за нас? Нам нужна такая малость.

— Буду рада. — Марико немного подумала. — О некоторых благодеяниях можно и попросить, но ничего нельзя гарантировать.

Дзеко на секунду замерла.

— Ах! Вы уже просили его… просили его о милости для нас?

— Конечно, почему бы и не попросить? Разве Кику-сан не фаворитка, а вы не преданный вассал? Разве в прошлом вам не были оказаны милости?

— Мои желания всегда так скромны. Все, что я ни говорила, мне предоставляется, госпожа. Может быть, и больше.

— О пустобрюхих собаках?

— О длинных ушах и надежных языках.

— Ах да. И о тайнах.

— Мне так легко доставить радость. Милости моего господина и моей госпожи — это ведь не такая большая просьба?

— Нет, но только если представится случай… Я ничего не могу обещать.

— До вечера, госпожа.

Они раскланялись, и никто ничто не заметил. Сопровождаемая поклонами, Марико села в паланкин, пряча охватившую ее дрожь, и кортеж тронулся. Дзеко смотрела ему вслед.

— Ты, женщина! — грубо окликнул ее проходивший мимо молодой самурай. — Чего ты ждешь? Давай проходи!

— Ха! — презрительно откликнулась Дзеко, к удивлению окружающих. — Женщина, да? Щенок! Если бы я пошла по твоим делам, мне пришлось бы здорово их поискать — ведь ты еще даже не такой мужчина, чтобы иметь хотя бы соломенную крышу!

Все расхохотались. Тряхнув головой, Дзеко бесстрашно удалилась.

— Привет, — сказал Блэксорн.

— Доброе утро, Анджин-сан. Вы прямо сияете!