Шепот холмов Тосканы - Юлия Владиславовна Евдокимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Заодно вспомнили, как родственники собрались на похороны бывшей хозяйки дома, синьоры Марианеллы. Все уже знали, что дом покойная завещала Амелии. Родственники грозились подать в суд, стояли на погребении с каменными лицами, что и заставило изгнанную ныне из бара синьору Чезарини предположить убийство.
– Поздненько спохватились, – бурчала она под нос, покидая бар.
***
Дом Амелии находился в изолированном месте среди фруктовых деревьеви зарослей олеандра, лишь крыша виднелась с крепостных стен. Амелия любила приглашать гостей, встречала всех радушно и кормила до отвала, и для жителей городка дом стал практически своим. Новый виток сплетен породили рассуждения, кому же сама Амелия отписала дом, неужто чужакам, тем более, что о родственниках она никому ни словом ни полсловом ни разу не обмолвилась, словно и не было их вовсе.
– Любила она свой дом. И планы строила, как раз на днях жене рассказывала.
– Какие планы?
– Жена говорила, она собиралась сделать пристройку, открытую комнату- террасу в задней части. Журналов всяких на эту тему накупила. Собиралась Томмазо показать, да, Томе?
Глава местной строительной компании не сразу услышал вопрос, он яростно обсуждал с приятелями проигрыш местной футбольной команды во вчерашнем матче.
– Да, что-то такое говорила. Я обещал посмотреть.
– Ну? Посмотрел?
– Не успел, – буркнул Томмазо, возвращаясь к разговору о футболе.
Неожиданно разговоры стихли. Собравшиеся в баре понизили голос и украдкой оглядывались через плечо на высокого мужчину, зашедшего выпить чашечку кофе перед поездом.
Мужчина смотрел поверх голов, словно бар был пуст. Он не замечал смолкших голосов и нервозности, не видел, как женщины поправляют волосы и одергивают юбки, стараясь принять позу поэлегантнее.
Отвернув рукав пиджака он посмотрел на золотые часы, вспыхнувшие на руке ярким блеском, опрокинул чашечку кофе, выпив его в один глоток, бросил мелочь на прилавок и вышел из бара.
– Смотри, это Лоренцо! – прошептала женщина за маленьким столиком своему спутнику.
– Как будто нас здесь нет.
– Он всегда был таким.
– Только улыбаться перестал, с тех пор, как…
– Он всегда был очень серьезным.
– Да но теперь все по-другому. – говорящий покачал в руках чашку, глядя. как пенка от молока на поверхности капучино сползает то с одной, то с другой стороны. – А раньше вы все за ним бегали, все девки.
– Я не бегала.
– Расскажи кому-нибудь другому.
– В любом случае это было много лет назад, тогда все девчонки были в него влюблены. Но ему никто не нужен был.
– Кроме Джузи.
– Она была милой, но… нет, не для него.
– А он все еще хорош…
– Странные вещи случаются… но ничего не поделаешь, на все Божья воля…
***
Мужчина, которого активно обсуждали в баре, направился к станции, даже не заметив, что вызвал такой переполох. А может, заметил, да не подал виду.
До прихода поезда оставалось не больше пяти минут, когда он услышал хриплый голос за спиной:
– Дьявол! Проклятый дьявол! Это ты сделал, ты! Это ты разрушил мою жизнь!
Мужчина закатил глаза и обернулся. Неухоженный лохматый старик тянул к нему костлявые пальцы: – Maledetto! Проклятый!
Мужчина огляделся. За боковой стеной станции они были вдвоем. Преодолевая брезгливость он схватил старика за лацканы засаленного пиджака, чуть приподнял:
– Ты вонючий бомж! Убирайся отсюда, иначе я сдам тебя в полицию. Пошел вон! – и отшвырнул в сторону.
Старик попытался удержать равновесие, но не удержался и рухнул на асфальт.
– Это ты, ты сделал, – теперь он хныкал, пытаясь встать.
Мужчина не успел отойти, как появилась невысокая полная женщина, всплеснула руками:
– Пьетро, что случилось, кто тебя ударил? – И только тут заметила мужчину, вскрикнула: – Лоренцо, что случилось? Что ты с ним сделал? Почему он плачет?
Мужчина пожал плечами, и отправился в вагон как раз подошедшего к перрону поезда. За спиной его старик все еще всхлипывал:
– Я упал… вода… кто-то разлил воду и я поскользнулся…
– Когда ты ел последний раз? – женщина помогла старику подняться. – Пойдем в бар, я куплю тебе панини с поркеттой!
Глава 3.
В офисе миланского банка только что закончилось совещание и всего за пару минут конференц-зал опустел: все торопились на ланч.
Банк собрал управляющих со всех концов Италии, некоторым пришлось провести полдня в поезде из-за нескольких часов пустой болтовни, но поди, выскажи недовольство совету директоров! Imbecili, издеваются над людьми в XXI веке, когда все давно перешли на дистанционную работу!
Начальник Винченцы поступил умнее: сказался больным и отправил безотказную тихую мышку. Он не собирался тащиться полтора часа в поезде от Генуи до Милана в такой солнечный весенний день, а девушку только повысили, вот пусть и отдувается.
В результате Винченца все совещание просидела в таком напряжении, что пальцы теперь ныли и она никак не могла запихнуть бумаги в портфель, листы рассыпались, она еще больше пугалась и краснела. Хорошо, что все ушли, остался лишь один коллега, но какой! На таких уверенных в себе красавцев девушка даже смотреть боялась, и сегодня, чувствуя его взгляд, ощущала себя еще более нелепой и никчемной. Как будто, отправляя ее сюда, шеф решил посмеяться.
– Все ушли?
Она вздрогнула и залилась краской, проклиная себя и краснея еще больше. Надо же, красавец к ней обратился!
– Панини. Они пошли есть панини. – Какая же я дура, даже ответить нормально не могу… – В «Примаверу», это кафе на углу… так сказали.
Мужчина покачивался на каблуках и пристально смотрел на Винченцу. Девушка наконец запихала все бумаги, выпрямилась, не зная, то ли уходить. то ли остаться. Почему он так смотрит?
– Винченца, да?
– Да. – Он запомнил мое имя?
– Знаешь, в том кафе, как я понимаю, будет шумно, а мне хочется тишины, устал от пустой болтовни. Думаю пообедать в ресторане. Присоединишься?
Винченце хотелось оглянуться. Наверное он пригласил кого-то за ее спиной. Девушка закусила губу, вот сейчас красавец рассмеется и скажет, что пошутил. Но мужчина молчал и она неожиданно уверенным голосом ответила:
– Почему бы и нет? Come no?
– Perfetto, – мужчина согнул локоть, пришлось по-старомодному взять его под руку. В душе родилось предвкушение необыкновенного приключения и стало удивительно легко, пожалуй, она впервые не чувствовала себя серой мышкой.
