Венец всевластия - Нина Соротокина

Дальше читать он не мог, потому что потерял сознание.

2

Италия не была родиной для Зои Палеолог, нареченной на Руси Софьей. Родилась она в славном Константинополе и была племянницей последнего багрянородного правителя Византии — Иоанна VIII. Как известно, Константинополь пал под напором турок в 1453 году, сорок с гаком лет назад. Император к тому времени был уже мертв, и византийский дом представляли два его брата: Фома и Дмитрий. Фома был женат на принцессе Екатерине — дочери правителя Мореи Захария II. От этого брака имелось четверо детей: Елена, Зоя, Андрей и Мануил.

После падения дома Палеологов Фома и Дмитрий повели себя по-разному. Хроники того времени бесхитростно сообщают, что Дмитрий не пожелал расставаться с родным городом, отдал свою дочь в жены султану, а попросту говоря продал ее в гарем за большую сумму денег и остался жить в Константинополе как частное лицо.

В отличие от брата Фома до конца жизни остался верен своей вере и отечеству. Он бежал из лежащей в развалинах византийской столицы в Италию. Не зная, как примет его чужбина, он не решился везти в дальний путь жену и детей, а оставил их в безопасном месте на острове Корфу. Фоме не удалось спасти что-либо из своего имущества, но он вынес из горящего города большее, чем драгоценности и жемчуга. Он привез в Анкону святыню — мощи, а именно голову святого Андрея. Да, да… того самого, апостола Иисуса Христа и первого ученика Иоанна Крестителя, за что и прозван он был Андреем Первозванным. Святой Андрей проповедовал учение Христово, за что и был распят на косом кресте. В этой казни, прости господи, голову не отделяют от тулова, поэтому как именно попала голова святого в Константинополь, совсем уж непонятно, но из легенды слов не выкинешь.

Святые мощи ценились во все времена. Святой Людовик — король французский, построил драгоценную часовню — Шапель, в которой хранились куски креста Господня и терновый мученический венец. Реликвии были куплены в Византии, сколько они стоили, точно не скажем, но одно точно, цена их намного превышала стоимости самого храма, их вместилища. Великолепный, блестящий, грандиозный собор в Кельне — гробница мощей волхвов, тех, что шли за Вифлеемской звездой, за мощи тоже было заплачено золотом. А здесь святые мощи сами идут в руки, понятно, что в католическом мире развернулась настоящая борьба за право предоставить приют брату византийского монарха.

Борьба продолжалась более года. Фома выбрал Рим. Папа Пий II встретил изгнанника с почестями, весь город вышел встречать святые останки. Голова Первозванного была помещена в соборе Святого Петра, а спасителю мощей папа преподнес золотую розу. Этим знаком отличия награждались раз в год государи католического мира за особые заслуги перед церковью.

Золотой розой дело не ограничилось. Папа предоставил Фоме ежемесячное содержание в размере 300 тысяч золотых экю и дом в Санто-Спирито. Поместье было скромным, но обширным. При нем находилась греческая церковь, школа и госпиталь, в котором Фома мог продолжать творить добрые дела. Кроме милосердных дел его волновали и политические — Фома призывал христианских государей к походу против турок.

Добрые дела требуют многих сил и времени, сам себе уже не принадлежишь, а честолюбие открывает все новые и новые горизонты. Словом, за высокой суетой Фома как бы и вовсе позабыл о жене и детях, живших на Корфу. Опомнится его заставила только тяжелая болезнь. Человек полагает, а Бог располагает. Когда дочери с высокородной матушкой прибыли в Санто-Спирито, Фома был безнадежен.

После смерти Фомы детям оставили содержание отца. Им даже дали образование, но жили сироты более чем скромно. Дом был полон приживальщиков — под его стены собрались многие бездомные единоверцы. Всем жить надо, а средств к существованию где взять? Старшая дочь Елена уже давно жила отдельно, она была замужем за королем Сербии Лазарем II. Юная Зоя, вторая дочь Фомы, пребывала в невестах. Она называлась возлюбленной дочерью римской церкви. Высокий титул никого ни к чему не обязывал. Зоя жила затворницей и хоть формально исповедовала греческую веру, молиться ей приходилось в католическом храме. Она была девушкой неглупой, веселой, сложение имела мясистое, попросту говоря была толстухой.

Любые из немногочисленных сведений о Софье Палеолог можно подвергнуть сомнению, но в одном сходятся все авторы — в этой самой тучности византийской принцессы. А что до остального — много вокруг туману. Например, иные историки настаивают, что досталась Софья Ивану III, государю Московскому, отнюдь не девицей, поскольку уже была замужем за богатым и знатным господином по имени Караччиоло. Другие утверждают, что Софья была только обручена, а до замужества дело не дошло, потому что Караччиоло умер.

Рассказывали и вовсе забавную историю, де, сватался за византийскую принцессу Яков II — король Кипра, но браку помешала Венеция, имеющая для Якова свою невесту. Распутный и знатный город плел свою интригу. Екатерина Корнаро — красавица и дочь республики, должна была, по мнению венецианцев, приобрести еще и титул Венеры Кипрской. Куда было тягаться с прекрасной венецианкой скромной и толстой Софье Палеолог.

Папа Пий II совершенно забыл о своих обязанностях по отношению к семье Фомы, государя Морейского, и вспомнил о Софье уже папа Павел II, решивший, что византийская принцесса может послужить католичеству. В лице Московской Руси Павлу II нужен был союзник против страшных турок, которые угрожали всему христианскому миру. Напомним, что в 1439 году в Италии происходил всем известный Флорентийский собор, на котором была подписана знаменитая уния, к которой присоединилась и греческая церковь. По унии православие сохраняло свою обрядовость, но, поскольку восточная церковь пала под натиском турок, Рим предложил объединить верховную власть в одном лице папы. Под унией подписался и Московский «кардинал» Исидор. По возвращении в Москву Исидор сообщил об этом царю. Василий II Темный, батюшка Ивана III, пришел в ярость: никогда православная церковь не будет под пятой католичества. Жизнь Исидора спасло только то, что он своевременно бежал в Литву.

Итак, Московская Русь не покорилась папе. Не мытьем, так катаньем! Павел II попробовал подойти к Московии с другой стороны. Через униата греческого митрополита Виссариана, уже ставшего кардиналом, он предложил вдовому Ивану III в жены греческую царевну.

Сватовство состоялось. Мы не будем подробно описывать, как приехал в Рим царев посол (по московскому прозвищу — Иван Фрязин, а на самом деле Жан Баттиста делла Вольпе), как произошло обручение, на котором оный Фрязин выполнял роль жениха, как пышно и торжественно все было отпраздновано. Добавим только, что Жану Баттисте так хотелось благополучно обделать дело, что он скрыл в Италии, что принял в Московии греческую веру, и теперь обещал папе все, и даже и то, что произойти никак не могло.