Странствия Варлафа - Мария Ермакова

***

— Мы убьем ее сами! Нельзя доверять эльфам! — Рычал кто-то вдалеке, вытягивая из сонного омута.

Еще не открыв глаз, я ощутила удивительную легкость и силу во всем теле. Словно не было пути, полного тягот, полуголодной диеты, бездвижного лежания в клетке.

Шум, раздававшийся вокруг, был мне знаком — звон оружия. Паровой молот на этот раз танцевал вальс — приближался, откатывался, размечая квадранты, восставал против звенящей дирижерской палочки. Рев смешался с высокими мелодичными голосами. И там и тут крики ярости перекрывали шум толпы, гудение пламени грозило поглотить вселенную.

Одеяло почти наползло мне на глаза, поэтому, когда я их открыла, мне пришлось замотать головой, чтобы освободить себе обзор. Коренастые, в покрытых шипами доспехах, черепахомордые орки волна за волной накатывали из леса на эльфов в сияющих разноцветных кольчугах, которые держали круговую оборону меж метущихся по земле костров. Костры тоже не оставались без дела — выстреливали огненными языками в зеленую толпу.

Чьи-то руки довольно грубо затормошили меня. В свете огней сверкнуло знакомое мне лезвие эльфийского кинжала, и одеяло вдруг освободило мое тело. Варлаф — а это был он — рывком поднял меня на ноги и повлек за собой — к моему ужасу прямо в сторону очередного орочьего отряда, появившегося из-за зарослей. Однако они, вместо того чтобы изрубить нас на куски своими огромными топорами, неожиданно расступились, образуя коридор, уводивший с поляны под спасительную сень деревьев. Варлаф сунул мой кинжал мне в руку, и мы побежали меж злобных рыл, щелкающих зубами вослед. За спиной Варлафа я с удивлением заметила его походный ранец, под мышкой он держал посох Ацуцы, все еще завернутый в тряпку, а на поясе его, супротив меча, был подвешен и кинжал с обсидиановой ручкой.

Мы бежали на восток — совсем не в ту сторону! Я пыталась остановиться, чтобы сказать ему об этом, но он только мотал головой, и тащил меня прочь. Так продолжалось до тех пор, пока шум боя не утих вдали, а я не уткнулась в мягкий бежевый бок… моего личного Демона! Он показался мне куда крупнее, чем раньше. Жесткие мышцы ходили под лоснящейся шкурой. Кривые клыки, явно выросшие и заострившиеся, еще сильнее выползли из-за верхней губы. Длинный раздвоенный язык с жаром облизал все открытые части моего тела. Демон урчал так вызывающе громко, что Варлаф даже шикнул на него, после чего забросил меня на его спину. Сам пристроился сзади, заключив меня в кольцо мощных рук. Спина подо мной зашевелилась и зазмеилась. Я забыла обо всех вопросах, стремясь 'удержаться в седле', в то время как Демон длинными прыжками летел по воздуху, кажется, вовсе не приземляясь, чтобы оттолкнуться. Варлаф держал меня крепко, но у меня ежесекундно возникало ощущение, что я неумолимо выползаю из его объятий. Меня вдруг охватил такой же ужас, как однажды в Парке культуры. Мы пошли туда с Игорем, когда только начали встречаться. В тот день мы катались на жутком аттракционе под названием 'Воздушный корабль'. Люлька с сидящими в ней людьми переворачивалась вниз головой, чтобы зависнуть на мгновение, как раз достаточное, чтобы вспомнить о ненаписанном завещании. Крепеж, державший мои колени, неожиданно щелкнул и ослаб. А корабль только начал свое движение вверх! Забыв слова, я орала как резанная. Все остальные дружно и весело вторили мне, не понимая, что я кричу не без причины! Впереди меня сидел какой-то иностранец, облаченный в цветастое пончо. Вздымаемое ветром, оно хлопало и билось крыльями огромной птицы, и все пыталось залепить мне лицо толстой тканью. Помню, я подумала, как несправедливо провести последние минуты под вонючим покрывалом! Игорь, сидевший рядом, коротко взглянул на меня, и, с неожиданной для его сухощавой фигуры силой, взял меня за шкирку и вдавил в сидение. После чего сделал какое-то неуловимое движение свободной рукой, и крепеж сжал мои колени до боли. Но мне все равно казалось, что я выползаю из-под него. Я проорала все три минуты, все три оборота корабля вокруг своей оси. Когда я — зеленая, на подгибающихся ногах — сошла с помоста на земную твердь, то твердо решила, что ноги моей не будет на аттракционах страшнее 'Ромашки'. Корабль этот после убрали. Говорили даже, что кто-то разбился насмерть, но это, конечно, неправда.

Мы 'скакали' около часа. Затем Демон остановился, и Варлаф снял меня, почти бездыханную от ужаса и попытался поставить на ноги. От ближайших кустов к нам с опаской — наверное, из-за Демона — приближались трое каких-то коричневых остролицых человечков, одетых в лохмотья. Их желтые злобные глазки, хохол жесткой щетины между острых ушей и совершенно поросячьи рыльца живо напомнили мне африканских бородавочников.

— Давай-давай, иди-иди, геро-о-о-ой! — проскрипел один из них, наиболее омерзительного вида. — Великая Педилина ждет тебе! Веди-веди чужую сладкую плоть!

Я возмущенно обернулась к Варлафу и повысила голос. Присутствие Демона, лениво улегшегося у моих ног, придало мне сил.

— Кому ты теперь продал меня? — спросила я, потрясая кулаками. — Кто эти ожившие пеньки?

— Пеньки-пеньки? — возмущенно заголосила троица. — Чтоб тебе, сладкая плоть, черви при жизни поели-поели!

— Тьфу на вас! — гаркнул Варлаф, и они отпрянули, прижав острые ушки. — Ведите к вашей Педилине, и не тявкайте!

— Ты поговори-поговори! — огрызнулись все трое. Но повернулись к нам спиной и рысью поспешили за кусты.

— Кто это? — поспешая за ними, снова спросила я. — Куда ты привел меня?

— Эльфы тебя убили бы, — не отвечая на мой вопрос, тихо сказал Варлаф, — они уже все решили. Если бы я стал им мешать, они убили бы и меня, а вот этого я никак допустить не могу!

— Сволочь! — искренне прошипела я. Он не обратил на реплику никакого внимания.

— Я обратился к их вечным противникам — оркам. И привел один довод в подтверждение того, что тебя лучше оставить в живых. Они не смогли его опровергнуть. Они помогут нам дойти до места. По крайней мере, защитят от эльфов.

— Значит, чтобы спасти меня, ты предал эльфов? — восхитилась я. И нежно добавила:

— Иудушка!

Мы пролезли сквозь кусты и оказались в самом буреломном буреломе, в каком мне приходилось оказываться. Повсюду валялись огромные, вырванные с корнем древесные стволы. Из ям под ними поднимались дымки, пахло жареным, точнее, горелым, и повсюду кишмя кишели коричневые твари, подобные нашим провожатым. При виде нас они радостно подскакивали, облизывались и поминали сладкую плоть. Мою, надо полагать. Я нервно водила носом, и даже гадать боялась, чем пахнет из их то ли нор, то ли землянок.

За кольцом поваленных деревьев стали появляться расчищенные участки. На них стояли шатры из шкур животных, похожие на индейские вигвамы, а еще дальше нам встретились целые избы, построенные исключительно… из костей. Не берусь судить, но в большинстве кости, кажется, были человеческими. Здесь всем заправляли орки, точнее, орчихи. Толстые, складчатые, с двумя, а то и тремя парами отвисших грудей, они были облачены в кожаные фартуки. Огромными черпаками они помешивали что-то бесформенное в котлах, выставленных прямо на улицу, шугали коричневых, которых я так и не поняла, к кому следует относить — к чертенятам? Или грымзам?