Герои «СМЕРШ» - Александр Юльевич Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С большим уважением к Н. И. Железникову относилось и командование Группы войск. Главнокомандующий, он же Верховный комиссар в Германии от СССР, Маршал Советского Союза, герой Сталинграда Василий Иванович Чуйков[246] лично присутствовал на ответственных совещаниях руководящего состава контрразведки, глубоко вникал в их проблемы. В качестве примера можно привести эпизод, связанный с инспекционной проверкой работы управления в конце 1952 года центральным аппаратом МГБ под руководством полковника Выжлецова[247]. О её результатах, как принято, докладывалось главкому. При этом упор Выжлецовым однобоко был сделан на недостатки и упущения. Но маршал не согласился с оценками проверяющих и взял под защиту контрразведчиков, заявив, что военный совет считает их работу удовлетворительной: они добились хороших результатов в борьбе с агентурой западных спецслужб, своевременно предотвращают изменнические проявления со стороны неустойчивых военнослужащих, оказывают необходимую помощь командованию в вопросах повышения боеготовности и боеспособности войск на всех уровнях. Главком выразил недоумение негативной оценкой труда контрразведчиков, назвав её предвзятой. Далее заявил, что если в этом кроется какой-то скрытый умысел, то он сейчас же позвонит товарищу Сталину.
Выжлецову не оставалось ничего другого, как „дать задний ход“ своим заявлениям. Из Москвы по результатам проверки никакого документа прислано не было»[248].
В этом фрагменте воспоминаний прозвучало имя, чуть не ставшее для Железникова роковым: «Василий Иосифович Сталин».
Рассказывает генерал-лейтенант Иван Лаврентьевич Устинов:
— Николай Иванович деловой человек был — в рабочем плане очень деловой! Мыслящий, смелый на решения — особенно по линии разведки. У нас тяжелейшая обстановка была, и мы на рискованные операции шли. Он всегда нас поддерживал. Кроме того, активно использовал сохранившуюся у него связь с Василием Сталиным — по Польше. Он там также был начальником Управления, а Василий — командующим ВВС. Поэтому когда он вылетал в Москву, Василий ему обязательно давал свой самолёт. Я знаю, даже присутствовал при их разговорах по телефону на эту тему. Самолёт Василия всегда отвозил его в Москву и обратно. Но, кстати, он никогда не подчёркивал свою связь с Василем Сталиным. Никогда! Это он мне, как партийному секретарю, упоминал, когда надо было лететь: «Наверное, мне Вася самолёт даст», — в таком плане… Зато обстоятельство это было использовано Хрущёвым для его компрометации — как человека, «близкого к верхам». Потому его тогда из Германии одним из первых и отозвали…
Но, несмотря на эту самую «близость к верхам», за которую тогда очень многие серьёзно пострадали, «повесить» на генерала Железникова оказалось нечего, и, сославшись на невыполнение каких-то формальных требований при предыдущем назначении, его направили начальником Особого отдела МВД — потом КГБ по Закавказскому военному округу.
В Тбилиси Николай Иванович провёл без малого восемь лет, служил честно и добросовестно, передавал свой богатейший опыт молодым сотрудникам и не считал своё назначение какой-то «ссылкой на Кавказ». А вообще, Тбилиси был тогда замечательным городом! О том, как сейчас — трудно сказать, не знаем…
В 1961 году Железников получил назначение в Высшую школу КГБ при Совете Министров СССР, где он фактически создал и возглавил факультет военной контрразведки. При этом, наладив командно-административную работу, Николай Иванович занялся ещё научной и педагогической деятельности. На боевого генерал-лейтенанта, кавалера трёх орденов Красного Знамени, ордена Кутузова II степени, орденов Отечественной войны I степени и Красной Звезды, Заслуженного работника НКВД, слушатели смотрели широко раскрытыми глазами.
Уволившись в запас в 1966 году, он работал в Научно-исследовательском институте технико-экономических исследований, где возглавлял научно-статистическое подразделение, был депутатом Ждановского районного совета.
Скончался Николай Иванович в 1974 году и погребён в Москве, на Введенском кладбище.
…Ветеран военной контрразведки генерал-майор Василий Афанасьевич Кириллов сказал нам о Железникове коротко и просто:
— Очень добрый человек был! Я его таким запомнил.
Скажем честно, редкая характеристика — особенно для начальника подобного уровня. Не случайно, значит, подчинённые называли его «батей».
«Месть врагу!»
Пётр Анфимович Жидков
На ивановской текстильной фабрике имени Н. А. Жиделёва[249] — высокопоставленного хозяйственного работника, в то время здравствовавшего и успешно трудившегося в Москве, — Пётр Анфимович Жидков был человеком известным: он редактировал здесь многотиражную газету «Массовик». Подобные издания, именуемые «многотиражками», выпускались при советской власти практически на всех крупных предприятиях, имея задачу доносить до производственников оперативную информацию о происходившем на их заводе или фабрике. В областных или городских масштабах подобные «локальные» сообщения интересны далеко не всем, а вот в трудовом коллективе многие хотели получать достоверные сведения о том, что происходит в соседнем цеху, как выполняет предприятие государственные задания, кто считается лучшим в своей профессии, ведь об этом (если, конечно, не о футболе) чаще всего и говорят рабочие в курилке или работницы в заводской столовой. Приятно также увидеть на газетной полосе свой портрет, как передовика производства, и принести свежий номер домой, показать родным и соседям. Критика в многотиражной газете тоже играла свою положительную роль — кому нравится, когда тебя «ославят» на всю фабрику?
Хорошая «многотиражка» пользовалась в коллективе любовью и уважением. Были, конечно, такие газеты, что назывались «брехунками» и никакого авторитета среди рабочих не имели. Авторитет печатного издания в первую очередь зависел, разумеется, от тех людей, которые его выпускали — от маленькой, в 2–3 человека, редакции. Если это были профессионалы, знающие своё дело и душой за него болеющие, то всё получалось как надо — у газеты был на предприятии большой авторский актив, корреспонденты знали, как объективно осветить ту или иную тему. Когда же кто-то приходил в журналисты лишь потому, что считал, что легче и приятнее сидеть в редакционном кабинете, нежели стоять у станка, — то он к рабочему человеку подойти боялся, а всю информацию получал в парткоме, в завкоме или у руководства. Начальство же, как известно, почти всегда предпочитает положительную информацию о работе своего предприятия…
Пётр Жидков был настоящим профессионалом. Он и родился-то здесь, в «текстильном крае» — городе Иванове-Вознесенске, который потом будут называть просто Ивановом (в том самом, о котором пелось в некогда популярной песне, что «Иваново — город невест»), — 8 июня 1904 года. Семья была рабочая и, как тогда заведено, многодетная — у Петра было семь братьев и сестёр. К труду он был приучен с детства, уже в 15 лет работал сапожником в железнодорожных мастерских, в 17 пришёл на ткацкую фабрику «Красная Талка». Затем в годичной профтехшколе в Москве получил своё «базовое» техническое образование и начал работу на Ивановском меланжевом комбинате, только что построенном. Однако трудился Жидков там не
