Герои «СМЕРШ» - Александр Юльевич Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«6 ноября 1943 г. в 5 часов утра на развилке дорог у населённого пункта Хотив Киевской области были обнаружены немцы; 3-й батальон 71-й мехбригады, обслуживаемый старшим лейтенантом Жидковым, вступил в бой. Немцы, обороняясь, бросали ручные гранаты, одной из которых был убит т. Жидков. Тело т. Жидкова похоронено 6 ноября сего года в районе населённого пункта Хотив.
Командованием 71-й мехбригады оперуполномоченный старший лейтенант т. Жидков П. А. посмертно представлен к правительственной награде — присвоению звания Героя Советского Союза»[270].
Во-вторых, это наградной лист, помещённый на сайте Межрегиональной общественной организации «Ветераны военной контрразведки». Краткое описание подвига оперработника в нём выглядит так:
«В бою за населенный пункт Хотов ст. л-т Жидков, первый в цепи бойцов, бросился на немцев и 2-х немцев убил и захватил одного в плен.
В дальнейшем, увлекая бойцов, стал преследовать немцев вдоль шоссе, чем быстро обеспечил прикрытие левого фланга колонны бригады, дав этим возможность ворваться в Хотов и захватить его.
Во время боя на шоссе ст. лейтенант Жидков погиб смертью храбрых».
Это представление подписано командиром 3-го мотострелкового батальона старший лейтенантом Угловским, командиром 71-й механизированной бригады полковником Лупповым и командиром 9-го механизированного корпуса генерал-майором танковых войск Малыгиным[271].
Как видим, ни про панику среди личного состава, ни про рукопашный бой ни в одном из этих документов не сказано ни слова. Ну да ладно!
Если же возвратиться к тому самому дню, 6 ноября 1943 года, то можно сказать, что гитлеровцы тогда проиграли не только локальный бой у населённого пункта Хотов-Хотив (как там точнее?), но и всё сражение за Киев.
«Сбивая арьергарды противника, советские воины овладели центром города. В 0 часов 30 минут 6 ноября над столицей Украины Киевом взвилось Красное Знамя»[272].
В упомянутой уже нами книге «Военные контрразведчики», в главе, посвящённой Петру Анфимовичу Жидкову, приводится текст письма, которое после его гибели сослуживцы прислали его вдове, в город Иваново:
«Дорогая Екатерина Ефимовна. Ваш муж, Пётр Анфимович Жидков, прошёл боевой путь русского солдата, полный доблести, героизма. Куда бы его ни послали, как бы трудно ни было, задания он выполнял с честью.
Много было у нас боевых товарищей, и лучшим из лучших является Пётр Анфимович Жидков.
И вот сегодня, 6 ноября 1943 года, в бою за столицу Украины, мать городов русских Киев, он отдал свою жизнь. Вражеская граната оборвала жизнь славного большевика. Он смертью храбрых пал на поле боя.
На его могиле мы поклялись ещё беспощадней громить врага. Мы поклялись учиться стойкости, мужеству у Петра Анфимовича. В последние минуты своей жизни Пётр Анфимович сказал:
— Месть врагу!
Эти слова повторили мы все. С этими словами мы живём каждый день. Пётр Анфимович уничтожил в атаке пулемёт с расчётом. Наше подразделение с 6 ноября открыло счёт мести за жизнь П. А. Жидкова, и сегодня на этом счету уже 217 уничтоженных фашистов.
Заверяем Вас, дорогая Екатерина Ефимовна, что этот счёт увеличится в несколько раз»[273].
10 января 1944 года старшему лейтенанту Петру Анфимовичу Жидкову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза — первому из сотрудников Смерша, военных контрразведчиков. Вместе с Золотой Звездой он, как полагалось по статусу звания, был также награждён орденом Ленина.
…Скажем честно, высшее руководство скупилось на награды для «смершевцев» — за время Великой Отечественной войны звания Героя Советского Союза были удостоены только четыре оперативных работника. И все — посмертно.
Московский фронт контрразведчицы
Анна Кузьминична Зиберова
Хотя Анна Овсянникова родилась в Москве (произошло это 14 октября 1921 года), но семейные её корни уходят в заповедные литературные места — Мценский уезд Тургеневской волости Тульской губернии (теперь это — Орловская область). Родители Анны, Кузьма Михайлович и Матрёна Осиповна (девичья фамилия — Волченкова) Овсянниковы, перебрались в Москву в конце XIX века, а ранее их предки, из поколения в поколение, принадлежали дворянам Лутовиновым, из рода которых происходила Варвара Петровна[274]. «Она была единственной наследницей большого Лутовиновского состояния, заключавшегося в нескольких тысячах крепостных душ…»[275]. По причине этих душ на Варваре Петровне, отнюдь не отличавшейся привлекательностью, в 1816 году женился сосед — красавец-кавалергард Сергей Николаевич Тургенев[276], наследник всего только 140 крестьян. В этой семье в 1818 году родился писатель Иван Сергеевич Тургенев. Заметим, что один из рассказов его цикла «Записки охотника» назван «Однодворец Овсянников» — отец Анны говорил, что героем этого произведения является кто-то из его предков; говорилось и о том, что к фамилии Овсянниковых принадлежал один из мальчишек, описанных в рассказе «Бежин луг». Ни подтвердить, ни опровергнуть всего этого нельзя, а потому просто принимаем информацию к сведению.
Детство и юность Анны Овсянниковой проходили в районе Таганки, на Мясной Бульварной улице (не путать с Мясницкой!), позднее переименованной в улицу Талалихина. Большая трудовая семья, бедная жизнь. «В нашем дворе было много детей, и все мы бегали босиком», — вспоминала Анна Кузьминична. Радостей в жизни было немного: можно было пойти в магазин «Детский мир» на Таганской площади и посмотреть на игрушки, а можно — погулять на старинном Калитниковском кладбище, поскольку в их дворе зелени не было…
Жили бедно, жили трудно, однако в 1939 году, окончив десятилетку, Аня успешно сдала вступительные экзамены на филологический факультет Московского городского педагогического института имени Потёмкина[277] (разумеется, не светлейшего князя Григория Александровича[278], но напрочь забытого ныне советского дипломата и педагога). Потом, кстати, этот институт соединился с Государственным педагогическим институтом имени Ленина. Считая, что для поступления на филфак нужно выбрать для сочинения самую трудную тему — и блеснуть, Аня, единственная из всех абитуриентов, выбрала тему «Гамлет и гамлетизм», за что была «удостоена» отметки «3/5». «Тройка» — за «раскрытие темы», «отлично» — за грамотность. Профессор, принимавший у неё потом устный экзамен, сказал, что сам бы он за такое сочинение не взялся, и рекомендовал в будущем брать, что полегче… Но так как все прочие экзамены были сданы на «пятёрки», поступление состоялось.
Вообще, почти весь их класс тогда перешёл в студенты. Но, к сожалению, ненадолго. В сентябре того же 1939 года вышло постановление правительства, чтобы всех выпускников школы призывать на срочную службу сразу после окончания 10-го класса. Мальчишкам, уже поступившим в институты, пришлось идти в РККА — на два года, с таким расчётом, чтобы вновь возвратиться на институтские скамьи 1 сентября 41-го. Кто бы тогда знал, что эти два года закончатся аккурат в начале войны? А потому почти все ребята из их класса
