Столыпинский вагон, или Тюремные приключения мэра - Николай Свистунов

Я с удовольствием сел к нему в машину, и мы поехали.

– Михаил Михайлович, не могу вспомнить, что это за кафе такое. Вроде слышал, вроде нет.

Жуков поморщился, как от зубной боли.

– Говорил я Славе: зачем тебе эта «Ванда», это же чеченское казино.

– Казино? – удивился я.

– Именно, казино, – с заметным недовольством повторил он. – Друг его Аслан пригласил в гости. Да какие уж тут гости. Разве можно везти глав администраций республики в казино к чеченцам? Что они подумают?

Он немного помолчал, словно обдумывал каждое слово.

– С одной стороны, вас везут к чеченцам для страха, а с другой стороны – для покупки. Разве Славу переубедишь?

– «Ничего особенного! Ничего особенного!», – передразнил он Кислицына. – Может, и нет ничего особенного, но я не стал бы так поступать.

– Что ж, интересно. Тем более многие главы районов ни разу не были в подобных заведениях, пусть посмотрят, – как мог, успокоил я Михаила Михайловича.

– Да какое там заведение… Девки голые и больше ничего, – сердито махнул он рукой.

Ехали недолго. Казино оказалось в микрорайоне Ремзавод. Мне было интересно посмотреть, что это такое. Вся республика слышала, что Кислицын благоволит чеченцам. А Аслан Батыров, глава чеченской диаспоры в Марий Эл, считался его большим другом еще с советских времен.

Думаю, их дружба зародилась в ту пору, когда Кислицын работал председателем колхоза «Победитель». В советское время по всей стране в колхозах и совхозах хозяйственным способом строились коровники, склады, дороги. У меня дядька всю жизнь провел на сельских стройках и слыл богатым человеком. Как Аслан попал в марийский край и в каком колхозе отработал первый калым, я не знаю, но ездить в нашу республику он стал регулярно. А через некоторое время остался жить в Йошкар-Оле.

Чеченцы умеют дружить и помогать друзьям в трудную минуту. Аслан много раз выручал Кислицына, и не только деньгами. Став президентом, Кислицын в благодарность отдал чеченцам некоторые сферы бизнеса. Открытого нарушения закона чеченцы избегали. В этом и не было никакой необходимости, потому что в их пользу работал сам факт покровительства президента. Да и Аслан был умным человеком. Он начал помогать местным бизнесменам «решать вопросы» с президентом. Возможно, не бесплатно.

Вокруг взаимоотношений президента с чеченцами появилась предположения, сплетни, домыслы. К тому же в 1994-96 годах шла первая чеченская война, где гибли русские ребята. Чеченская тема была очень больной для общества. Все это мешало Кислицыну. А ведь скоро ему надо было повторно баллотироваться в президенты! Понимал ли он специфику момента? Думаю, да. И тем не менее не считал нужным как-то маскировать свое расположение к чеченской диаспоре.

В Волжске не было ни одного чеченца. Не знаю почему, но их особенно не любил Владимир Иванович Морозов – начальник уголовного розыска. Он просто их ненавидел. Однажды Морозов узнал, что в городскую гостиницу «Волга» заселился чеченец. Вечером того же дня он со своими ребятами был там. Милиционеры зашли в номер, в одну минуту скрутили гостя города, надели наручники, запихали в воронок, вывезли за границу города и бросили на дороге. Чеченец был в шоке и не произнес ни слова. Зато свое слово сказал начальник угро:

– Еще раз появишься в городе, мои ребята подкинут тебе паленый ствол, и ты поедешь на десять лет в тайгу лес пилить.

С тех пор представители чеченского народа стали объезжать Волжск стороной.

В казино нас ждали. Машины с главами подъезжали одна за другой. Вскоре прибыли все гости. Войдя в холл, я осмотрелся. Справа возле сцены стоял длинный, богато накрытый стол. Обозрев поляну, я пришел к выводу, что стол накрыт не только плотно, но и качественно. В зале тут и там мелькали длинноногие официантки в униформе, любопытной хотя бы тем, что юбочки, формально имевшие место, фактически почти отсутствовали. Да, Михаил Михайлович был прав.

Некоторые главы робко застыли у входа. Хозяевам стоило труда завести их в банкетный зал. Я с удовольствием влился в компанию своих коллег. Мы начали знакомиться, делиться впечатлением о прошедших выборах – своих и президента. Время до застолья пролетело быстро.

Нас пригласили за стол. Гостей рассадили словно на официальном заседании. Во главе стола – Кислицын, рядом с ним председатель Госсобрания Жуков, дальше советники президента, Слава Седой и какой-то незнакомый мне человек. Неожиданно к столу президента села дородная женщина с высоченной прической белокурых волос.

– Кто такая? – спросил я сидевшего рядом Жеребцова.

Он назвал фамилию, имя, отчество.

– Это заведующая Медведевской кооперацией. Та самая, которая уступила Кислицыну место, когда его выгнали из глав администрации. Говорят, его любовница.

Я с интересом вгляделся в такую любопытную гостью. Немолода, но ухоженное лицо приятно. Высокая, крепкая, настоящее воплощение русской женщины, той самой, которая и «коня на скаку», и «в горящую избу».

– Говорят, Кислицын только ее и боится. Крутая женщина.

«Похоже», – подумал я.

За дело взялись дружно. Один за другим зазвучали тосты. Правда, особым разнообразием они не отличались. Выпивали или за президента, или за команду. Я сразу вспомнил кабинет АН-2, клятву кандидатов в президенты с рукопожатиями и слюнями. В жизни оказалось все по-другому, проще и подлее. С того памятного вечера клятвы политиков я перестал воспринимать всерьез. И, как показала жизнь, был прав.

Напиваться не хотелось. Попробовал пить понемногу, но не вышло. Бдительные соседи строго контролировали дозу. Не успею я поставить на стол недопитую стопку, как все вокруг начинают кричать, что волжский мэр игнорирует тост, не хочет пить за великого президента и за его не менее великую команду. Пришлось пить. Вскоре стол был уже пьяный. Объявили перерыв. Вышел Аслан, хозяин.

– Уважаемые гости. Можно покурить, поговорить. Можно поиграть. К вашим услугам наше казино. Каждому из вас дадут возможность испытать фортуну в картах или игровых автоматах. Наши девушки вам помогут.

Действительно, тут же появились те же слабоодетые девушки: одни встали за игровые столы, другие начали приглашать подвыпивших гостей к игровым автоматам.

Я тоже встал из-за стола. Показалось, что Аслан мне кивнул. Заняв гостей, он подошел ко мне:

– Поднимись на второй этаж, у меня к тебе есть разговор. Пять минут посиди с ребятами, я поднимусь следом.

Второй этаж встретил меня красно-черным полумраком. Тяжелые занавешенные шторы и палас гасили звуки. Снизу слабо слышался смех: народ постепенно начал расслабляться. В дальнем углу был накрыт небольшой стол. В центре зала за другим столом сидели два человека и играли в карты. Я не любитель азартных игр, поэтому даже не стал к ним подходить.

Долго ждать Аслана не пришлось.

– Что, неинтересно играть?

– Неинтересно. Удача в картах – это иллюзия. А я не люблю иллюзий.

– Вот и хорошо, дорогой. Садись.

Я сел.

– Аслан, давай напрямую, что ты от меня хочешь? Не люблю я недомолвок. В свою очередь тоже тебе честно скажу, что думаю.

– Хорошо, – ответил Аслан. – Ты наверняка знаешь, что мы со Славой Кислициным друзья много лет.

Я кивнул.

– Много лет, – продолжал он, – мы вместе работали, помогали друг другу. Сильно мы помогли Славе и на выборах. Думаю, тебе это не надо объяснять. Сейчас в знак благодарности мы получили определенные дивиденды. В республике есть сферы влияния, которые контролировать будем мы. Я имею в виду не политику, я имею в виду бизнес. Политика меня не интересует. Вы уж там сами разберетесь, что и как. Меня интересует только бизнес.

– Слушай, Аслан, – остановил его я. – От меня-то тебе что надо? Я ведь не претендую в Йошкар-Оле ни на какой бизнес. У меня ничего здесь нет.

– Я в курсе. У меня две просьбы. Ты в Волжске всех знаешь: и блатных, и деловых. Собери их, скажи: Аслан, хотя и друг президента, но в Волжск не полезет.

– Правильно. У нас и татар хватает. Казань давит – не передохнуть.

– Согласен, поэтому в Волжске нет ни одного моего человека. Только ваши ребята все сильнее лезут сюда, в Йошкар-Олу. Мне бы хотелось, чтобы ты передал и Коле, и Сергею, что я хочу с ними встретиться. От этой встречи многое зависит. Пусть подъедут, телефон я дам, – он вытащил визитку.

– Думаю, ты правильно мыслишь. Проще договориться, чем воевать.

– Вот и ладно, – он хлопнул в ладони. – Давай выпьем.

– Давай.

Немного выпили. Еще поговорили. Аслан вспомнил былые времена, первые годы дружбы с Кислициным. Посетовал, что он очень сложный человек и что с ним трудно.

Снизу позвали за стол.

Гостей стало заметно меньше. Осталась только половина. Я подошел к Михаилу Михайловичу.

– Садись, Николай, посиди со мной. Слава просил остаться поговорить.

– А что это народу поредело? – спросил я, присаживаясь рядом.

– Люди с районов. Домой поехали. Думаю, правильно: им хватит.