Кровное родство. Книга вторая - Ширли Конран

Элинор почувствовала тревогу.

– Это по поводу вашего нового контракта, – продолжал Адам. – Издатели… одним словом, им жилось бы спокойнее, если бы до того, как подписать его, они получили медицинский документ о состоянии вашего здоровья. Они знают, что со времени вашей болезни прошло уже два года, но хотели бы лишний раз удостовериться, что с вами все в порядке. Они в восторге, что вы снова собираетесь начать работать, однако прежде, чем начать раскрутку, они хотят… быть совершенно уверены, что… что вы… в состоянии сделать это.

– Но ведь речь идет не о новой книге, – насторожилась Элинор. – Это будет всего лишь переиздание.

– Да, но вы согласились способствовать его распространению, – терпеливо объяснил Адам. – И прежде, чем бросить крупные суммы на рекламу, они хотели бы знать, по силам ли вам это дело.

– Но я чувствую себя прекрасно, – запротестовала Элинор.

– Элинор, речь идет о деловой предосторожности, и их доводы вполне резонны, – настаивал Адам. – Спортивные звезды, кинозвезды – все, кто занимается бизнесом, где крупные капиталовложения зависят от состояния здоровья человека, знают, что регулярное медицинское освидетельствование – вполне резонно, более того, это – профессиональная мера предосторожности. – Адам знал, что Элинор на многое готова, лишь бы избежать обвинений в непрофессиональном подходе к чему бы то ни было.

– Ну, хорошо. Если все упирается только в медицинское освидетельствование, я могу съездить в американскую больницу в Канне.

– Им хотелось бы иметь свидетельство английских врачей.

– О Господи! Сколько времени это займет?

– Дня четыре.

– Жаль, что Шушу нет дома. Хотя, будь она здесь, наделала бы шуму. Она недолюбливает лондонскую клинику – говорит, что там слишком шумно.

– Вы съездите и вернетесь еще до ее возвращения, – успокоил ее Адам. – И потом, вам совершенно не обязательно обращаться именно в лондонскую клинику. Я устрою вас в другом месте – там прекрасные условия, уход отличный. Раз вы чувствуете себя хорошо, к вам могут приходить друзья. Все это время будет для вас чем-то вроде сплошной вечеринки, а если вы устанете или вам станет скучно, старшая сестра посетителей выгонит. А в день вашей выписки я поведу вас в театр.

– Тебя послушать – так меня там ждут сплошные развлечения. А ты не мог бы, дорогой, распорядиться, чтобы у меня там было несколько корзин шампанского? Знаешь, этих бутылок половинного объема – они очень удобны для приема гостей.

– Я все устрою, – пообещал Адам.

Суббота, 10 февраля 1968 года

Неделей позже, сидя рядом с Элинор в самолете, летевшем из Ниццы в Лондон, Адам рассказывал ей, что и как ему удалось устроить.

– Истборн! – воскликнула она. – Но почему Истборн?

– Элинор, вы это говорите таким тоном, как Эдит Эванс в „Как важно быть серьезным", когда она произносит: „Сумочка?", – с улыбкой заметил Адам. – Истборн – это же не Горбэлз. В Истборне больше всего солнечных дней в Великобритании.

– Мне достаточно солнца в Сарасане. И потом, я еще не такая старая развалина, благодарю покорно! А этот твой Истборн битком набит разными частными лечебницами, размещенными в викторианских особняках, с названиями типа „Тихая пристань".

– Именно поэтому Истборн располагает лучшими специалистами по подобного рода обследованиям, – убеждал Адам. – Элинор, это же всего на несколько дней. А до Лондона только полтора часа езды. Там будет много цветов, книг, великолепная еда, телевизор, телефон…

Элинор поджала губы:

– Тебе не следовало устраивать все это без моего согласия, Адам.

Адам выглядел расстроенным.

– Если хотите, я могу, конечно, отменить все, но сэр Джордж, вне всяких сомнений, лучший в стране специалист по болезням сердца. И он сам сказал мне, что в лечебнице „Лорд Уиллингтон" самый высокопрофессиональный уровень среди всех местных частных лечебниц. Ее владелец, доктор Крэйг-Данлоп, гордится, что у них самое новейшее оборудование.

– Ну ладно. Думаю, со мной ничего не случится, если я проведу там пару дней. Не обижайся, мальчик мой.

Лечебница „Лорд Уиллингтон" оказалась похожей на те дома, что строятся обычно в сельской местности. Позади нее виднелась гряда Южных холмов, а перед окнами нес свои мутные воды серый в это время года Ла-Манш. Выйдя из своего „роллс-ройса", Элинор вздрогнула: она уже отвыкла от того, что в Англии в феврале столь сырой воздух.

Внутри и без того едва ощутимый запах дезинфицирующих веществ почти заглушался густым сладким ароматом голубых гиацинтов, стоявших в вазах на столиках и подоконниках. Улыбающаяся женщина-регистратор извинилась за отсутствие старшей сестры.

После того как Элинор поставила свою подпись под стандартным заявлением о добровольном поступлении в лечебницу, их с Адамом проводили в ее комнаты. Если бы там не стояла больничная кровать с устройствами для подъема и опускания, Элинор подумала бы, что попала в первоклассный отель: уютно обставленная гостиная была выдержана в гамме, известной под названием „воды Нила", спальня – в цвете „увядающей розы". Комнаты были смежные, а окна их выходили в сад с пустыми в это время года газонами и клумбами, за которыми раскинулось море.

На туалетном столике стояли две огромные одинаковые вазы с лилиями. Элинор прочла вложенные в цветы карточки:

– Одна от Миранды, другая от Аннабел. Они знают, что я люблю лилии.

Адам улыбнулся:

– Миранда собиралась приехать сегодня, но доктор Крэйг-Данлоп хочет, чтобы вы освоились здесь поскорее, без всяких побочных возбуждающих факторов. Ваше обследование начнется завтра. Миранда просила сообщить ей сразу же, когда к вам начнут допускать посетителей. Аннабел уже трижды звонила, но я попросил ее пока не отрывать вас от дел, ради которых вы сюда приехали. Будет лучше, если вы позвоните ей сами.

Не успела Элинор осмотреть свои новые апартаменты, как в гостиную подали кофе. Потом приходили знакомиться представители медицинского персонала; они улыбались и предупреждали Элинор, что, если что-либо понадобится, ей стоит только сказать об этом. Напоследок ей вручили огромную папку, обтянутую бордовой кожей, которая была похожа на хартию какого-нибудь средневекового города, – это было меню.

– Тебе не о чем беспокоиться, мальчик мой, – сказала Элинор Адаму, прихлебывая шампанское, налитое из одной из заказанных ею маленьких бутылок. – Я вижу, что мне здесь действительно обеспечен отличный уход.

– Я абсолютно уверен в этом, – улыбнулся в ответ Адам, поднимая свой бокал в знак приветствия.

На следующее утро одна из медсестер открыла дверь в апартаменты Элинор и подобострастно отступила в сторону, пропуская вперед улыбающуюся старшую сестру Айви Брэддок.