Дневник кота мага - Ольга Мяхар

Сидим за столом, слушаем его чавканье, ждем, прово­жая взглядами каждый кусочек. Я сижу в центре и на­блюдаю пристальнее всех. И мне его аппетит совсем не нравится. Слишком много ест.

21:34

Парень слегка отошел и вкратце рассказал о первом рабочем дне.

Все хорошо. Отправился в одну таверну, где устроили дебош тролли. Ворвался в центр событий и громко по­просил успокоиться, а не то он...

Тролли успокоились, прониклись прелестями и внешностью мужеподобной девушки, радостно ее обсту­пили и попросили рассказать побольше о законе, уставах и наказаниях. Один даже предложил проводить до дому, так она его сразила.

Сай всем все изложил, нервничая в окружении вели­канов.

Парни его начали тискать. Сай обиделся и начал кол­довать. Таверну подорвало вместе с троллями и ворвав­шимся подкреплением из стражи. Они как раз бежали спасать боевую подругу, узнав о том, куда она пошла.

Ну... трупов нет, раненых много, но не смертельно. Жить будут все. Зато Сай, без единой царапины, только слегка подгоревший, гордо вышел из эпицентра в обрыв­ках одежды, с развевающимися за спиной волосами.

Пока шел по городу — раз пять отбивался от желаю­щих «бескорыстно» помочь «несчастной» полуголой де­вушке. Потом в отделении стражи напоролся на повы­шенное внимание и просьбу: ходить так всегда.

В итоге написал отчет, отдал его шефу, переоделся в запасную одежду и пришел домой.

Ну... первый рабочий день, можно сказать, удался. С чем мы его скупо и поздравили. Сай послал нас в гхы... куда подальше.

Пятница

22:38

Скучно. Залезаю в Интернет, сидя под кроватью и слушая храп ребят. Если бы не корзинка, которую прита­щили сюда и прибили к полу, — ночевал бы в кладовке. Но дверь почему-то теперь закрывают, а мне лапами ее не открыть.

Так... Что тут у нас в дневнике?

Дидюша написала, чтоя — кавайный котик, и послала мне много смайликов с сердечками. Удалил ее из списка постоянных читателей, дабы не волноваться попусту.

Годзилла сказал, что у него тоже были проблемы: же­на не пускала по ночам к холодильнику и кормила одним салатом, обозвав зелень диетой. Шлю ему сочувствен­ный смайлик, пишу, что заперт и не могу добраться до кильбасы. Годзила предложил выбить дверь и заявить всем, что я — мужик. Ну да. Я уже раз пять мяукал про­шлой ночью. И даже, пардон, лужу напрудил. Спят, даже не чешутся. Только эльф что-то пробормотал, взмахнул ручкой с верхней койки, и лужа исчезла, а мой зад подо­зрительно запах ромашками.

Пишу Годзилле, что не помогает, и менятутни в грош не ставят.

«Тогда вечером затырь ключ от спальни и по-тихому ее вскрой... Или спрячь перед сном колбасу под кровать, а потом ее съешь. Пока жена спать будет».

«Я не женат».

«Я тоже. Но она все равно постоянно командует, зара­за».

«Сочувствую. Совет с кильбасой — хороший. Завтра затырю под кровать побольше. Только ведь вонять будет, да и заметят».

«Аты по-умному сделай. Заверни ее в мешки и привя­жи к матрацу с нижней стороны».

Представил себя под кроватью, обвешанного сосис­ками и прочими деликатесами... А что, это мысль.

Сюсюкалка написала, что она — бывшая Дидюша, ия почему-то удалил ее из ПЧ. Удаляю снова, вздыхая, и прерываю соединение.

Спать пора. Поздно уже, да и... обдумать надо эту идею с сосисками.

Воскресенье

02:12

Медленно развертываю кильбасу, вдыхаю ее аромат, дергаю хвостом и аккуратно ем, облизываясь и сходя с ума от счастья.

Ввожу логин, пароль и роюсь в Интернете, читая ком­ментарии к своим записям в дневнике.

Маруська вот пишет, что я — обжора и лентяй. И что надо не о сосисках думать, а о прекрасном. О Есенине, например. Вот он-то о сосисках не думал совершенно и никогда о них не писал. Ну, значит, они у него были.

Листаю дальше. Сема написал, что я — крутой чувак и с крысами нехило так расправляюсь. Попросил пару со­ветов, как поймать одну мышь, которая ему с другом уже месяц спокойно жить не дает. По ночам шебуршит, все сгрызает, мышеловки игнорирует.

Предложил найти норку, достать рупор и, когда она попробует выйти, громко крикнуть что-нибудь непри­личное в морду. После — засунуть лапу в норку, достать дезориентированное животное и откусить голову.

Сема поблагодарил и больше не писал.

А еще мне пишет Кошечка... Не знаю, какая там ко­шечка, но она тоже любит молоко, крыши и не любит крыс. Сказала, что хотела бы встретиться. Ответил, что не могу.

03:21

Надо завязывать и вылезать из этого Интернета. Инет — зло! Скоро светать начнет, а я опять весь день просплю на диване.

03:42

Пузы-ырики... Ща, пять минут поиграю.

04:34

Я добью этот уровень! Я смогу! Вот тебе! Вот! Ой, про­мазал.

Бли-ин.

Еще раз!

05:13

Скоко времени? Скоко?! У меня перед глазами все еще эта картинка с пузыриками стоит. Лапы трясутся, го­лова тяжелая, страшно хочется спать. Это что, игровая зависимость?

И самое страшное, чтоя никак не могу выключить иг­ру. Я же почти выиграл! Еще пять мину-ут.

09:12

Меня выковырили из-под кровати, отобрали днев­ник, дали успокоительного и попросили больше так не орать по утрам.

Я почти выиграл! Ну, вот честно. Еще бы чу-чуть. А они бац! И гейм овер. Сволочи.

Глотаю лекарство, сидя на руках у Ричи и пытаясь дер­жать глаза открытыми. Маг сказал, что они у меня ка­кие-то выпученные, и попросил их закрыть. Послушал­ся, тут же проваливаясь в беспамятство.

И мне снились... пузырики.

Понедельник

07:31

Перечитал дневник. Не понравилось. Сплошное раздолбайство и никакой информации для потомков. Дневник, кстати, нашел у Сая под подушкой. Вряд ли он его читал: он не понимает по-русски. Но пробо­вал — факт.

Ладно, снова я отвлекся. Короче, надоело! Одно и то же. Надо как-то переорганизовываться, начать писать поучительнее и вдумчивее. Прекратить маяться дурью, наконец.

Гм. Кхм...

08:19

Я тут какие-то странные настройки нашел и долго в них копался, сидя в кладовке и заедая стресс кильбасой. Оказывается, тут есть режим автопилота, когда дневник сам дополняет то, что я... не успел подумать. Ну, как бы сам ведет записи, вставляя мои мысли. Включил... Что теперь будет — не знаю. Пока вроде все пишется так же, как и раньше.

Да, а еще меня наказали. Сказали, раз я такой умный, что перетащил все мясо под кровать Ричи, устроив зале­жи тухлой колбасы, — теперь буду жить в кладовке, пока не поумнею или не умру от обжорства.

Хм. Можно сказать, исполнилась мечта детства: здесь тепло, тихо, темно, много еды и никто не орет о вреде во­ровства. Так что сильно не вырывался, много не орал и сделал вид, что просто обижен. Н-да. О, сыр!

Фу, гадость редкая. А там у нас что?

14:32

Сплю.

19:31

Пришел Ричи, вытащил меня из завалов обкусанной колбасы вперемешку с вяленым мясом, унес в лаборато­рию и напоил какой-то дрянью. Я снова стал человеком. Мне радостно сказали, что это — навсегда. И... фигя сно­ва стану котом в ближайшем будущем.

Смотрел в радостные глаза ребят, молчал. Во рту стоял мерзкий вкус соли.

21:31

Слоняюсь по дому, переживая, что снова надо носить одежду. Эльф ходит следом, выясняет, каково это — пре­вратиться из бессловесного животного в высокооргани­зованное существо. Раза три послал его куда подальше, на четвертый — укусил за ухо, шипя и пытаясь расцара­пать грудь. Впечатленный эльф от неожиданности даже не сопротивлялся. Только выл от ужаса и просил пере­стать.