В собачьей шкуре - Диана Джонс

Надменные глаза незнакомого пса оглядели Сириуса. Его кошачьи зрачки в туманном свете расширились, но не слишком. Сириус почувствовал, как шерсть у него на спине приподнимается. Эти глаза действительно были неземными.

Незнакомец это увидел и издал низкое презрительное рычание.

— Значит, ты слышал, как он свистом подзывает меня? Я полагаю, это должно означать, что ты наш родич-полукровка. Мы иногда ходим погулять. Но я не вижу, почему я должен рассказывать рыже-желтым щенкам хоть что-нибудь о нас. Убирайся, ублюдок. Я тебя предупредил!

Сириус потерял терпение. Ни одно существо не имело права разговаривать с ним таким тоном. В его глотке клокотало рычание с того момента, как его назвали полукровкой. Оно росло и росло, и гнев Сириуса рос и пульсировал вместе с ним. Шерсть у него на спине поднялась высоким гребнем. Зубы оскалились. И вдруг Сириус вспыхнул огромным зеленым гневом. Зеленый свет его ярости отбросил два жутких пылающих пятна на белую шкуру врага. Его жгла изнутри сила светила, и он знал, что может растерзать это надменное существо на месте.

Незнакомец испугался. Он еще никогда ничего подобного не видел, а ведь он привык считать себя неземным существом. Но у него были и мужество, и гордость. Его желтые глаза уставились в зеленые пылающие глаза Сириуса. Он тоже оскалил зубы и отошел, рыча, назад, немного поднявшись по куче щебня, что давало ему преимущество. С усилием он поднял спину и напряженный хвост. Большой, сильный и грозный, он был напуган почти до потери соображения.

Сириус это знал. В предвкушении победы его зеленый гнев разгорелся еще сильнее. Он прыгнул. Раздался хриплый вой, лай и стук щелкающих зубов. Две визжащих головы уворачивались, парировали, наклонялись и кусались. Сириус, словно змея, ударил в горло своего врага. Второй пес завизжал, поняв, что не сможет отразить этот удар, и попытался шагнуть в сторону.

Затем странный шум раздался в третий раз, почти как если бы невидимый хозяин странного пса знал о том, что происходит. Мучительный звук давил им на головы, разрывал изнутри.

Незнакомый пес не мог двинуться. Сириус из-за звука еле соображал. Но он все еще был в таком зеленом гневе, что сумел вцепиться зубами в холодную глотку врага. Когда звук прекратился, Сириус твердо держал незнакомца за горло, но не в боевом захвате, а так, чтобы тот не мог уйти.

— Отпусти меня! — сказал незнакомый пес, пытаясь вырваться в сторону и назад. — Он свистел уже три раза. Я должен идти.

Странная холодная шкура неизвестного заставила пасть Сириуса онеметь. Он с трудом чувствовал, где находятся его собственные зубы.

— Нет. Скажи мне, кто ты, и где Зоаи.

— Я никогда не видел твое треклятое Зоаи! И я не могу тебе рассказать ничего ни о нас, ни о нашем Хозяине. Это позволено знать только тем, кто бегает вместе с нами и разделяет наши обязанности. Меня зовут Йефф. Это все, что я могу тебе сказать. А теперь отпусти меня.

Йефф, казалось, был в полном исступлении. Он так вырывался, что Сириус испугался, что тот порвет себе глотку, а поскольку пасть Сириуса онемела так, что он не мог оценить силу собственного захвата, то он решил, что лучше ослабить хватку. Йефф тут же вырвался и огромными текучими прыжками бросился наверх по горе щебня.

Сириус полез за ним, тяжелый, неуклюжий и усталый. Тем не менее он ненамного остал, когда Йефф спрыгнул с вершины кучи вниз на другую сторону. Сириус добежал до вершины всего на секунду позже. Йеффа нигде не было видно. За кучей ровный покрытый молодой травой пустырь продолжался еще ярдов на пятьдесят, но он был совершенно пуст. Йефф исчез. Растаял, как снег, который напоминала его шкура.

Сириус высунул онемевший язык из холодной ноющей пасти и уставился на зеленую траву. Появилась еще одна тайна. Единственная надежда узнать про Зоаи исчезла. Сириусу хотелось запрокинуть голову и завыть. Он посмотрел наверх, надеясь, что Солнце знает, куда делся Йефф. Но Солнце по-прежнему скрывался за пурпурными облаками. Когда Сириус перебирался через кучу щебня, из этих облаков пошел небольшой дождь. Теперь ливень начался всерьез — холодный, жалящий, барабанивший по щебню и шипевший на пепле. В конце концов, стоял апрель. Но Сириус был абсолютно уверен, что Солнце сердится на него за то, что он зря потратил время у Пятнашкиной калитки.

Сириус ненавидел дождь почти так же сильно, как ванну. Он повернулся и побежал. Заклятие, которое наложила на него Пятнашка, благодаря встрече с Йеффом полностью спало. На бегу Сириус проклинал себя за то, что потерял Йеффа, за то, что досадил ему, за то, что потерял терпение — за все сразу. А у него оставалось так мало времени до того, как Кэтлин увезет его в Ирландию. Промокший, расстроенный и усталый, он поднялся по ступеням к двери мисс Смит и постучал в нее там, где его лапы уже оставили заметную отметину.

— Я как раз собиралась лечь отдохнуть, — сказала мисс Смит, глядя на него. — Мой бедный пес! Какой горестный вид! Заходи скорее. Нет, не на кухню. Отряхнись в прихожей, там ничего не будет видно. Тебе нравится, когда тебя вытирают полотенцем? Нет? Очень хорошо, я положу полотенце вот на это кресло.

Сириус, дрожа, смотрел, как мисс Смит накрывает большим белым полотенцем потертое кресло.

— Это было Лапочкино любимое кресло, — сказала она ему. — Я думаю, ты сочтешь его удобным. Должно быть, оно так устроено, что больше подходит собакам, чем людям. Теперь забирайся и выспись, что бы ни случилось, а я поставлю сюда электрический обогреватель, чтобы он тебя высушил. Не сшиби его, ладно? И не беспокой меня примерно часик, будь хорошим псом. Мне надо отдохнуть, потому что в последние дни я что-то плохо спала по ночам.

Сириус благодарно забрался в кресло. Оно оказалось очень удобным. Сириус постучал хвостом и заснул, вода с него мягко капала на потертый ковер, а дождь барабанил и стекал струйками по окнам дома мисс Смит.

Примерно в без пятнадцати четыре дождь закончился. Сириус поднял голову. Он сразу понял, что уже поздно. Облака еще затягивали небо, и он не мог узнать, есть ли у него еще время. Он соскочил с кресла и захныкал. В доме не было слышно ни звука, кроме шумного тиканья маленьких часов мисс Смит, которые шли только тогда, когда их клали вниз циферблатом. Сириус выбежал в темную прихожую и попытался открыть парадную дверь. Но у нее была круглая ручка, и он не мог с ней справиться. Оставалось только одно. Он нерешительно отправился наверх, искать мисс Смит.

Она лежала в постели в первой же комнате, в которую он вошел, крепко спала, тихонько храпя, и выглядела такой спокойной, что разбудить ее казалось позором. Но Сириус не знал, что еще делать. Он подошел и мягко ткнулся холодным носом в ее мягкую морщинистую щеку. Мисс Смит тихонько ахнула и открыла глаза.