Разлюби меня, если сможешь (СИ) - Савская Ия

— Зачем вы мне помогаете? Кто вы? Вы знаете владельца медальона? Что ему от нас нужно? — вопросы сыпались как из рога изобилия.

— Мать! Мать! Ты где? — послышался мужской голос в глубине дома. Старуха выхватила свёрток и спрятала его в недрах своих лохмотьев вместе с обоими украшениями.

— Тута я! Еды принесла, а ваша зазноба не жрёт совсем, как бы с голоду не померла! — не сводя с меня глаз громко прокричала она через плечо.

В дверях возник тот самый верзила, послал мне воздушный поцелуй, нагло улыбнулся и буркнул: «Исправим!». Я вжалась в стену. Опоздала! Надо было бежать со всех ног! Не думать, а вскакивать и нестись сломя голову! Теперь точно мне никто не поможет!

— Милок, пойдём накормлю, а её трогать не надобно, а то Вадимка-то разозлится и несдобровать будет тебе потом, — великан как послушный домашний кот поплёлся за старухой, оставив меня снова затворницей.

Я упустила шанс! При этом не получила ни один ответ на свой вопрос и только еще больше запуталась. Все слёзы выплаканы, поэтому осталось сокрушаться только на глупое любопытство и свою нерасторопность. Открытый альбом снова привлёк внимание. Сама не знаю зачем, но я извлекла из картонных уголков фотографию черноволосой девушки, а следом молодого парня в военной форме и спрятала в карман пальто.

Через некоторое время в комнату вошёл Вадим.

— Привет! О, а животик подрос! Не переживай, скоро всё закончится. Почему молчишь? — он присел ко мне на кровать и, едва касаясь пальцами моего подбородка, повернул к себе моё лицо. Меня как будто ударило током, и я резко отвернулась, чувствуя, как растёт неприязнь к этому человеку, — До родов я буду здесь, поэтому мы можем гулять. Хочешь, пойдём прямо сейчас?

— Издеваешься, да?

— Нет, что ж я по-твоему изверг что ли?

— По-моему да! — выкрикнула ему в лицо

— Не злись, я же тебе говорил, что ты только моя, а ты не слушала, — он говорил спокойным размеренным тоном, как с ребёнком, а затем провёл рукой по моим волосам.

Стало жутко, дыхание перехватило и сердце ухнуло вниз. С каждой фразой я всё больше убеждалась, что это совсем другой Вадим, не тот, которого я любила много лет назад, а самый настоящий псих. Только вот он им был или стал?

— Я хочу прогуляться сейчас, — собрав всю волю в кулак, так же спокойно ответила я. Насколько я правильно поняла текст психологической статьи, попавшейся однажды мне на глаза на просторах интернета, с людьми с психическими расстройствами нужно общаться как с детьми, не провоцируя, соглашаясь, не издавая громких звуков, источая полнейшее умиротворение.

— Вот и умница! Надевай пальто, пойдём.

Кровавое пятно заката смешалось за горизонтом с иссиня-чёрным небосводом. Холодный ветер обдал лицо, и я глубоко вдохнула свежий воздух, закрыв глаза. Больше двух недель без кислорода дали о себе знать незамедлительно, голова приятно закружилась, и я как будто снова ожила, почувствовав прилив сил. Вадим закурил.

— Мне нельзя дышать дымом. Вредно ребёнку, — констатировала зачем-то я, даже не надеясь, что это повлечёт какие-либо действия с его стороны.

— Иди пройдись по двору. Я покурю на крыльце и догоню тебя.

Два раза повторять мне не пришлось. Засунув руки в карманы пальто, я двинулась вдоль забора, жадно рассматривая окрестности. Полуразвалившийся дом с покосившейся крышей, служивший мне пристанищем в последние дни, одиноко стоял посреди степи, окружённый повалившимся забором и островками леса, виднеющимся вдали. Дороги нет совсем, только две длинные колеи на мокрой траве от колёс автомобиля могли указать путь к трассе и цивилизации.

Я вздохнула. И устала. И нет ни малейшего желания ни с кем разговаривать. «Об этом я подумаю завтра». Следующие два дня проходили по одному и тому же режимному сценарию. Только теперь добавились прогулки на свежем воздухе, которые явно шли мне на пользу, вызывая хотя бы небольшой аппетит.

Узкое окошко окрасилось в чёрный цвет, и я отложила очередную стекляшку в угол, а затем закуталась в тёплое одеяло. Я мечтала искупаться и переодеться, окончательно смирившись с мыслью о невозможности побега. Тем более живот опустился и стал побаливать ближе к вечеру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Послышался рёв мотора. Машина подъехала не одна. Тишина.

— Твою мать! Вадим, у нас гости!

Сердце ёкнуло и кровь быстрее побежала по венам, предчувствуя надвигающуюся беду.

39

На улице слышались голоса и крики. Мужчины бурно что-то обсуждали, до меня эхом доносились только обрывки фраз и слогов. Ключ провернулся в замке, но дверь оставалась запертой. Я на цыпочках подошла и под лёгким воздействием моей ладони на дверную ручку та со скрипом отворилась. Я зажмурилась, ожидая, что сейчас на звук незамедлительно отреагируют. Но в доме была неимоверная тишина.

Схватив пальто, я стала двигаться по дому на выход. Вдруг на плечо легла чья-то ладонь, от испуга сердце ушло в пятки и я ввалилась в комнату за моей спиной. Свет зажегся. Я осмотрелась и ужас обволок моё тело, намертво парализовав. Стены были обклеены моими фотографиями, снимками Олега, моих друзей, детей, семьи. Ручкой на фотографиях были проставлены заметки и числа, непонятные мне. На стуле лежала куртка Вадима, а сверху кобура. КОБУРА! Пустая! Он действительно ненормальный!

Старуха потрепала меня за плечо, чтобы привлечь моё внимание и опустила в карман моего пальто медальоны:

— Они сами найдут своих хозяев. Родовые амулеты всегда находят сами своих хозяев, — повторилась она, смотря в одну точку. — Выйдешь на веранду и поверни направо, там другая дверь. Схоронись за домом, пока мужики разбираются. Ночь на дворе. Пока тебя хватятся к утру, уже далеко будешь.

— Спасибо вам, Грета, — назвала я её по имени.

— Забудь это имя! Галя я. Галя! Поняла? — почти в самое лицо испуганно прохрипела старуха. Я закивала головой и ринулась на веранду.

Оказавшись на улице, я стала искать глазами укрытие. Но это было практически невыполнимой задачей с учётом того, что кругом пустая степь.

— Послушай, брат, мы без неё никуда не уедем, — слышу голос Камала. Понимаю, что речь идёт обо мне. Но как? Каким образом этот чужой мужчина оказался здесь и как узнал о моём месте положения? Грета? Судя по всему, мой телефон у неё, а последние вызовы….я напряглась, вспоминая……Марго, Сергей… Камал…..значит…..

— Я тебе не брат и её здесь нет, — огрызается Вадим. Чувство самосохранения улетучивается и любопытство снова берёт верх. Я осторожно выглядываю за угол веранды. Слабый свет фонаря освещает мужскую компанию, стоящую перед домом. Они в нескольких шагах от меня, такая близость пугает.

Верзила молчит, руки опущены вдоль тела и сжаты в кулаки, готов наброситься в любой момент. Из ночной темноты возникают две мужские фигуры и присоединяются к мужчинам. Сергей и ….Олег! ОЛЕГ! Сердце с бешеной скоростью забилось и необычное ощущение теплоты разлилось по телу! Он приехал! Наконец-то! Неужели всё позади!? Неужели этот кошмар в моей жизни закончится, и я смогу обнять своих девочек и почувствовать тёплые и надёжные объятия мужа?!

— Так если её нет, то и дёргаться нечего, пойдём в дом, — Олег сделал шаг в сторону центрального входа. Вадим вскинул руки и направил на него оружие.

— Она только моя. И ребёнок тоже мой.

— Моя жена мне не изменяет. Тем более с таким, как ты, — чувство вины сковало по рукам и ногам. Мой родной, если б ты только знал, как я перед тобой виновата! Защищает, ни на секунду не усомнившись во мне. А я….

Слова Олега достигли пункта назначения и задели за живое Вадима и разбудили в нем зверя. В следующую секунду угроза переросла в действие, раздался характерный щелчок предохранителя. Он выстрелит! Сейчас я потеряю самого близкого человека в своей жизни! Забыв о своём положении, о ребёнке, который появится на свет со дня на день, потеряв в секунду здравый смысл я сорвалась с места и закрыла собой мужа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Звук выстрела разнёсся по ночной тиши, эхом раздаваясь в самых отдалённых уголках бескрайних просторов. Я зажала руками уши и инстинктивно зажмурила глаза. Всё происходило как в замедленной съемке. Я оказалась зажата между двумя телами. Кто- то удерживал меня руками в вертикальном положении, не давая упасть, в то время как кто-то другой рухнул к моим ногам. На моей груди растекалось бордовое пятно, но боли я совсем не чувствовала.