Та самая (СИ) - Гречушная Вера

— Печально, — мамочка поджала губы, но уже через секунду ободряюще мне улыбнулась, — Не переживай, всему своё время. Твой принц просто еще в пути.

— А я считаю, что нужно добиваться своего любимого человека, — неожиданно произнесла Крис.

— Даже если он, предположим, женат? — полюбопытствовала я.

— Если у него к тебе тоже есть чувства — то да.

— Ты предлагаешь Инне отбить чужого парня? — нахмурилась Софи, с неодобрением покосившись на дочь.

— За любовь надо бороться. Мам, разве не ты мне об этом говорила?

— Да, но…

— Я не собираюсь никого ни у кого отбивать, — оборвала я их диалог и продолжила крутиться перед зеркалом, не в силах налюбоваться своим отражением. Может взять деньги, которые откладывала на новый объектив и купить это платье? Пускай висит себе в шкафу, есть-пить не просит. Вдруг на самом деле когда-нибудь пригодится по назначению? На крайний случай просто устрою в нём фотосессию.

— Хочешь, сфоткаю тебя? — словно прочитала мои мысли Кристина.

— Давай! — согласилась я. Всё-таки отдать тридцать тысяч за наряд, который будет пылиться неизвестное количество времени слишком опрометчиво. А так хотя бы снимок останется на память.

«Вот если бы Даня увидел меня сейчас!» — мелькнуло у меня в мыслях. Но что это изменит? Он всё равно не бросит Кристину, будь я одета хоть в королевский наряд, хоть станцуй перед ним в неглиже.

— Ой, а это что такое? — спросила Крис, неожиданно схватив меня за руку, — Татуировка?

Черт! Я ведь обнажила запястье, сняв часы с браслетами, так как они не гармонировали с платьем, и сейчас моя сводная сестричка с недоумением взирала на знак бесконечности, выбитый на нём.

— Ага.

— Не замечала её раньше. Давно сделала?

— Несколько лет назад, — немного приврала я.

— У Богдана есть такая же тату, но на другой руке, — сказала Кристина и с подозрением взглянула на меня. Я постаралась придать голосу невозмутимый тон.

— Ничего удивительного. Это популярный вариант татуировки из каталога, а не эксклюзивный рисунок, поэтому её можно увидеть у многих людей. Наверное, мы с Богданом ходили к одному мастеру.

— А что этот символ значит?

— Просто на удачу, — ответила я, осторожно высвобождая свою руку из цепких пальцев сводной сестрёнки.

— Девочки, давайте вы потом обсудите свои татуировки? — вклинилась в наш диалог мамочка, за что я была ей очень благодарна, — Кристи, тебе надо определиться с платьем.

— Хорошо, — кивнула девушка, — А может мне померить Иннино?

«Нет! — едва не заорала я, — Мало того, что ты выходишь замуж за моего любимого человека, так еще и хочешь сделать это в моём платье?»

— Думаю, что этот фасон, учитывая твоё положение, будет полнить, — снова пришла мне на выручку Софи, — Тебе хорошо было то платье со шлейфом. Надень его еще разок.

— Да, со шлейфом крутое, — согласилась Кристи и упорхнула в соседнюю примерочную. Я же отправилась в свою, чтобы переодеться, но, прежде чем задёрнула ширму, успела заметить, как Софи мне дружелюбно подмигнула.

* * *

День свадьбы проходил для меня словно в тумане — с раннего утра я накачалась успокоительным. Меня колотил настолько сильный мандраж, что не могла удержать в руках даже чашку. Алёнка вызвалась помочь мне собраться: завить волосы, сделать макияж, потому что я сама ничего сделать не могла — полная апатия к происходящему вокруг. И дикое желание просто лечь трупом и провести так сутки. Или вечность.

Я не помню, как проходила регистрация брака, не помню поездок по городу, не помню, как проходила фотосессия (представляю, какой ужасный у меня будет вид на снимках!), не помню, о чем говорили подошедшие ко мне мама и папа Богдана… Вроде бы, они спрашивали, как мои дела и сказали, что огорчены нашим расставанием. А еще, похоже, Даня и родителей попросил ничего не рассказывать Кристине про меня. Так же как и своих друзей, приглашенных на торжество. Но мне всё это было параллельно. Абсолютное равнодушие, хоть земля разверзнись! Несколько раз ко мне подходил отец, явно обеспокоенный моим состоянием.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Всё нормально, — без эмоций отвечала я ему.

Действие таблеток начало отпускать меня в ресторане: я стала различать лица и голоса людей, понимать смысл сказанных ими слов. Самое ужасное, что я стала осознавать происходящее вокруг и снова начала чувствовать боль. Мне хотелось громко разреветься, заорать, затопать ногами, разбить всю посуду об пол, сорвать с Кристины фату, схватить Богдана за руку и увести за собой. Или выпрыгнуть из окна, чтобы не мучиться. Хотя, ресторан находится всего лишь на третьем этаже, разбиться насмерть не получилось бы…

Я схватила свой бокал, наполненный шампанским, и залпом его осушила. Слабовато, по мозгам не дало. Только желудок неприятно заполнился алкогольными пузырьками. Интересно, а есть тут что-нибудь покрепче? Я оглядела стол в поисках спиртного, но поблизости не оказалось ничего, кроме шампанского. Что ж, чем богаты, тому и рады.

Гостей было не так уж много: помимо меня, папы и Софи, присутствовали родственники со стороны Богдана и несколько его самых близких друзей, пара девочек, с кем Крис успела здесь познакомиться и прилетела подруга из Германии, а так же невесть откуда взявшаяся троюродная тётушка. Поэтому я забеспокоилась, когда тамада передал микрофон гостям, чтобы те могли поздравить молодоженов.

«Черт! Мне ведь тоже придётся вставать, давить из себя улыбку и говорить заезженные слова про счастье-здоровье», — с ужасом подумала я и поняла, что пора отсюда бежать. Присутствовать на чужом празднике жизни и на личных похоронах своего счастливого будущего у меня уже не оставалось сил.

Я наполнила опустевший бокал шампанским и посмотрела на Богдана. Мы сидели далеко друг от друга, но он словно почувствовал на себе взгляд и повернулся в мою сторону. Наши глаза встретились. Даня не выглядел радостным, скорее наоборот. Или это просто разыгралась моя фантазия, приправленная алкоголем?

— Горько! — неожиданно выкрикнул кто-то из присутствующих.

— Горько! Горько! — дружно подхватили остальные, призывая жениха с невестой поцеловаться. Кристина вскочила со своего места и потянула за собой Даню.

— Горько, — шепотом произнесла я, криво улыбнувшись своему любимому человеку, и, слегка приподняв бокал словно «чокаясь» с ним, сделала приличный глоток. Богдан отвёл взгляд и встал вслед за Крис. Не просто девушкой или любовницей, а законной ЖЕНОЙ. В этот момент у меня на душе было по-настоящему горько, и даже огромная плитка шоколада не сможет помочь от этого чувства избавиться. Я поднялась из-за стола, подхватила свою сумочку и направилась к выходу из зала, стараясь держаться в тени стен. А гости за моей спиной уже начали отсчет длительности поцелуя молодоженов:

— Один! Два! Три! Четыре!..

Внезапно кто-то перехватил меня за руку. Я вздрогнула, обернулась и увидела перед собой папу.

— Солнышко, ты куда?

— Не могу здесь больше находиться и смотреть на них, — и я кивнула в сторону Дани и Крис, которые продолжали целоваться. Словно серпом по сердцу!

— Давай вызову тебе такси, — Отец достал из кармана пиджака телефон, но я его остановила:

— Не надо. Хочу просто выйти, подышать свежим воздухом. А потом поеду домой или к Алёнке.

— Хочешь, выйдем вместе? Поговорим? Или наоборот — помолчим.

Папа с тревогой смотрел на меня и в его глазах плескалась боль: он на самом деле переживал за свою непутёвую дочь. Я крепко прижалась к нему, и он обнял меня в ответ.

— Спасибо, папуль, но мне сейчас лучше побыть одной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Бедная моя девочка. Я понимаю, как тебе сейчас больно, но постарайся не принимать это близко к сердцу, — прошептал отец, гладя меня по растрепанным кудрям, — В жизни всякое случается и в любой момент всё может резко перевернуться. Я тоже никогда не думал, что снова буду вместе с Соней и что смогу её простить. А теперь она рядом, и я счастлив несмотря на то, что было в прошлом. И ты будешь счастлива, — обязательно будешь! — моя маленькая принцесса.