Дорога на Торхольм - Варди Соларстейн

На верхушку горы выскочили десять человек и, дико вереща, стали обрушивать вниз по склону заранее сложенные стопкой камни. Одновременно, сорок лучников дали навесной залп по пристрелянной заранее дороге, стреляя с закрытой позиции из-за вершины в лучших традициях минометной артиллерии. На устало марширующую колонну стрелы со смертельным демоническим перешептыванием посыпались почти вертикально. Склон горы, с точки зрения находящихся сейчас внизу, угрожающе зашевелился с желанием обрушиться вниз сметающей все живое каменной лавиной. Обрушить оползень на дорогу Влад без подрыва не смог бы при всем желании, не тот был градус у склона. Но зато сумел "изобразить" ужасную лавину, а для полного эффекта присутствия добавил крики и дождь из стрел. Люди в колонне действовали согласно подготовке, силе духа и вооружению. Всадники показали себя профессионалами. Половина схватилась за луки, вторая половина — за пару мечей и принялась ими лихо отбивать падающие сверху шальные стрелы. Но колонна на дороге, состоящая из отребья, резко запаниковав и превратившись из организованного разбойничьего сброда в просто испуганную толпу, рванула на болото, уходя из-под обстрела и лавины камней по самому логичному направлению — от горы.

Восьмой, девятый и десятый залп были даны зажигательными стрелами. Влад применил бы сейчас "ведьмин студень", но он благоразумно не забрал кинжал у Эльнуриэль, а саму парочку царственных эльфов оставил под присмотром Ингвара в крепости. Вдобавок, это все-таки было чересчур — всех этих искателей удачи вот так вот, ни за что превращать в желе. В результате боя его отряд кого пугнул, кого немножко подпалил. Убив, таким образом, в итоге десятка три и ранив и покалечив сотню горе-наемников. Но основа — баронские вонспецы — полегли в полном составе. Четверка "суоми", работая с замаскированных позиций на склоне, легко и просто перестреляла сначала конных лучников, а затем и мечников, посшибав их всех с седел менее чем за девяносто секунд. Покончив с сопротивлением, отряд быстро спустился с горы и первым делом собрал ценных лошадей, которые не разбежались, а благодаря хорошей дрессуре остались возле павших воинов. Одного баронского дружинника, по специальному приказу конунга, добивать не стали, а связали, наскоро перевязав рану и перекинули через лошадь. После этого стали собирать уже менее ценные вещи — монеты из тощих кошельков, качественное оружие, элементы доспехов. Денег все же чуток набрали, у каждого из наемников было минимум по мелкому золотому, как выяснилось, это была плата вербовщика. С оружием у разгромленного ополчения был полный швах, Влад хотел было выкинуть весь металлолом в болото, но потом опомнился и крикнул увязать в тюки. Железный лом еще на что-то мог и сгодиться. Кроме пятерки приличных и интересных ножей ничего все равно не было. А вот с трупов баронских стражников поживились неплохо. И оружие было у тех нормальное, и броня кое-какая приличная, да и серебришко в кошелечках имелось. Но как ни спешили, еле успели собрать хабар, и тут же с верхушки горы раздался предупреждающий свист. Это из-за леса показалась голова следующей колонны.

Конунг, однако, не стал сразу давать стрекача, а сначала дождался пятерых парней с лопатами, которых он послал сразу после боя на восточную сторону горы, на дорогу, откуда пришла первая колонна и куда сейчас подгребала следующая. Обменявшись кивками с запыхавшимися саперами, они всей пестрой компанией неторопливо пошли по дороге за западный склон. Отряд внаглую даже развернул белое полотнище с красной звездой и вороном, держащим в лапах томагавк. Знамя гордо нес Орфейг. Влад суровым и беспокойным взглядом нашел группу с "эрликоном", сбегающую к ним по склону, и расслаблено коротко выдохнул. Он всегда старался иметь ПВО по рукой. На всякий случай. Пехоты он не боялся и приказал идти быстрым, но все же шагом.

Вражеские командиры второй колонны, одетые в красные с золотом цвета барона Кирна, уже осведомленные о судьбе первой от сбежавших и уцелевших, завидев спины людей конунга и развивающееся знамя, раззадоренно послали своих бойцов бегом в атаку, сами при этом благоразумно оставшись в седлах позади, у опушки. Часть колонны побежала прямо, с намерением влезть на гору и занять высоту, другая взяла влево и вознамерилась обогнуть складку местности для отсечения резервов и захвата поддавшихся панике. Но основная толпа рванула по дороге с четким намерением догнать и поквитаться. И когда один из первых бегущих в атаку неловко провалился ногой в ямку и запнулся об какой-то шнур, сломав себе ногу, камни вдоль дороги заговорили… И разговор их был страшен и смертелен.

Влад замаскировал в груде ничем не примечательных камней, насыпанных заранее рядом с дорогой со стороны болота, три гранаты, переделанные под фугасы. Пятеро саперов после избиения первой колонны заложили три мины и настропалили шнур, убрав доску, закрывающую его на дороге. Одним концом веревку прикрепили к сложной системе с противовесами и грузиками, которые должны были вырвать запалы у фугасов. Но Влад перестраховался и сразу после расстрела первой колонны, в последний момент, велел одному проверенному человеку залезть в болото, замаскироваться под кочку, дав приказ дернуть за веревки, ведущих напрямую к запалам, если хитрые противовесы, которым он не до конца доверял, не сработают. Противовесы сработали как надо. Убило относительно немногих, раненых было на порядок больше, но конунгу был больше нужен эффект паники.

Когда раздались взрывы, обратившие вспять толпу, и теперь убегающую от горы со скоростью вдвое выше, чем сюда бежали, конунг как раз поравнялся с прислугой своего противодраконьего детища. Рядом с ним неотлучно держался знаменосец. Артиллеристы споро разворачивали "эрликон" на знакомой, помеченной на всякий случай колышками, позиции и наводили станины на вчера вечером пристрелянную с этого места холостыми зарядами опушку.

Целью для наводки артиллеристам служила группа конных военспецов.

— Сэр! Дальность девятьсот, цель множественная, конная, неподвижная! Ветер северо-восточный слабый, постоянный. Прошу разрешение на сдвоенный выстрел!

Доклад музыкой отозвался в ушах конунга. Он лично намонстрячил орудийную прислугу и убил кучу времени на их обучение. Честно скажем, конунг мог своим временем распорядиться и лучше, например, отработать литье пушек, проработать конструкцию пластинчатого доспеха или хотя бы довести до ума самодельные капсюли для подрыва "акрита". Но что сделано, то сделано. Влад четко держал приоритет антидраконьего оружия и выложился здесь весь. Но то, что получилось — было превосходно. Влад сам взглянул в жидкокристаллический экран прицела "эрликона", который ранее был в мирной жизнью обычной видеокамерой.

Шестнадцатикратное цифровое увеличение довольно уверенно показывало конную командную группу у опушки.

— Выстрел одиночный! Огонь по готовности! — дал отмашку конунг. Для полного уничтожения всей группы вражеских военспецов этого было мало, хотя и находилось в пределах разумной вероятности. Два заряда это сделали бы гарантировано. Коняшек, конечно, было жалко, они там практически все погибнут или будут покалечены даже при одном точном попадании. Но выбора у конунга не было.

— Есть, сэр! — прорался главный расчета. Он еще раз проверил прицел и дал знак номеру.

Тот ловко вынул камеру из специального гнезда в раме орудия — Влад приказал беречь видеокамеру от сотрясений при выстреле — и тут же руки главного выдернули стопор тетивы. Тяжелый боеприпас с металлическим звоном, перешедшим в высокий свист, рванул со станины "эрликона" в небеса. Через три секунды на опушке среди конных военспецов вспух черно-красный холм мощного разрыва, еще через несколько мгновений порыв легкого ветерка донес до Влада раскат грома.

Конунг с удовлетворением дал экспертную оценку: из конной полусотни двадцать-тридцать погибло, остальные, кроме пары-тройки счастливчиков, получили ранения различной степени тяжести. Контузия у всех выживших. Лошадей же тоже списывать можно почти всех.

Также обе группы, пущенные в лоб на гору и в обход горы с другой стороны от дороги, забыв про приказ, сейчас наверняка дают стрекача. Идиотов продолжать атаку там уже нет. Но конунг не стал проявлять излишнюю самоуверенность, а приказал свернуть позицию, спрятать знамя и взять ноги в руки для пешего марш-броска в полной выкладке к заранее оговоренному месту отхода. За опытного Хагена, которого он послал в болото подстраховать адскую машинку, Влад не переживал, сам выберется, а точка сбора ему известна.

Спустя некоторое время конунг понял, что, возможно, совершил ошибку — надо было рвануть по дороге, и если не собрать трофеи, то хотя бы добить раненых дружинников. Но затем его утешило соображение, что в то же время всю местность заполонили бегущие наемники и вдобавок даже небольшой стрелковой засады в лесу возле места гибели конных воинов хватило бы для нанесения неприемлемого урона диверсионному отряду конунга. К тому же, совершенно не ясна была диспозиция и намерения тех двух отрядов, отправленных изначально в обход главной дороги. Это, конечно, были больше отговорки для собственной совести, так как ищущий путь делает, а ленивый сомневается. Ведь самое главное — конунг Вальдур Арвенстарский по складу характера был скорее диверсант, чем кадровый военный. Лишний риск и честный встречный бой он не любил, так как подозревал, что будет нещадно разгромлен более опытным в средневековых стычках командиром, возглавляющим равный по силам отряд. Именно поэтому, нанеся непоправимый урон двум отрядам войск баронов, он предпочел скрыться, не подвергаясь никакому риску.