Гаити вздрогнет еще раз! - Сергей Зверев

Локис сорвался с места, как спринтер на чемпионате по легкой атлетике. Впереди он видел только обтянутый темными джинсами зад лежащего боевика, который служил ему прекрасным ориентиром. Пробежав несколько метров, Владимир уловил движение намеченного в «языки» человека. Не раздумывая, он тут же упал на землю.

Вновь тяжело застучал «РПК». Локис опять сорвался с места. Темное пятно джинсов немного сместилось, но не на столько, чтобы пришлось менять направление бега. До него оставалось не более полутора-двух сотен метров. Половину из них Локис успел пробежать, прежде чем прижатый пулеметными очередями к земле человек заметил его.

Реакция боевика была молниеносной. Вскинув автомат, он нажал на спуск. Только чудо и хорошая реакция спасли Володю от гибели. За мгновение до того, как спусковой крючок прошел зону «холостого спуска», Локис с силой оттолкнулся от земли опорной ногой, подпрыгнув вверх, при этом сила инерции продолжала тянуть его вперед. Локис вывернулся телом вперед и вправо, сгруппировавшись, приземлился на плечо, делая через него кувырок. Перекатившись, как мячик, он встал на колено и дал очередь в ту сторону, где, по его мнению, должен был лежать боевик. Одновременно с ним выстрелил и Круглов.

«А вот гранат-то, на мое счастье, у тебя, дружище, нет, — злорадно успел подумать Володя. — А то бы ты ими давно воспользовался».

Локис кувыркнулся еще раз в сторону, чтобы уйти с той позиции, с которой он только что стрелял, и прижался к земле. Боевик молчал.

«Неужели зацепил его? — тревожно подумал он, пытаясь по звуку понять, что происходит. — Вроде бы не должен»…

Впереди справа послышался легкий шорох. По-видимому, человек в полувоенной форме пытался сменить позицию, чтобы выйти из зоны огня. Ситуация грозила осложнениями. Вероятно, человек понял, что его собираются брать живьем, и теперь всячески старался этого избежать.

Локис приподнял автомат и несколько раз бегло одиночно выстрелил правее того места, откуда слышался шорох. Тот тут же стих. Извиваясь как ящерица, Локис переполз вперед. Расчет его был прост, как все гениальное, — попытаться выйти в тыл боевика и застать его врасплох. Однако, вопреки ожиданиям Владимира, вместо того, чтобы попытаться отползать в противоположную выстрелам сторону, тот начал двигаться именно вправо, туда, куда только что стрелял Локис. Это Володя понял не сразу.

Некоторое время они ползали по кустарнику, стараясь обмануть друг друга. Теперь все зависело только от того, кто из них лучше владеет искусством маскировки, кто кого заметит первым. Ну и конечно же, от удач. При этом у противника Володи было одно существенное преимущество: если он первым заметит Локиса, то может его убить. А вот у Володи этого права не было. Боевика необходимо было взять живым, иначе все предыдущие действия сержанта оказались бы пустой тратой времени и бессмысленным риском. А это является вернейшим признаком авантюризма.

Локис прополз несколько метров и замер, прижавшись ухом к земле. Но кроме стука своего сердца и шума крови в голове, ничего не услышал. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Володя задержал дыхание, почувствовав, что сердцебиение несколько успокоилось, шум в ушах начал стихать.

И тут Локис услышал где-то рядом громкое пыхтение. Скосив глаза, он боковым зрением заметил движение в паре метров от себя. Через мгновение он узнал грязно-зеленую куртку и темные джинсы своего противника. На фоне яркой тропической зелени кустов он был виден совершенно отчетливо. Сам Локис был одет в КСМку, которая надежно скрывала его в зарослях.

Боевик, отдуваясь и почти непрерывно вертя головой, полз, нарушая все каноны маскировки и «правила перемещения в положении лежа». Свой автомат он волочил, как ненужную вещь, держа его за брезентовый ремень. Оружие постоянно цеплялось за ветки кустов всем, чем только могло зацепиться. По всему было видно, что он жутко напуган тем, что произошло с ним за последние десять минут. Его молодое лицо было бледным и перекошенным от страха. В редкой бороденке запутался какой-то мусор. Брать человека в таком состоянии не представляло особого труда. Но Локис решил для пущей острастки напугать его еще больше. Дождавшись, когда ничего не подозревающий боевик подползет на достаточно близкое расстояние, Володя внезапно протянул руку и, ухватив противника за затылок, с размаху прижал его лицо к жесткой земле.

Тот коротко взвизгнул, попытался вырваться, но Локис буквально вдавил его голову.

— Тихо лежать! — рявкнул он в самое ухо пойманному человеку. — А то удавлю…

Боевик затих. Володя вдруг почувствовал характерный запах. По-видимому, от ужаса дядя спустил содержимое мочевого пузыря прямо в штаны. Поняв, что ни о каком сопротивлении говорить больше не приходится, Володя поднялся в полный рост и небрежно пнул пойманного ногой.

— Подъем, вояка, — приказал он, — кино окончено…

Однако тот продолжал лежать, не шевелясь. То ли не понял, что ему было сказано, то ли все еще не мог прийти в себя от пережитого страха. Брезгливо поморщившись, Локис закинул за спину свой автомат, поднял с земли автомат пленного, повесил его на плечо и только после этого занялся им самим. Встряхнув его, как мешок с картошкой, чтобы тот встал на ноги, он подтолкнул его в ту сторону, где залегли десантники.

— Гоу, мистер, — приказал он и добавил уже по-русски: — Только без глупостей…

Глава 18

«Язык» говорил много и охотно, но его никто не понимал. Вернее, понимали, но только отдельные слова, не требующие перевода, поскольку на всех языках они звучат одинаково. Например, название острова Гаити…

— И что с ним теперь делать? — поинтересовался Круглов, когда десантники убедились, что пользы от пойманного Локисом человека никакой не будет.

— Да хрен его знает, — честно признался Володя.

— Надо было его тоже пристрелить, — буркнул Чернов, — а теперь возись с ним…

— Во всем надо искать положительные стороны, амигос, — философски заметил Кортеги, затягиваясь сигарой.

Разведчики с недоумением посмотрели на кубинца. Тот продолжал сидеть на земле и курить с невозмутимым видом.

— То, что мы не понимаем, о чем он говорит, — это, конечно, плохо, — продолжал разглагольствовать Кортеги. — Зато из того, что удалось понять, мы точно узнали, что главарь исламистов и его люди где-то рядом. Это тоже плохо. С минуты на минуту они заметят исчезновение этих двоих, и тогда нам не миновать столкновений с ними. Кстати, а где тот гаитянин, которого они ловили?

Только сейчас до Володи дошло, что, охотясь за одним, он совершенно забыл о втором. А ведь от него десантники могли бы узнать намного больше, чем от пойманного араба.

Володя растерянно огляделся. В том, что гаитянин сбежал, он не сомневался и винил в этом только себя.

— Насколько я помню, он так и не появился за все это время. Во всяком случае, я его не видел… — заметил Круглов. — Может, он так и лежит там, где упал?

— Вполне возможно, — согласился с его предположением Кортеги. — Гаитяне не очень любят, когда вокруг стреляют.

Он неожиданно легко поднялся на ноги и что-то крикнул на креольском языке, поднеся ко рту ладони, сложенные рупором. Подождав минуту, он повторил фразу, растягивая слова. Неожиданно ему ответили, откуда-то издалека раздался тонкий шипящий свист. А еще через минуту над кустами, метрах в трехстах от десантников осторожно появилась фигура гаитянина в красной рубашке.

Кортеги приветственно замахал руками, что-то торопливо объясняя ему. Гаитянин, опасливо озираясь, направился к кубинцу. Десантники недоуменно смотрели на своего проводника.

— Что ты ему сказал, Мануэль? — спросил Володя. Разведчики продолжали сидеть на земле, скрытые кустами.

— Сказал, что ему уже ничего не угрожает, — быстро ответил кубинец. — Вы пока не высовывайтесь, чтобы не перепугать этого контрабандиста раньше времени…

— И что, он тебе поверил? — удивился Во-лодя.

— Во-первых, ему ничего другого не остается, а во-вторых, я назвал что-то вроде пароля. Гаитийские контрабандисты пользуются этой фразой и свистом, чтобы отличить своих от чужих. Тише, он уже близко, может услышать…

Сквозь ветки кустарника Володя видел, как гаитянин, все еще недоверчиво поглядывая по сторонам, подходил все ближе и ближе.

— Только не вздумайте бросаться на него, — сквозь зубы проговорил кубинец. — Он и без того расскажет нам все, что надо.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

Увидев, что Кортеги не один, гаитиец испуганно замер шагах в пяти от десантников. Но кубинец широко улыбнулся и опять заговорил по-креольски.

Контрабандист недоверчиво покосился на связанного боевика исламистов, на оружие в руках разведчиков, но убегать не стал. Однако и ближе подходить не решился.