Мастер ветров и вод - Надежда Первухина

— Что вы требуете от меня объяснений? — Я зябко передернула плечами и встала с пола — все-таки сидеть на нем было холодно. — Вы мне не верили, когда я говорила, что в вашем кулоне сосредоточена негативная энергия. Вы говорили, что фэн-шуй — это штучки для простаков. А как вам такие штучки? Я сама не могу пока многого понять, но мне кажется, что на мою защиту встали все позитивные силы, вся энергия ци. Для нас же это выглядело как битва дракона, тигра, черепахи и феникса со змеей, олицетворяющей смерть. Вы же знаете, что дракон, феникс, тигр и черепаха являются активными символами фэн-шуй. Зеленый дракон отвечает за восток, приносит защиту и уверенность в себе. Алый феникс символизирует юг, придает энергии, помогает добиваться задуманного...

— Зачем вы мне все это рассказываете? — пробормотал Марк подавленно. Он смотрел на меня снизу вверх и сейчас уже не выглядел абсолютным диктатором и гордецом, ценящим только свое собственное мнение.

— Я рассказываю вам это потому, что вы спросили: как такое может быть? Так вот послушайте, вам это будет полезно. На чем я остановилась? Ах да, белый тигр. Он у китайцев всегда считался зверем, покровительствующим западной части света, он повелевает ветрами и почитающим его дает выносливость и стойкость. А черная черепаха является Покровительницей севера и тем существом, что дарует мудрость, стремление к знаниям.

— Все это замечательно, — сказал Марк и наконец встал с пола. — Но объясните мне, как они могли тут появиться?

— А как ваш кулон смог стать змеей? — Я не без внутреннего трепета сняла с шеи злополучный кулон, но ничего страшного не произошло; видимо, мне кулон уже не мог причинить вреда. Кулон я вложила в безвольно повисшую руку мсье Косарецкого. — Вам повезло. Вы увидели то, чего обычный человек видеть не может. Наверное, вам тоже стоит начать изучение основ фэн-шуй? Тогда вы поймете, что некоторые вещи на самом деле не столь безобидны, какими кажутся внешне. Уберите кулон, Марк. И больше никогда никому его не дарите. Такие подарки убивают.

— Неужели у Сони эта болезнь из-за кулона? — побледнел Марк.

— Не исключено. Вообще-то именно это я пыталась вам втолковать полчаса назад. Идемте, выпьем чаю. И не смотрите на меня взглядом казненного преступника.

— Я не смотрю, — мрачно соврал Марк. — Мне бы не чаю, а чего покрепче.

— Коньяк или ликер?

— Коньяк.

— Только обещайте мне не нализываться в стельку. Я еще должна позвонить в клинику и узнать, как там Соня.

— Конечно.

Я пила чай, Марк задумчиво поглощал коньяк, изредка бросая на меня быстрые, непонятные взгляды.

— Нила, — наконец отважился заговорить он, — а давно вы стали мастером фэн-шуй?

— Давно.

— И как к этому относится ваш муж?

— Я не замужем.

— Ну хорошо, друг.

— Любовник, вы хотите сказать? Милый эвфемизм. Марк, я не завожу любовников. С тех самых пор, как стала мастером фэн-шуй.

— Почему?

— О, я так и знала, что этот вопрос последует. У вас в глазах что-то такое появилось. Так вот. Ни любовника, ни мужа, ни даже просто бойфренда я завести себе не могу, потому что не имею права. Став мастером фэн-шуй, я обрекла себя на целомудрие.

— Прямо как монахиня!

— Да, а фэн-шуй — мой монастырь. Я не шучу, Марк.

— Но это ужасно! Неужели всем тем, кто изучает и занимается фэн-шуй, приходится навсегда забыть о сексе?

Я засмеялась, мсье Косарецкий с его заботами об интимной жизни был забавен.

— Марк, конечно, нет! Вы просто не поняли. Я не изучаю фэн-шуй. И не занимаюсь. Я — мастер фэн-шуй. Я — на высшей ступени. Я чувствую, вижу и постигаю то, что недоступно обычным людям. Это не хвастовство, Марк, это констатация факта. Но в жизни за все надо платить. Я пожертвовала сексом ради возможности видеть незримое и слышать неслышимое. Согласитесь, секс — невысокая цена за такие дары. Впрочем, я не всегда была целомудренной, как не всегда была мастером фэн-шуй. Я была замужем, замужество не удалось, от него осталась только одна радость — моя дочь.

— А где сейчас ваша дочь?

— Дома, в Китае. Там за ней есть кому присмотреть — у меня целая толпа добросердечных китайских родственников.

— Я не о том вообще-то хотел спросить. — Подперев голову рукой, Марк сидел на диване, всей фигурой своей изображая потерянность и запущенность. Но со мной этот номер не пройдет. — Я хотел спросить: неужели с тех пор, как вы стали мастером, вы никого не любили?

— Почему же, любила, только эта любовь была лишена тенденции к обладанию. Я очень любила своего кузена Го Чжао, и думаю, что он любил меня. Он погиб, но я все равно думаю о нем как о живом человеке.

— Извините, кажется, я зря поднял эту тему.

— Извинение принято. Марк, сейчас нам обоим трудно. Мы два почти незнакомых человека, сведенные странными обстоятельствами. Как нам находить темы для разговоров? Не о погоде же беседовать!

— С вами нельзя беседовать о погоде, Нила, — сказал Марк.

— Это почему?

— У вас такое лицо... Тянет на исповеди и откровенности. Вы женщина, с которой нельзя заводить романы, а можно только жить и умирать.

— Ого! Сильно сказано.

— Да. Знаете, из-за чего мы расстались с Соней?

— Из ее уст я уже слышала версию. Теперь вы мне предлагаете выслушать ваш вариант?

— Да.

— Вот что мне нравится, Марк.

— Что?

— Мы с вами сейчас словно герои в романе. Пару страниц назад пережили ужасающее приключение, а теперь ведем светскую беседу и обмениваемся откровенностями только потому, что автору печем заполнить пустые страницы, пока не грянет следующее наше испытание.

— Никогда не ощущал себя героем романа.

— Ну это вы привираете, сударь. Итак, из-за чего же вы расстались с Соней?

— Из-за апокрифа.

— Какого апокрифа?

— Я имею в виду слово «апокриф». Мы как-то беседовали, и Софи сказала «апокриф». С ударением на «о». Я сказал, что это произношение неправильное, что надо говорить «апокриф», с ударением на «и». У меня абсолютная грамотность абсолютное знание русского языка, и меня ужасно возмущает, когда кто-то говорит неправильно. А Софи обиделась. Начала мне что-то доказывать, притащила словарь Ожегова... А потом заявила, что я эгоист и диктатор, из чего следует, что нам невозможно быть вместе. А я так надеялся сделать из нее умную женщину.

— Полагаю, моя подруга не настолько глупа, чтобы позволить из себя что-то делать.

— О да, вы, женщины, в этом отношении невероятно одинаковы. Вы априорно считаете себя совершенными.

— Отнюдь. Скорее это относится к мужской половине человечества. Марк, я не хочу тратить время на пустые разговоры. Я уже полчаса сижу как на иголках, потому что хочу позвонить в кардиоклинику. Я должна знать, в каком состоянии находится Соня.

— Вы правы. Я со своей болтовней просто неуместен. Звоните же.

Я достала визитку, набрала номер регистратуры. Занято. Тогда я набрала номер дежурного врача. Слава Девяти Небесам, взяли трубку!

— Клиника «Кардиосфера», дежурный врач Мазева слушает.

— Здравствуйте, вчера к вам доставили Софью Вязову. В тяжелом состоянии. Ее должны были оперировать, кажется, доктор Гостьин.

— Одну минуту, я посмотрю учетные записи. Да, все сходится: пациентке Вязовой сделана операция, оперировал доктор Гостьин. Состояние пациентки стабильное. Сейчас она еще в реанимационной палате и посещения к ней не разрешаются, но дня через три-четыре, если состояние здоровья не ухудшится, пациентку переведут в общую палату и разрешат посещать ее в соответствии с утвержденным режимом клиники.

— Значит, все хорошо? — почти прошептала я в трубку.

— Конечно, все хорошо, — неожиданно добродушно ответила мне дежурный врач Мазева. — Вы не волнуйтесь. С вашей пациенткой все в порядке.

— Спасибо вам. — Я положила трубку. — Через несколько дней я смогу навещать Соню, — сказала я Марку.

— А я? — спросил он.

— Марк, вы с Соней в состоянии раздора, не думаю, что ей, да еще в таком состоянии, будет приятно вас видеть...

— Я не о Соне. Могу я навещать вас, Нила?

Я внимательно посмотрела на него. Похоже, мой рассказ о носимом мною иге целомудрия не произвел на Марка должного впечатления. Точнее, произвел, но не должное. Он решил взять измором столь неприступную крепость. Хотя бы ради спортивного интереса. Видимо, в его донжуанских списках еще не числилась женщина — мастер фэн-шуй. Ну-ну...

— Если вам больше нечем заняться, навещайте, — как можно безразличнее сказала я. — Будем вести светские беседы. Только, ради всего святого, не притаскивайте сюда больше этот жуткий кулон, С ним что-то нечисто, я это чувствую.

— Договорились. Бедная невинная вещица!

— Это не бедная и не невинная вещица. — Я постаралась придать голосу подобающую строгость. — В каком-то смысле это вообще не вещица. Вы, кстати, не знаете, каким образом она попала к вашей прабабке?

— Прапрабабке. Как же, на этот счет существует целая семейная легенда.