Театр невидимых детей - Марцин Щигельский

– А ты знаешь, что у тебя греческий профиль?

– Что у меня? – Лицо Марцелия выражает крайнюю степень изумления, а кулаки разжимаются.

– У тебя великолепный профиль, – продолжает Сильвия. – Я тебе завидую.

– Какой еще профиль? – Марцелий смотрит на нее круглыми глазами.

– Ну, нос, подбородок и так далее. С такими внешними данными ты многого мог бы добиться на сцене, прочь иллюзии.

Марцелий еще больше краснеет, но уже не от бешенства, а от смущения – на его худых щеках появляются два темно-красных кругляша.

– И речи быть не может, чтобы я дурачился на этой вашей сцене, – бормочет он.

– Жаль, – вздыхает Сильвия и делает разочарованное лицо. – Нам наверняка понадобится герой-любовник, а ты здесь самый красивый.

Каролина изумленно взирает на Марцелия, и тот еще больше краснеет, если, конечно, такое вообще возможно.

– Зато ты здесь самая глупая! – заявляет он, поворачивается на пятках и поспешно выходит из общей комнаты.

Сильвия смотрит ему вслед с улыбкой.

– Марцелий самый красивый? – переспрашивает Каролина с безграничным удивлением.

– Все относительно, – объясняет Сильвия. – Он ведь самый старший.

– Самый старший – Механический Дедушка, – уточняет самый младший из нас, Рысек.

Механический Дедушка – это дядя Антоний, тот, что помогает в саду, а на зиму ставит к нам в конюшню свою лошадь. Его так прозвали, потому что он двигается как робот – скованно и медленно. Меандр объяснил мне, что дядя Антоний не всегда такой был, но год назад у него случился инсульт и с тех пор он плохо ходит и невнятно говорит. Я не знал, что такое инсульт, но это мне Меандр тоже объяснил. Так вот, инсульт получается в мозгу, если у человека слишком слабые вены и слишком сильное сердце – когда он волнуется, сердце начинает качать кровь с такой силой, что в мозгу может лопнуть жилка, и тогда кровь разливается по голове и все разрушает. К счастью, это случается, как правило, с очень-очень старыми людьми, так что мы пока можем спать спокойно.

В общем и целом Механический Дедушка – вполне ничего. Я люблю смотреть, как он работает в саду. Над каждым растением склоняется с такой заботой, словно это птенчик, а не куст или цветок. Еще он иногда привозит нам банки с вареньем – из крыжовника, смородины и черешни, которые растут у него в саду. Варенье варит его жена, у которой не было инсульта.

– Механический Дедушка не считается, потому что он не живет у нас постоянно, и потом, прочь иллюзии, он слишком старый, и уже не имеет значения, как он выглядит, – отрезает Сильвия, а потом встревоженно добавляет: – Здесь ужасная акустика.

– Ужасная что? – переспрашивает Меандр.

– Ну, отзвук, – объясняет Сильвия, делает испуганное лицо, вытягивает руку, вторую ладонь прижимает ко лбу и восклицает с отчаянием в голосе: – Мадагаскар‼! О, Мадагаскар, этот ужасный остров! Ни поесть, ни выспаться!

Мы таращимся на нее, словно бараны на новые ворота.

– Это из «Солдата королевы Мадагаскара»[13]. Комедия такая, – объясняет она, сжалившись над нами, и добавляет: – Жуткая акустика, словно в бочку кричишь. А столы для сцены действительно не годятся, получается слишком высоко.

Сильвия спрыгивает на пол и отодвигает стол к стене.

– Что-нибудь придумаем, – заявляет она. – А теперь прослушивание. Пожалуйста, в порядке очереди. Михал, список у тебя?

Очнувшись, я вынимаю из кармана листок, на который выписал имена всех желающих пройти прослушивание. Записалось десять человек! Все, кроме Марцелия! Порядок такой: Каролина, Виктор, Теось, Луция, Иза, Цветная Капуста, Крыська-Марыська, Рысек и Меандр. Цветной Капусте двенадцать лет, у нее очень круглая голова, вытянутая скорее вширь, поэтому у нее такое прозвище. А Крыська-Марыська – это две девочки, им по десять лет. Поскольку они всё делают вместе, живут в одной комнате, ходят в один класс и вообще неразлучны, их так и называют, словно это один человек. А, еще Изка, о которой я пока не рассказывал, – но вообще-то я мало что могу о ней сказать, потому что она всегда держится в сторонке, ходит опустив голову и почти не разговаривает. Я был изумлен, когда она пришла записываться. Изе в этом году исполнилось двенадцать лет.

Сильвия с серьезным видом просматривает список.

– А почему ты себя не вписал? – спрашивает она.

– Так ведь я буду писать пьесу …

– Ну и что? Ты не хочешь сыграть в ней? Это можно, пьеса ведь уже будет готова.

– Ну, не знаю.

– Ладно. – Сильвия пожимает плечами, потом садится за стол у окна и подбородком указывает мне на соседний стул. – Начнем!

Мне немного неловко, что я сижу за столом, словно учительница в классе, а все должны передо мной что-нибудь изображать. Ладони у меня потеют, под столом я с силой сплетаю пальцы, но ничего не говорю.

Первая – Каролина.

– Пусть они выйдут, – говорит она, указывая на остальных кандидатов в актерскую труппу.

– И речи быть не может. – Сильвия качает головой. – Если ты выступаешь на сцене, то люди должны это видеть. Нужна публика. Что ты подготовила?

Каролина вздыхает, потом садится на пол, делает сначала мостик, потом свечку, а потом… встает на руки! У меня никогда так не получалось, так что я смотрю на нее с восторгом. Каролина проходит на руках довольно большое расстояние, опускается на ноги и выжидающе смотрит на Сильвию. Та заявляет:

– Неплохо. Теперь скажи что-нибудь, у нас ведь будет не пантомима.

– А что мне говорить?

– Стихотворение или что угодно. Какой-нибудь текст.

– Боже мой. – Каролина закатывает глаза, а потом декламирует про овцу, которая стояла у крыльца.

Вы, наверное, знаете этот стишок, его можно рассказывать по кругу бесконечно.

Стояла у крыльца под зонтиком овца..

Стояла час, стояла два, стояла у крыльца..

Ей говорит прохожий: «На что это похоже?.

Тебе не нужен зонтик, поскольку ты овца»..

Овца в ответ молчала и головой качала..

Теперь начнем сначала. У сказки нет конца..

Стояла у крыльца под зонтиком овца…

В общем, такой стишок для малышей. Сильвия ничего не говорит, просто ставит рядом с именем Каролины плюс. Потом вызывает следующего. Это Виктор, он моментально забирается на стул, после чего очень ловко делает сальто назад. Приземляется на ноги, просто идеально, ни на секунду не теряя равновесия. Это ведь жутко трудно.

– Мне тоже надо что-нибудь сказать? – спрашивает Виктор.

– Да.

– Стихотворение?

– Что хочешь. Продемонстрируй свои таланты, – отвечает Сильвия.

– В объявлении не было написано, что надо декламировать.

– Потому что это само собой разумеется. В театре ведь говорят. Ну!

Виктор на мгновение задумывается, а потом немного монотонно начинает рассказывать о Люблине – сколько человек живет в этом городе, какова его площадь, перечисляет главные достопримечательности и предприятия, школы. Вид у Сильвии недовольный, но она ставит рядом с именем Виктора плюсик.

– За точность, – поясняет она. – Но тебе придется разбудить в себе какие-то эмоции, потому что публика уснет, прочь иллюзии. Сальто было классное, но это одноразовый номер. Следующий!

Теось встает со своего места, ковыляет на середину комнаты, откашливается и с невозмутимым видом объявляет:

– Фантомас против Скотленд-Ярда!

И принимается очень красочно пересказывать фильм. Я не видел ни одной серии «Фантомаса», так что рассказ Теося кажется мне необыкновенно увлекательным. Впрочем, не только мне – все слушают внимательно, и никто не прерывает. Теось действительно здорово рассказывает, к тому же у него очень красивый голос. Этот