Письма к тайной возлюбленной - Тони Блейк

Ее голова чуть запрокинулась, когда он нежно провел кончиком пальца по влажным лепесткам, — и у нее вырвался тихий вскрик, полный изумления и наслаждения. Он воспользовался этим, чтобы прижаться губами к ее шее, которую она выгнула еще сильнее, а его свободная рука поднялась и решительно легла ей на грудь.

— Боже! — невольно прошептала она.

Невероятно сильные ощущения охватывали все ее тело, угрожая целиком его затопить.

Но ей не пришлось переносить это дольше: в это мгновение он, приподняв бедро, прижал ее к стене для устойчивости — и вошел в нее.

— О! — вскрикнула она.

Он был огромный. По крайней мере, так она его ощущала. Она никогда прежде не занималась любовью стоя, и это оказалось… захватывающим.

Он подался вперед — и она застонала. Инстинкт побудил ее двигаться ему навстречу. Каждый размеренный глубокий толчок наполнял ее. Его медленные ритмичные движения внутрь и чуть вверх в ее тело, прижатое к стене, заставляли ее впервые в жизни почувствовать, что мужчина по-настоящему ею овладел. Она почти с рыданием взмолилась:

— Поцелуй меня!

Его губы снова прижались к ней. Они продолжали так двигаться, и более глубокого и мощного сексуального наслаждения Линдси никогда раньше не испытывала. Она не могла бы сказать, как долго это продолжалось, потому, что время прекратило свое существование.

— Не останавливайся! Да, так! — жарко выдохнула она ему в ухо.

Ее голос был легким, как пушинка, но внутри у нее все клокотало.

Она вцепилась в его плечи, а его пальцы сжались у нее на ягодицах. Она двигалась бесшабашно — и искала, искала то страстное завершение, которое ей уже много дней нужно было от него получить.

Она слышала свое шумное дыхание, но нисколько не смущалась — не обращала на это никакого внимания. Он чувствовал все так же, как она, — Линдси это сознавала. Он чувствовал, как вырвалась на волю прятавшаяся в ней дикарка, он ощутил приближение ее оргазма, и ему необходимо было его добиться так же остро, как ей — его ощутить.

Он входил глубже, поднимал ее выше. Она потерлась грудью о его грудную клетку, желая, чтобы он почувствовал, как налиты ее соски. Она отдавалась ему… полностью.

А потом из ее горла вырвался крик — и она сорвалась с вершины наслаждения и рухнула вниз, выгибаясь ему навстречу, пропуская блаженство сквозь себя с необузданным восторгом, какого не испытывала уже… да нет, вообще никогда. О Боже!

А потом она приникла к нему, закрыв глаза и крепко обнимая его.

И она ожидала, что теперь он снова в нее войдет — но он того делать не стал.

Вместо этого он склонился над ней. Она как-то почувствовала его над собой и, открыв глаза, увидела, что он ее рассматривает. И — ах, как же ей это понравилось: то, что он просто смотрел на нее, на ее лицо, ее губы, ее глаза. Ей тоже нравилось на него смотреть, потому что он был по-мужски красив.

Невольно она подняла руку и провела кончиками пальцев по его щетинистой щеке. Он чуть сдвинулся, чтобы поймать ее пальцы губами. В ответ она снова ощутила прилив желания: сладкая боль разлилась по ее пояснице. Их взгляды снова задержались друг на друге, как и в прошлый раз.

Его темный жаркий взгляд устремился ниже и остановился на ее груди, а потом он подсунул большие пальцы под тонкие бретельки и спустил их вниз — медленно, очень медленно, пока не открылась ее грудь с туго напрягшимися розовыми сосками.

Только увидев эту картину, он судорожно вздохнул. Роб медленно и осторожно наклонился, чтобы запечатлеть на левой вершинке легкий поцелуй.

Она тихо вздохнула. Желание разлилось по ее телу, стремительно усиливаясь.

Он передвинулся к ее правой груди и сначала провел языком по нижней ее границе, а затем, нежно прикусив розовый бутон в ее центре, втянул его в рот.

— Ох! — всхлипнула она тихо.

А он начал ласкать языком ее грудь, словно пытаясь ее выпить. Ее пальцы погрузились в его растрепанные волосы, погладили голову и скользнули вниз на его шею и плечи. Чуть погодя он вернулся к левой груди и тоже стал ласкать ее губами и языком, так что Линдси ощущала такое поклонение, какого ей не мог бы подарить ни один мужчина.

Вскоре Роб уже прокладывал дорожку из поцелуев по ее животу, по-прежнему двигаясь неспешно, так что она чувствовала себя… лакомым блюдом, в самом хорошем смысле этого слова. Как будто она была действительно изысканным тонким кушаньем, на котором гурману хотелось задержаться — и которым он не мог пресытиться.

Когда очередной поцелуй пришелся прямо над выпуклостью ее лобка, она задрожала — и не стала скрывать свою реакцию. Интересно, другие женщины тоже обычно пытаются скрыть такие, реакции во время близости — или это делала только она одна? Ей всегда хотелось создать впечатление, будто она полностью управляет своим телом и тем, что с ним происходит. Но с Робом она все это отбросила и разрешила себе просто чувствовать.

Когда он передвинул руку ниже, чтобы медленно раздвинуть ей ноги, она снова содрогнулась — но теперь наслаждаясь его близостью. Она уже начала к этому приспосабливаться — к тесному контакту, к тому, что все ее обнаженное тело ему доступно.

Он рассмотрел открывшиеся ему интимные уголки, а потом, вновь заглянув ей в глаза, запечатлел первый поцелуй на обычно скрытом месте. У нее снова вырвался стон: казалось, наслаждение проникло ей даже в кости. Она прикусила губу и невольно раздвинула ноги пошире, инстинктивно приглашая продолжать.

Он принял это предложение, лаская Линдси губами и языком, ублажая ее всеми способами, какими мужской рот может давать женщине наслаждение. И хотя ей было невероятно приятно на него смотреть, она, в конце концов, закрыла глаза и впилась пальцами в покрывало, приподнимаясь навстречу ему.

Она еще ни разу не была настолько погружена в плотские наслаждения. Возможно, она никогда не чувствовала ничего подобного — по крайней мере, с Гарретом. Он всегда был таким… чопорным. И хотя она считала его вполне удовлетворительным партнером, но никогда не ощущала, что ему необходимо это — так, как Робу это было необходимо с той секунды, как он вошел к ней в номер. И это чувство только заставляло ее ответно желать его с такой же силой, так же безоглядно ему отдаваться.

Новый оргазм начал зарождаться в глубине ее тела, поднимаясь все ближе и ближе к вершине и, наконец, ослепительно взорвавшись. Боже! Линдси сотрясали настоящие судороги, заставляя ее издавать гортанные вскрики. Оргазм шел волнами по ее телу, словно электрический шок — но невероятно приятный шок. Она кричала, чувствуя, как наслаждение сотрясает основы ее плоти… а потом слабо застонала, когда, наконец, пик ощущений прошел, оставив после себя сладкую дрожь во всех мышцах.