Холли - Стивен Кинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вечеринка проходит с ошеломительным успехом.
Эльф Санты также приходит на Ридж Роуд, 93, дом Харрисов — Эмили настояла. Родди впускает ее. Это хорошенькая эльфийка с пышными светлыми волосами и живыми карими глазами над белой бородой. Красные брюки Санты подчеркивают длинные ноги, которыми Родди тайком восхищается (но не слишком тайно от Эм). Эмили ведет эльфа в гостиную, где оба Харриса установили свои ноутбуки для Зума. Эм берет тарелку с канапе. Родди берет упаковку из шести штук «Айрон Сити».
На своих ноутбуках Генри Страттон и его подруга напевают пьяными голосами "Санта-Клаус приезжает в город" из своего викторианского дома (когда-то места жительства Хорхе Кастро и его "друга").
— Разве ты не самый прелестный эльф на свете? — говорит Родди.
— Остерегайся его, он акула, — говорит Эмили. Эльф смеется и говорит, что будет. Эмили провожает ее до двери. — У тебя остались еще пункты доставки?
— Парочка, — говорит эльф и указывает на свой велосипед в конце дорожки. К его багажнику прикреплен холодильник, в котором, предположительно, находятся еще две тарелки канапе в целлофановой упаковке и две упаковки по шесть штук пива. — Я рада, что сегодня достаточно тепло для езды на велосипеде. Профессор, это была такая фантастическая идея!
— Спасибо, дорогая. Очень мило с твоей стороны.
Эльф бросает на Эмили застенчивый взгляд.
— Я проходила ваш курс по ранним американским писателям перед тем, как вы вышли на пенсию. Это был классный курс.
— Рада, что тебе понравилось.
— И в этом году я наконец-таки решилась подать заявку на мастерскую, писательскую мастерскую. Вы, вероятно, наткнетесь на мою заявку, если читаете их для мистера Страттона...
— Да, читаю, но если ты подаешь заявление на осенний семестр следующего года, думаю, у нас будет кто-то новый. — Она понижает голос. — Мы попросили Джима Шепарда, хотя я сомневаюсь, что он согласится приехать.
— Это было бы клёво, но, вероятно, меня все равно не выберут. Я не очень хороша.
Эм делает вид, что закрывает уши.
— Я не обращаю внимания на то, что писатели говорят о своем творчестве. Важно то, что произведение говорит о писателе.
— Ой, это очень верно. Ну, мне лучше идти. Наслаждайтесь вечеринкой!
— Обязательно, — говорит Эм. — Как тебя зовут, дорогая?
— Бонни, — говорит эльф. — Бонни Даль.
— Ты всегда ездишь на велосипеде?
— Кроме плохой погоды. У меня есть машина, но я люблю свой велосипед.
— И полезно для здоровья. Ты живешь недалеко?
— У меня есть небольшая квартира у озера. Я работаю в Рейнольдсе и подрабатываю на случайных работах.
— Если в ближайшее время будешь искать еще одну случайную работу, у меня есть кое-что, с чем бы ты могла мне помочь. — Ей интересно, какое слово будет в ответе Бонни: "классно" или "клёво".
— Правда? Это было бы классно!
— Ты с компьютером на ты? Работая в библиотеке, наверное, на ты. Я едва смогу включить свой без помощи Родди. — Эмили говорит эту ложь с обезоруживающей улыбкой.
— Я не смогу их починить, но работаю с ними, конечно!
— Можно мне твой номер, на всякий случай? Ничего заранее не обещаю.
Бонни с радостью дает свой номер. Эмили могла бы махом внести его в контакты своего айфона, но в своей текущей роли чайника она царапает его на салфетке с танцующим и явно нетрезвым Святым Ником и словами "СЧАСТЛИВОГО ПРАЗДНИКА!"
— Счастливого Рождества, Бонни. Возможно, еще увидимся.
— Круто! Веселого Рождества!
Она уходит. Эмили закрывает дверь и смотрит на Родди.
— Красивые ноги, — говорит он.
— Мечтай, Казанова, — отвечает она, и они оба смеются.
— Не только эльф, но и начинающая писательница, — говорит Родди.
Эм фыркает.
— Классно. Круто. Клёво. Сомневаюсь, что она смогла бы написать оригинальное предложение, даже если бы кто-то приставил к ее голове пистолет. Но нас интересуют не ее мозги. Верно?
— И не говори, — говорит Родди, и они оба снова смеются.
У них есть небольшой список кандидатов на следующую осень, и эта эльфийка Санты могла бы стать отличным дополнением.
— Главное, чтобы она не была веганкой, — говорит Родди. — Нам хватило одной.
Эмили целует его в щеку. Ей нравится сарказм Родди.
23 июля 2021 года
Вера Стайнман живет на Сикамор-стрит, на которой не растет ни одного сикомора. Здесь вообще не растет ни одного дерева. Их много на ухоженных и поливаемых водой акрах за тупиком Сикамор-стрит, но они скрыты за воротами и извилистыми каменными стенами кладбища Сидар-Рест. В этом районе безлесных улиц, названных в честь деревьев, есть только однотипные дома, стоящие плечом к плечу и жарящиеся на полуденном солнце.
Джером паркуется на обочине. На разбитой подъездной дорожке стоит «Шевроле». Ему, как минимум, десять лет, может, все пятнадцать. Боковые панели проржавели, а шины стали лысыми. Выцветшая наклейка на бампере гласит: "КАК ПОСТУПИЛ БЫ СКУБИ?" Джером предварительно позвонил и начал объяснять, что наткнулся на имя Питера Стайнмана, расследуя другое дело, но она тут же его остановила.
— Если хотите поговорить о Питере, не мешкая приезжайте. — Голос у нее был приятный, почти музыкальный. Такой голос, подумал Джером, можно услышать от высокооплачиваемой секретарши в престижной юридической или инвестиционной фирме в центре города. Теперь он видит, что в этом маленьком домике, стоящем на засохшей лужайке, нет ничего престижного.
Он надевает маску и звонит в дверь. Приближаются шаги. Дверь открывается. Появившаяся женщина идеально подходит своему высокооплачиваемому голосу: светло-зеленая блузка, темно-зеленая юбка, чулки (несмотря на жару), каштановые волосы, убранные назад. Единственное, что не подходит, — это запах джина в ее дыхании. Скорее, даже запах перегара, и в ее руке наполовину заполненный бокал.
— Вы — мистер Робинсон, — говорит она, словно он сам не уверен в этом. Под прямыми солнечными лучами он видит, что ее гладкая внешность средних лет во многом обязана волшебству макияжа. — Заходите.
