Плененное сердце - Диана Казанцева

— Доброе утро, ваше сиятельство, — в трапезной появилось улыбающееся лицо Беатрис. Дородная женщина, тихо ступая по мраморному полу, вошла в залу совсем незаметно. — Я сама провожу донью Каталину в часовню.

Анселмо чуть заметно вздрогнул и метнул в сторону экономки рассерженный взгляд, но в следующий момент со свойственным ему спокойствием невозмутимо произнес:

— Донья Каталина намерена скоротать время в библиотеке. Сеньора пожелала шоколада, — при этом Анселмо выделил последнее слово, явно акцентировав на нем внимание, и Каталина уловила промелькнувшее на лице Беатрис беспокойство, — но Джавиера нет с нами, поэтому я предположил, что никто, кроме него не может приготовить этот напиток. Ведь так? Если я не прав, поправьте меня, Беатрис, недоразумений быть не должно.

Он буквально пронзил экономку взглядом, и женщина тут же сникла, опустив грузные плечи и невольно краснея, будто чего-то стыдясь. Слегка запинаясь, она закивала головой, избегая смотреть на гордую и неподвижную, словно статуя фигуру дворецкого:

— Да, это… так… Анселмо прав, ваше сиятельство. Джавиер мастер варить шоколад. Прошу прощения, сеньора, но он вернется только к вечеру вместе с маркизом и сеньором де Сильва. Я сразу сообщу ему о вашем желании.

Каталина только молча, кивнула, не понимая перекрестных взглядов прислуги и причины их размолвки. Она сделала вид, что ничего не замечает и, не медля, последовала за дворецким в библиотеку, находившуюся на втором этаже западного крыла дома.

Светлая, довольно просторная комната, с высокими сводчатыми потолками и стрельчатыми окнами в пол, состояла из двух помещений, соединяющихся меж собой фигурной аркой. В центре, на стене висел фамильный герб Сент Ферре, коршун, разрывающий когтями змею, и под ним был девиз «Верность и честь». Каталина осмотрелась по сторонам. Массивные стеллажи, доверху заполненные книгами, редкими рукописями и тугими свитками, аккуратно разложенные по полкам, располагались вдоль трех стен библиотеки и напоминали пчелиные соты. Некоторые, особо дорогие экземпляры были окованы золотом, серебром или железом, другие же покоились в тяжелых, обтянутых кожей переплетах.

Она прошла по мягкому персидскому ковру вглубь библиотеки, с интересом оглядывая ее убранство. Возле одного из окон стоял большой письменный стол, а рядом странный вращающийся шар на толстой ножке, обращающий на себя внимание своими необычайными размерами и рельефностью. Каталина никогда еще не видела ничего подобного. Весь шар был исписан латиницей и разрисован необычайными, непропорциональными фигурами, обведенными четкими контурами и испещренный непонятными знаками.

— Что это? — невольно вырвалось у Каталины.

— Земное Яблоко, — бесстрастно ответил дворецкий, проследив взглядом в том направлении, куда указывала ему сеньора. — Наш мир, ваше сиятельство, только уменьшенных размеров.

— Так это глобус? — в фиалковых глазах блеснуло любопытство. — Я никогда не видела сей удивительный предмет, только слышала о нем от отца.

Она с энтузиазмом принялась разглядывать маленькую копию земного шара, водя пальчиком по шероховатой поверхности и стремясь найти знакомые названия. Минуту спустя с радостью ребенка, получившего заветную сладость, она громко воскликнула:

— Ох, ну вот же, смотри, Анселмо, я нашла наш дом! Вот Кастилия, а вот Андалусия. Видишь маленькую точку? Это Гранада. А вот весь Пиренейский полуостров, омываемый бескрайними водами Атлантики и Средиземным морем. Как увлекательно, — она едва ли не захлопала в ладоши и, еще немного покрутив шар, обнаружила то, что искала, — а вот то место, куда плавал Колумб. Это Новый Свет.

— Стало быть, здесь побывал дон Себастиан, — дворецкий на мгновение позабыл привычную церемонность, склонившись вслед за маркизой над маленькой миниатюрой мира и увлеченно изучая непонятные знаки. — Как же далеко от Андалусии!

— Так и есть, — улыбаясь, согласилась Каталина, окидывая изумленным взором огромный континент, находящийся на другом конце света.

Ближе к вечеру, когда солнце начало клониться к горизонту и в предвечерних сумерках повеяло прохладой, Каталина подняла голову от очередного труда древнегреческого философа, повествующего о ратных делах былых времен, и бесцельно устремила взгляд за окно. Туда, где открывался живописный вид на зеленые холмы и поросшую лесом долину, за которыми раскинулись необъятные поля, обширные пастбища и ухоженные виноградники, веками принадлежавшие Сент-Ферре. Скользнув взглядом по пыльной дороге, ее сердце вдруг учащенно забилось. Вдалеке показались силуэты трех всадников, резво скачущих по направлению к дому. Она пригляделась. Нет, она не ошиблась, это могли быть только сам хозяин виллы, его камердинер и Родриго де Сильва.

Маркиз скакал на быстроногом вороном жеребце на полкорпуса впереди своих спутников. Его серый плащ свободно развивался на ветру, давая возможность рассмотреть контуры натренированного мускулистого тела, а широкополая шляпа, как обычно, была надвинута на лоб, закрывая обезображенное шрамами лицо в маске. Каталина не смогла сразу понять, почему не в силах отвести взгляда от этого мрачного всадника, лихо мчащегося к воротам виллы, будто какая-то неведомая сила гнала его вперед.

Тут она спохватилась, неожиданно сообразив, что время ужина неуклонно приближалось, а на ней до сих пор было муслиновое платье, в котором она находилась с раннего утра. Возвратившись в свои покои, она отдала распоряжение прислуге, что желает освежиться и выбрать вечерний туалет, а спустя всего три четверти часа в сопровождении дворецкого, Каталина, лучезарно улыбаясь, появилась на пороге трапезной. К ужину она облачилась в нежно-розовое шелковое платье, выгодно оттенявшее ее молочно-сливочную кожу, с кружевными оборками и бантами по линии декольте и на рукавах. Ее золотистые волосы были собраны в высокую пышную прическу, открывая взору соблазнительно округлые плечи и гибкую шею, на которой покоилась нитка розового жемчуга.

В полумраке столовой вновь горели восковые свечи и слышались отдаленные звуки лютни. Она осмотрелась, но, как и накануне, стол был сервирован на двоих. Родриго, очевидно, остался ужинать в своих комнатах. Возможно, на ее лице возникла мимолетная растерянность, потому что в следующую секунду послышался голос маркиза с плохо скрываемыми нотками недовольства:

— Рад видеть вас, Каталина. Как вы уже заметили, за столом нас будет только двое.

— Да, я поняла.

Ее голос звучал неуверенно, и он счел нужным продолжить:

— Вы разочарованы?

— Я? — неподдельно удивилась Каталина. — Нет, нисколько.