Душа бизнеса. Современная этика предпринимательства - Майкл Томс

Но как можно определить этику корпораций, получающих огромную прибыль и в то же время постоянно сокращающих свой штат?

Насколько я знаю, пятьдесят процентов корпораций, практикующих сокращение штата, не получают большую прибыль. В сокращениях нет совершенно никакого смысла. Компании должны заниматься самоорганизацией для выполнения требуемой работы. Сначала необходимо решить, что нужно сделать, и потом нанять определенное число сотрудников. Иногда некоторые компании могут позволить себе иметь больше людей в штате, потому что их структура рассчитана на рост и расширение.

Но какие мотивы движут корпорациями при сокращении штата? Я определяю это как распространенную проблему, когда имеются два противоположных принципа, которые нравятся руководству. Мне кажется, мы с вами это уже обсуждали. Это самая большая трудность при управлении. Это то, что я называю двойственностью.

Я заимствовал эту идею у Алана Уоттса. Двойственность – это два принципа, которые невозможно разделить, но в то же время они абсолютно противоположны друг другу, как два конца одного шеста. Например, руководитель должен быть выше людей, которых он ведет, но, с другой стороны, он должен быть и среди них. Это один из примеров двойственности. Над ними и одновременно среди них. Слово одновременно отражает эту двойственность. Возьмем, к примеру, генерала Шварцкопфа во время войны в Персидском заливе. С одной стороны, он хочет быть среди солдат, но не может рисковать так же, как обычные рядовые. Он не выходит на поле сражения, он находится на командном посту в бункере. Что же в таком случае сделал Норманн Шварцкопф? Он поступил как очень мудрый человек. Он понимал, что ему нельзя выходить в открытое сражение, так как его страна не хочет, чтобы он рисковал своей жизнью. На самом деле и солдаты не хотели, чтобы он был убит, ведь он их лидер. Поэтому он носит одежду обычного рядового, ест в общей столовой, пытается быть частью коллектива, насколько это возможно. В то же время он не принимает на себя тот риск, что остальные. Он осознает, что каждый обычный солдат под его командованием идет на огромные жертвы. Вот прекрасный пример руководителя, понимающего двойственность ситуации и эффективно решающего эту проблему.

Если ты управляющий в корпорации, то у тебя будет отдельный офис, возможность купить лимузин и множество других поводов задирать нос. Иерархия ставит тебя над другими людьми. А чтобы быть хорошим руководителем, нужно быть частью своего коллектива. Это подводит человека к дилемме. Если слишком много будешь среди простых людей – потеряешь авторитет. Если будешь слишком далеко от них – тогда они подумают, что тебе на них наплевать. И эта проблема актуальна как для президента, так и для обычного исполнительного директора в корпорации. Только если добиться полноценной, гармоничной жизни, как Ганди например, то можно избавиться от гнета этих вопросов.

Рассматриваете ли вы бизнес как феномен, способный серьезно изменить сферу социальной жизни?

Наверное, я смогу только частично ответить на этот вопрос. С глобальной точки зрения, главная задача бизнеса – это выживание организации. И если у организации главной задачей является выживание, то я не думаю, что она может нести большую ответственность за духовное развитие в обществе. Я считаю, что эту ответственность несет каждый отдельный человек, работающий в компании. Поскольку он также является гражданином, то должен помочь направить деятельность своей организации в созидательное русло.

ЭПИЛОГ

И снова Кешаван Наир напомнил нам о добросовестности в бизнесе как о способе ближе подойти к проблеме духовности в работе. Он использовал образ Махатмы Ганди как пример человека, способного ставить перед собой цели, принимать решения и достигать желаемого, не забывая о преданности идеалам и духе взаимопомощи. Он говорит нам, что это возможно – опираясь на фундаментальные духовные принципы, достичь огромных успехов на работе. Приводя в пример опыт Ганди, Наир предлагает нам выйти за рамки условий, диктуемых обществом, научиться совершенно иначе управлять своим потенциалом и в то же время искать всеобщую универсальную деловую этику.

Глава 7. Бизнес и общество будущего

Уиллис Харман в диалоге с Майклом Томсом

ПРОЛОГ

Наш мир меняется на глазах. Когда мы видим, как разрушаются и видоизменяются общественные институты и системы ценностей, то понимаем, что старые правила уже не работают. Происходит огромный сдвиг, и хотя происходящие изменения кому-то могут показаться хаосом, в этом хаосе уже определенно зарождается новый порядок.

Уиллис Харман (1917–1997) был среди тех людей, кто связал свою жизнь с этими переменами. Он всегда был одним из первых, кто помогал нам понять меняющееся мировосприятие. До 1996 года Уиллис был президентом Института духовных наук в городе Сосалито, штат Калифорния. В течение шестнадцати лет доктор Харман был старшим научным сотрудником в Стэндфордском исследовательском институте в Менло Парк, штат Калифорния. Он был одним из основателей Мировой академии бизнеса. Также он был заслуженным профессором в отставке по управлению экономическими системами в Стэндфордском университете. Десять лет, с 1980 по 1990 год, он был членом Совета правления в Калифорнийском университете. Среди его книг можно назвать такие, как: «Созидательная работа»[28] в соавторстве с Джоном Хорманом, «Глобальное изменение сознания»[29], а также он сам был соавтором книг «Изменяющиеся образы человека»[30] и «Высшая созидательность»[31].

Майкл Томс: Уиллис, главной причиной всех изменений является сознание. А в каком направлении, по-вашему, сейчас меняется человеческое сознание и восприятие окружающей действительности?

Уиллис Харман: Мне кажется, изменения происходят в двух основных направлениях. Что касается самого сознания, то все больше людей воспринимают действительность по-разному. С другой стороны, когда-то сознание как объект исследования совершенно выпало из поля зрения западной науки. Сейчас ученые восполняют этот пробел.

Каким образом они это делают?

Институт духовных наук и некоторые другие организации уже многие годы изучают, например, взаимосвязь разума и способности исцелять, творчества и интуиции и так далее. Но в последнее время становится ясно, что эти исследования не были особенно плодотворными. Человечеству не только надо стать более сознательным, но и понять саму природу сознания.

Сознание никогда не было предметом научного исследования. Несколько веков назад была создана картина мира, в которой вопрос природы намеренно был вынесен за скобки. С тех пор мы пытались жить в соответствии с этой картиной мира, полагая, что она полностью отражает реальность. Но сейчас многим ясно, что это не так.

В книге под названием «Лидерство и новая наука» Маргарет Уитли применила к миру бизнеса и организации делопроизводства многие новые понятия и идеи, заимствованные из квантовой физики. Опять же, получается, что столкнулись новая и старая научные системы. И это очень впечатляющая схватка.

Очень интересная параллель. Старая наука против науки переходного периода. Квантовая физика хорошо показывает, что недопустимо при исследовании оставлять за скобками сознание человека, влияющее на сам процесс исследования. В то же время нельзя считать, что современная наука рассматривает сознание как некую самостоятельную силу. Каждый человек считает, что его мысли, его сознание способны что-то изменить в жизни. Со строго научной точки зрения такой подход недопустим.

Таким образом, мы получаем сферу науки, прекрасно справляющуюся с прогнозированием, контролированием и созданием новых технологий. Но она совершенно непригодна, когда вы пытаетесь посмотреть на мир под другим углом зрения или рассказать о самом человеке, о его чувствах, об отношениях с другими людьми и так далее.

Вы сказали, что в науке тема сознания принципиально не рассматривается. Как давно это произошло? Быть может, нам нужно искать истоки этой проблемы уже в XVII веке, когда наука отделилась от церкви?

Да, мне кажется, так и есть. Но имейте в виду, что в то время не было даже такого понятия – ученый. Даже само слово еще не было придумано. Небольшая группа людей, пытающихся по-новому взглянуть на этот мир, хорошо понимала, что церковь – очень властная и мощная организация. И, естественно, они не хотели наживать себе неприятности. Поэтому абсолютно понятно, что они сказали богословам: «Послушайте, мы будем изучать те материальные вещи, которые поддаются анализу на физическом уровне, а тему души, духа и разума мы оставим церкви».